— А на лодыжке откуда?

Лори упёрлась подбородком в его грудь и вопросительно изогнула брови. Неужели он настолько хорошо знает её тело, чтобы помнить, где и какие у неё есть шрамы.

— Что? — он распахнул глаза с самым невинным видом. — Я просто наблюдательный.

Лори вздохнула и улыбнулась. Она оторвалась от Криса и села рядом с ним по-турецки.

— Его я получила, когда папа ещё был жив, — она откинула непослушные после сна волосы назад. — Мы ездили на речку всей семьёй. Я зашла в воду, а там, на дне, были осколки битого стекла. И одно впилось мне в ногу.

— С-с-с, — прошипел Крис, поморщившись. — Больно.

— Да, неприятно, — Лори усмехнулась. — Но когда рядом мама-врач, это уже не выглядит так страшно, — она согнула руку, показывая рубец на локте. — Это я упала, когда начался салют в честь Дня Конституции, и я понеслась его смотреть. Споткнулась на асфальте и рухнула. Колени зажили, а вот на локте осталось напоминание. Ещё есть на животе, — она приподняла футболку Криса, в которую была одета, показывая шрам в нижней части живота справа. — Это аппендицит, тут ничего интересного. А есть еще на голове, — она пошарудила рукой в волосах. — Он тонкий и белый, и волосы на нём больше не растут, но это не заметно. Его я заработала на катке. Какой-то придурок меня сбил, а другой наехал на меня и лезвием коньков попал в голову. Это было ужасно: кровище, крики и куча лиц, которые так и мелькают перед глазами, — она изобразила рвотный позыв.

— Могу представить, — отозвался Крис, подтягиваясь на кровати и прислоняясь спиной к изголовью.

— Ну, а ты? Расскажи о своих «боевых ранения». Уверена, твои истории интереснее моих, — она уселась поудобнее, всем своим видом выражая готовность слушать.

— У меня есть шрам на большом пальце ноги, — он покрутил стопой, торчащей из-под одеяла. Сириус, до этого момента лежащий у кровати, попытался игриво цапнуть ее, но Крис увернулся и пригрозил ему пальцем. — Его мне поставил Вильям, когда мы играли «в ножички». Ну или «в земельки», кто как называет. Знаешь такую игру?

Лори в ответ покачала головой, но само название наталкивало на то, что ничего хорошего в этой игре нет.

— На земле чертится круг, два человека встают в него. Вообще, можно больше, но тогда мы играли вдвоём. Каждому человеку дается равная «территория» в пределах круга. Нож кидается лезвием в землю на участок противника, таким образом ты пытаешься отхапать его часть круга. Кого из круга выжали — тот и проиграл.

— И Вильям ножом попал тебе в ногу? — догадалась Лори, неодобрительно качая головой. До чего же варварские игры у мальчишек. Что в восемь лет, что в восемнадцать.

— Да, — Крис кивнул. — Моя больная нянька подняла на уши всю Норвегию. Серьёзно, она истерила так, будто меня не слегка поцарапали, а почти зарезали.

— Мне бы тоже такие игры не нравились, — Лори нахмурилась. А что если Тедди также играет в подобные игры со своими дружками — малолетними придурками?

— Да ладно, — отмахнулся Крис. — Это самый безобидный из всех моих увечий. Мне однажды подстрелили ногу, когда я, опять с Вильямом, убегал от охранника.

— Что вы натворили? — Лори в ужасе распахнула глаза и, кажется, даже побледнела.

— Спёрли что-то со склада, — запросто ответил Крис. — Я даже и не помню что. Охранник хотел напугать нас, стрелял в воздух, но что-то пошло не так… — а потом Шистад посмотрел на Лори и рассмеялся, беря её за руку. — Да не переживай ты, я же живой.

— Ты идиот, — лаконично заявила Лори. — Ну как можно быть такими оболтусами?

— Зато не скучно, — он пожал плечами. — Еще я ломал ребро, потому что на меня упали качели.

— Качели? — лицо Лори снова приняло удивленное выражение.

— У нас недалеко от дома была площадка. Мы с пацанами часто туда ходили. А потом её решили реставрировать. Убрали старые качели и перенесли в другое место. Нам это не понравилось, и мы пошли возвращать качели на место. Они были относительно небольшие, узкие, и мы решили, что по одной перенесем их обратно. И мы всем скопом притащили их на место, но потом всё снова пошло не так, и они упали на меня. Как я уже говорил, они были небольшие, легкие, поэтому они только сломали мне ребро, а не раздавили.

