- Глянь-ка, нас здесь не любят! - в его голосе прозвучала обида.
- Разве можно тебя не любить, Серч? - воскликнула одетая в рваное платье молодая особа, поднимаясь от костра. Девушка обняла Серча, поцеловала и увлекла на место.
- Я тебя запомнил, завтра будешь моей! - глядя на Данну трезвыми глазами, пообещал тот.
- Все девки в лагере будут твои, а я первая! - воскликнула спутница.
"Как после этого можно верить вожаку?" - Данна решила, что ночь предстоит бессонная. Улеглась здесь же, на куче тряпья. "Не подцепить бы насекомых, бастов!" - подумала она.
Постепенно лагерь угомонился. Девушка обратила внимание, что охраной никто не озаботился. Она усмехнулась, о чем эти вояки думают? Живут, как мошки, сегодняшним днем, полагая, что так будет всегда, уверенные, что не найдется ладонь, которая их может прихлопнуть. Впрочем, Рарк, не доверяя соратникам, время от времени все же обходил лагерь по периметру. Она следила за ним сквозь полуприкрытые веки. Надолго ли его хватит?
Под утро, о времени здесь судить было сложно, он скрылся в палатке. Лагерь, освещенный тусклым желтым светом пузырчатого солнца, наконец, погрузился в тишину.
Когда девушка решила, что тревожилась напрасно, и стоило бы немного поспать, из палатки вышли двое, она узнала помощников вожака, Керна и Ганна. У обоих в руках были ножи, которыми обычно рыбаки разделывают рыбу. Крадущейся походкой, не оставляющей сомнения в намерениях, они направились к ней.
- Бей первым, я добью, - сказал Ганн.
- Тихо ты, разбудишь! - зашипел Керн.
"Что с этими горе вояками делать? - подумала Данна и сама себе ответила. - Вырубить, связать, а после уйти". Ей вернули меч, но она им не воспользовалась. Если убить этих людей, ближайших соратников вожака, тот наверняка отправит следом большую погоню. Сражаться с сотнями обозленных рабов, пусть не воинов, а бывших крестьян, проблема даже для такого бойца, как она. С десятком, или двумя преследователей она разберется. Главное теперь, сделать все тихо. Едва Керн наклонился, как он думал, над спящей девицей и занес нож, в воздухе мелькнула узкая ладонь. Твердый, словно деревянный, палец, воткнулся в уязвимую точку на шее. Человек едва слышно захрипел, и начал заваливаться. Данна отодвинулась, со стороны казалось, что Керн просто прилег.
- Эй, ты чего? - растерялся Ганн. Он тупо уставился на лежавшего напарника. В следующий миг что-то с силой ударило его по ногам, затем в шею, он потерял сознание.
Данна сняла с несостоявшихся убийц пояса и крепко их связала, из грязной ветоши соорудила надежные кляпы. Оба помощника Рарка освободятся не раньше, чем проснется лагерь. Она удовлетворенно посмотрела на дело своих рук. Улыбнулась при мысли о том, как этим двоим, будет стыдно смотреть в глаза соратникам, как же, повязала какая-то случайная девица! Представила, как они будут скрипеть зубами от бессильной злобы, и ругаться, поделом!
Опоясавшись поясом с ножнами, прихватив меч и чалму, девушка направилась к городу Брокен.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВОСЬМАЯ
Тэя
Стены были закончены, последний фрагмент поднят наверх и установлен на место. Бригада Гэнна получила передышку. Завтрашний день предстояло начинать с крыши. После чего прибудут маляры, столяры, мебельщики и плиточники, которые займутся внутренней отделкой.
Барн уснул на лежанке. Рябой, Лусс и Хлын, стояли, опершись о стену рядом с выходом, и молча, наслаждались отдыхом. Им не верилось, что не нужно больше таскать неподъемные плиты. За последние дни все изрядно вымотались.
- Сейчас бы шашлычка! - мечтательно произнес Гэнн. Шашлык был единственным блюдом, которое следовало готовить без помощи синтезатора и кристаллов памяти.
- Что такое "шашлычок"? - спросил Рябой.
- Пища богов, - со вздохом ответил землянин.
Надсмотрщик, высказав им скупую похвалу, куда-то ушел. Гэнн задумался, вспомнив Данну. Последнее время он сильно по ней скучал, но старался гнать грустные мысли прочь. Лизия, мама, друзья казались далекой несбыточной сказкой. Да и была ли та Земля, где можно мгновенно попасть в любую точку, где климатом управляет центральный мозг, дома не кучкуются в виде перенаселенных городов, а равномерно распределены по лесным массивам? Где всюду чистота и порядок, а безотходные производства надежно укрыты от человеческих глаз. Где можно всю жизнь заниматься любимым делом, творческим, любым! Если оно, конечно, не противоречит законам человеческого общежития. Земля, где любые желания, касающиеся материальных благ, мгновенно исполняются. Никто не гонится за золотом, прибылью и прочими глупостями, пережитками давно минувших эпох. Нужен килограмм золота высшей пробы? Пожалуйста! Нажмите кнопку, получите и таскайте свой килограмм, только зачем? Для технических нужд этот металл и так производился в достаточных количествах.
На этой планете древние пережитки вернулись, превратившись в реальность. Оказалось, что жизнь человеческая ничего не стоит и полностью зависит от прихоти хозяина. О прибыли местные толстосумы имели весьма узкие прагматичные представления. Они еще не знали, что такое "прибыль ради прибыли", "государственная олигархия" и кровопролитные войны, неизбежно порождаемые эпохой позднего империализма. Но когда-нибудь, дорастут и до этого.
Много столетий назад около пяти тысяч человек, ученые, инженеры, биороботы, высадились на эту благодатную планету. С целью гордой, создать форпост человечества, расширить присутствие землян во вселенной! Вот и расширили, получив в результате деградацию и рабство вперемежку с феодализмом. Не имея точных данных о том, как все происходило, Гэнн все же смог составить для себя приблизительную картину. Потомки колонистов разделились. Кто-то захватил власть, другие откололись, образовав несколько различных по величине и устремлениям групп. Появились границы и государства, которые тут же принялись воевать между собой. Результатами первых конфликтов явились ужасающие опустошения. В результате люди потеряли доступ к знаниям, хранившимся в электронных базах. Все, что можно, переплавляли в железо, или попросту выбрасывали. Подход был чисто утилитарный, если вещь бесполезна в хозяйстве, значит, она не нужна. Требовались не компьютеры, а мотыги и лопаты, не роботы и системы управления, ибо нечем стало управлять, а пилы, молотки, гвозди и топоры. Очень скоро также понадобились острые железные наконечники для стрел и копий, шлемы и панцири. Иначе, в недружественном окружении, было не выжить. Редкие владыки, увлекавшиеся ради любопытства старыми артефактами, как правило, устранялись более практичными наследниками. Поколение за поколением новое человечество скатывалось по тернистому пути истории к началу, истоку цивилизаций, пока не остановилось на уровне раннего средневековья.
