Солнечные лучи падали на её кожу, слишком бледную от долгого пребывания в помещении. Те немногие существа, которых она встречала, успевали сбежать, прежде чем у неё получалось подкрасться. Элой выругалась, когда очередной гусь улетел, даже не позволив ей приблизиться. В стремительном течении реки было трудно обнаружить рыбу, и первая попытка поймать хотя бы одну едва не закончилась позорным падением в воду.

Элой уже хотела отказаться от своей затеи, когда наткнулась на самца индейки, который расхаживал среди кустарников и ярким оперением пытался привлечь внимание самки, гуляющей поблизости. Элой могла убить обоих, но тащить с собой две туши не хотелось, поэтому она нацелилась на самца. Стрела была выпущена с молниеносной скоростью и поразила птицу. Когда Элой направилась к добыче, подозрительный шорох неподалёку заставил ей насторожиться.

Её глаза на мгновение были ослеплены светом красного прожектора, затем послышался знакомый звук, означавший приближение машины, готовой прыгнуть на неё. Элой вскрикнула и бросилась в сторону, когда машина врезалась в подлесок, в котором она находилась секундой ранее. Развернувшись, машина нанесла новый удар, сбросив Элой в ущелье. Она поджала руки и ноги, чтобы защитить себя от переломов, катясь вниз по крутому склону, по камням и шипованным растениям. С кряхтением ударившись о дно ущелья, Элой оказалась рядом с убитой индейкой, из которой резким движением вырвала стрелу. Рыскарь стремительно спускался, и она выстрелила, попав точно в линзу. Машина рухнула в грязь у её ног.

Элой застонала, когда почувствовала колющую боль внутри, от которой у неё перехватило дыхание. Она зажмурилась, согнувшись, и прижала руки к животу, желая, чтобы боль скорее утихла. Когда это наконец произошло, она смогла нормально дышать. Однако тут же осознала, что скорее всего больно было не только ей.

— Мне очень жаль, — прошептала она, поглаживая живот и осторожно собирая вещи. Ночь приближалась быстро, и Элой не хотелось бы в потёмках стать добычей агрессивных машин, поэтому она отыскала правильный путь и вернулась в Меридиан. Стоило адреналину утихнуть, и идти она могла уже с трудом, хромая и понимая, что следующие несколько дней с её тела не сойдут синяки, порезы и ссадины, полученные при падении. Вытащив из руки шип кактуса, Элой продолжила путь, но вскоре ей пришлось остановиться, чтобы отдышаться и переждать новый приступ боли в животе.

На крыльце дома она встретила Эренда, который не мог попасть внутрь. С досадой Элой вспомнила, что вообще-то не планировала задерживаться так долго и должна была вернуться гораздо раньше него. Счастье от встречи с Эрендом было омрачено беспокойством о том, как она скажет ему о случившемся. Когда Эренд заметил её раны, на его лице отразилась паника.

— Элой, — он приблизился к ней, забрав лук и индейку, — что случилось? Ты…

— Я в порядке. Просто не привыкла сидеть без дела, — призналась она, не глядя на его лицо. Эренд прикоснулся к одной из царапин на её плече, и она изо всех сил постаралась не вздрогнуть.

— Иди внутрь, — сказал он, — я позову целительницу, — затем, оставив вещи на крыльце, убежал прежде, чем Элой успела возразить.

Зайдя в дом, она села на диван, осторожно снимая слои защитного снаряжения, пока не оказалась в мягком нижнем белье. Раны её почти не беспокоили, разве что бок не позволял нормально вдохнуть, а боль в животе становилась всё сильнее.

Когда Эренд вернулся, он вздрогнул, увидев её.

— Проклятье, Элой, почему ты просто не подождала меня? Мы могли бы пойти вместе, — он опустился перед ней на колени, осматривая порезы, — по крайней мере, всё не так плохо…

Элой убрала руку с бока, показывая красные пятна.

— Дышать трудно, — призналась она. Эренд немного побледнел, затем сел рядом с ней и начал поглаживать по спине, успокаивая.

— Целительница скоро придёт, — в его голосе слышалось напряжение.

К тому времени, как женщина наконец прибыла, Эренд промыл большинство ран Элой и перенёс вещи в дом.