Лори покачала головой, глядя на Криса как на нашкодившего ребёнка.

— Что же потом случилось с качелями?

— Их унесли обратно и поставили новые, но больше мы на ту площадку не ходили. Это было уже не наше место, — он вздохнул, и вздох его был так пропитан ностальгией, что Лори вдруг тоже стало жалко эти качели.

— Ещё я протыкал пятку гвоздём, когда лазил на стройке.

— Ты опять там с Вильямом лазил? — Лори подпёрла подбородок ладонью.

— Конечно, — ответил он, будто она спросила у него совсем очевидную вещь. — Только вот все шишки всегда доставались мне, а он вечно выходил чистеньким, сучоныш.

— Какая несправедливость, — насмешливо усмехнулась она, залезая к нему под одеяло и оборачивая ноги вокруг парня. — Что ещё?

— Ломал носы в драках, зарабатывал сотрясы… — говорил он, задумчиво перебирая её волосы. — Вроде всё.

— Точно? — она лукаво прищурилась.

— Да… — ответил он неуверенно, чувствуя подвох.

— А как же шрам ниже спины, м?

— Чёрт, — он засмеялся, откинув голову. — Поверь, ты не хочешь знать, откуда у меня этот шрам.

— Не-е-ет, Шистад, — Лори перехватила его за ползущую по её спине руку. — Историю этого шрама я хочу узнать больше всех.

— Я тебя предупреждал, — со вздохом ответил он. — У меня было много девушек. Самых разных. Были среди них и те, у кого были довольно специфичные вкусы, — он хитро улыбнулся, а Лори скривилась и поёжилась. — И одна из них любила по-жёстче.

— БДСМ?

— Вроде того, — ответил Крис, кивая. — Наручники и плётка, — он изобразил звук рассекающей воздух плети.

— Какая мерзость, — Лори покачала головой. — И что в итоге?

— В итоге она переусердствовала. Это было самое унизительное, что когда-либо со мной случалось, — он протёр губы ладонью, пытаясь спрятать стыдливую улыбку. — Оттуда и шрам.

— Шистад, — Лори хотела ещё что-то сказать, но не смогла подобрать слов, как рыба открывая и снова закрывая рот.

— Я очень интересный человек, — усмехнулся он, смотря на её реакцию.

— Я бы подобрала к тебе парочку определений, но, боюсь, после этого ни одно мыло мне рот не очистит, — и она поднялась с кровати, подбирая цветочную юбку с кресла и спешно запрыгивая в неё. — Вставай, скоро Тедди проснётся.

Шистад нехотя поднялся с кровати и подтянул к себе джинсы, краем глаза наблюдая в зеркало на шкафу, как Лори одевается. Она поправила свою юбку и принялась расчесывать свои пушистые волосы. Лицо её каждый раз хмурилось, когда она проводила по ним расчёской. Заметив, что он наблюдает за ней, она улыбнулась, мило щуря глаза.

— Может отдашь мне футболку? — спросил он, оглядывая её с ног до головы.

Её бровь игриво взметнулась вверх, а улыбка стала совсем другой — соблазнительной и хитрой. Она повернулась спиной к своему отражению и, плавно двигая бедрами, стала медленно поднимать его футболку за края. Крису открывались плавные изгибы и блестящая на солнце кожа. Он сглотнул, чувствуя, как напрягаются мышцы, а голова начинает пульсировать.

И вот, его футболка покинула тело Лори. Взгляд жадно уцепился за часть мягкой, нежной, аккуратной груди, но Лори прикрыла её тонкой рукой и обернулась. Озорной взгляд встретился с его разгоряченным. Он усмехнулся, нетерпеливо облизывая нижнюю губу.

Какая же она всё-таки…

Она отвернулась и свободной рукой кинула его футболку через плечо. Он поймал её, комкая в руках.

Когда он поднялся, Лори уже успела натянуть майку. На этот раз свою. Он подошёл к ней и обнял со спины, зарываясь носом в её волосы. Но не успел он толком прижаться к ней, как она юрко выскользнула из кольца его рук и двинулась к выходу.

Но дверь распахнулась сама.

На пороге стоял Тедди в пижаме с героями из «Звёздных войн» и растрепанными после сна волосами.