— Что произошло? — спросила целительница, опускаясь рядом с Элой, чтобы провести осмотр. В первую очередь она коснулась округлости её живота.

— Мой бок, — поправила её Элой, жестикулируя.

Целительница нахмурилась, обнаружив, что у Элой сломаны рёбра.

— На тебя напали? Нужно немедленно отправить Авангард…

— Это была моя вина. Наткнулась на машину. Она уничтожена.

Женщина коротко кивнула и продолжила ощупывать рёбра Элой.

— Ещё что-нибудь болит?

Когда Элой рассказала о беременности, целительница и Эренд обменялись обеспокоенными взглядами.

— Кровь шла? — спросила женщина, приставляя к уху какой-то инструмент, чтобы прислушаться к животу Элой.

— Нет… то есть, нет… я не знаю.

— Нужно знать.

— Просто боль. Как будто тянет время от времени.

После завершения осмотра целительница вытащила что-то из своей сумки.

— Эта припарка предназначена для рёбер, хотя, боюсь, что подобные закрытые травмы способно вылечить только время. Что касается ребёнка, то советую быть бдительной. Я не просто так спрашивала про кровь. У тебя могли начаться схватки.

Элой ахнула, вспомнив слово из книги, которую читала.

— Но ещё рано! — она была удивлена паникой в собственном голосе.

Целительница протянула ей какой-то пузырёк.

— Слишком рано, — строго отозвалась она, — пей это, оно немного успокоит боль. Эренд, а ты убедись, что она больше не будет охотиться. Вашему ребёнку могла угрожать серьёзная опасность.

Эренд открыл было рот, чтобы возразить, но понял, что оно того не стоило, а потому просто кивнул. Целительница ушла, оставив их с приготовленными припарками и пузырьками, разложенными на столе. Рядом с ними были оставлены инструкции.

— Значит, всё это… должно помочь? — Элой попыталась улыбнуться, но, встретившись с суровым взглядом Эренда, поникла.

Он не стал ругаться, как она ожидала, вместо этого взял припарку и приложил к её боку, осторожно обернув вокруг рёбер. Он знал, что это было достаточно больно, поэтому Элой считала себя наказанной и без его нотаций. Закончив, он отнёс индейку на кухню, чтобы вымыть её и начать готовить.

— Эренд, — Элой вновь попыталась заполнить неловкую тишину, — я сходила с ума взаперти, мне нужно было выйти.

— Сбор цветов.

— Что?

— Рыбалка. Наблюдение за птицами.

— Эренд…

— Найди себе новое хобби, Элой, — произнёс он, насаживая индейку и несколько овощей на вертел, — ты больше не можешь жить прежней жизнью.

Лицо Элой помрачнело ещё больше.

— Но я хочу быть собой, — её голос дрожал, она не смотрела на Эренда, когда он снял доспехи и со вздохом сел рядом.

— Это не навсегда, Элой, — дипломатично сказал он, — просто будь осторожна. Если с тобой что-нибудь случится… ты же помнишь, каким я был жалким после смерти Эрзы…

Элой уставилась на него.

— Я никогда не считала тебя жалким, Эренд. Тебе просто нужно было немного повзрослеть.

Когда он одарил её многозначительным взглядом, она поняла, что он имел в виду. Элой сглотнула.

— Ладно… ладно. Прости. Я останусь в Меридиане.

— Ты просто… позволь мне быть рядом, ладно? Это всё, чего я хочу.

Его слова глубоко поразили её. Она чувствовала, что он говорил не только о прогулках. Подняв глаза на Эренда, она увидела, насколько он был встревожен, и вздохнула.

— Обещаю. Ты будешь со мной.

Элой осторожно положила голову ему на плечо, только сейчас осознав собственную усталость. Даже на то, чтобы поужинать, сил не было.

— Эренд?

— М-м?

— Ты будешь спать со мной наверху?

Он молчал достаточно долго, и Элой задумалась о том, слышал ли он её вообще.

— Как скажешь, — отозвался он низким голосом.

Элой удовлетворённо кивнула, зевая.

— Тогда отведи меня туда. Я так устала.

Без слов он пошевелился, чтобы приобнять её, и, несмотря на всю заботу, ей всё ещё было больно. Элой уткнулась подбородком в грудь Эренда и закрыла глаза.