========== Желание. ==========
— Твой тыквенный латте со специями, без пены, сахара и с миндальным молоком.
Я отвлекаюсь от потухшего экрана мобильного, который сверлила взглядом эти несколько минут, пока мне готовили кофе. Элоиза — дочь хозяина небольшой кофейни, находящейся недалеко от университета, где я работаю, — мило улыбается мне и протягивает крафтовый стаканчик и шоколадный маффин в подарок. Я приподнимаю уголки губ в ответ, отказываясь от кекса. Девушка не знает, что каждый день я беру латте для своей начальницы, и думает, что я люблю этот горячий напиток. Я же, наоборот, предпочитаю зелёный чай и терпеть не могу кофе в любом его проявлении.
Беру в руки стаканчик с латте и маффин в тёмной обёртке и протягиваю Элоизе несколько купюр — деньги за кофе и кекс и щедрые чаевые. Девушка смущается, возвращая сдачу; я же качаю головой и улыбаюсь, прощаясь с Элоизой и покидая кофейню.
Каждый мой день проходит одинаково — дом, работа, дом. Редкими вечерами встречаюсь с Паркером, который утверждает, что мне нужно наладить личную жизнь; разговариваю по телефону с Фло, которая спустя год проживания в Калифорнии ненадолго вернулась к нам, а теперь проводит время с моим братом; по пути домой останавливаюсь около танцевальной школы, чтобы посмотреть на отточенные движения Диего и поздороваться с ним; по утрам вижу Митча, который торопится спасать жизни, но всегда находит время на разговор со мной, или Логана, который выходит на пробежку и старательно пытается приучить меня к спорту. Я же каждый раз отказываюсь, делая вид, что у меня появились срочные дела.
Ещё тёплые лучи осеннего солнца согревают воздух вокруг — не так хмуро и пасмурно, как это бывает в октябре, хотя чувствуется свежесть прошедшего вчерашним вечером дождя. Жёлтая с вкраплениями бурого и рыжего листва устилает тротуар, и я улыбаюсь, загребая её ногой, и цветной листопад медленно опускается на асфальт, следуя за порывом прохладного ветра. Я сильнее кутаюсь в мягкий тёплый шарф и шерстяное пальто, останавливаясь на пешеходном переходе около университета, — светофор для меня мигает красным, пока разноцветный поток автомобилей движется в нужном им направлении.
И тут случается то, без чего мне никак не обойтись, как самой большой неудачнице в этом мире. Чёрный автомобиль на огромной скорости пытается успеть проехать на зелёный сигнал светофора, обгоняя медленный пикап, и краем колёс задевает глубокую лужу, оставшуюся от вчерашнего ливня. Меня окатывает холодной грязной водой — светлое пальто теперь так и просится в химчистку, на жёлтой блузке видны тёмные серые капли, как и на юбке в клетку. Я взглядом провожаю машину, которая тут же въезжает на территорию университета.
Перехожу дорогу и вытаскиваю из сумочки маленькое зеркальце и салфетки — не могу появиться перед Миллер в таком виде, поэтому продумываю каждый шаг, чтобы она не увидела меня, когда я поставлю стаканчик с кофе на её рабочий стол. Каждый день ровно в двенадцать она выходит на пять минут, чтобы выкурить одну-единственную сигарету, и я смотрю на наручные часы. До полудня остаётся всего две минуты, и я быстро разглядываю своё отражение — капли грязи застыли на щеках и носу, которые я старательно вытираю влажной салфеткой.
Ничего нового — Софи Престон снова вляпалась, уже в прямом смысле. Быстро шагаю к главному входу в университет, чтобы не столкнуться в дверях с Миллер, как слышу, что меня зовёт мужской голос.
— Мисс Престон! — останавливаюсь и поворачиваюсь на звук. Профессор Рид приближается ко мне, и на его лице вижу извиняющееся выражение. — Софи…
Складываю всё в голове: чёрный автомобиль на стоянке университета, моё грязное пальто, его серые, практически прозрачные, глаза, на дне которых плещутся искорки вины и раскаяния.
— Добрый день, профессор Рид, — не в силах сдержать чувства, улыбаюсь ему, забывая о своём деле.
— Прошу меня извинить, мисс Престон, — он кивает на тёмные капли на моей блузке, задерживаясь ледяным взглядом на вырезе, — я виноват перед вами…
— Всё в порядке, — пытаюсь заверить его и показываю крафтовый стаканчик, который держу в руке, — но я тороплюсь к декану Миллер. Она меня убьёт, когда я появлюсь перед ней в таком виде… — замолкаю, понимая, что сказала ненужное.
— Я всё ей объясню, — Бенедикт берёт меня за локоть, притягивая ближе к себе. Внезапно наклоняется — чувствую его горячее дыхание и вижу потемневший взгляд, скользнувший по моим губам, — и большим пальцем проводит по щеке, довольно улыбаясь. — У тебя… у вас тут была грязь.
— Спасибо, — заливаюсь краской и захожу в здание, когда профессор открывает передо мной тяжёлую входную дверь.
Мы шагаем по пустому коридору университета к кабинету Миллер. Рид идёт рядом, устремив взгляд вперёд, я же аккуратно посматриваю на него, сохраняя новое воспоминание. Мы едва касаемся руками, и каждое прикосновение отдаётся во мне разрядом тока, хотя профессор, кажется, этого даже не замечает. Я рассматриваю его волевой подбородок, чёткую линию челюсти, щёки, покрытые щетиной, и мечтаю хоть раз ощутить её жёсткость под кончиками пальцев. Мечтаю сжать эти сильные широкие плечи, скрытые под карамельным пальто, почувствовать прикосновение его губ к своим, ощутить его горячее дыхание на своей шее…
— Софи, — тихий бархатный голос выводит меня из мыслей, и я фокусирую взгляд на профессоре. Он останавливается возле двери, ведущей в библиотеку, и открывает её, поворачивая ключ два раза, — знаете, я виноват перед вами, поэтому просто обязан помочь. Я оплачу вам химчистку, но показываться перед деканом Миллер в грязной блузке действительно слишком рискованно.
Я киваю, проходя внутрь библиотеки, как только передо мной распахивается тяжёлая деревянная дверь. В руках всё ещё держу стаканчик со стремительно остывающим латте и замираю — чем сейчас может помочь профессор Рид в библиотеке?
Помещение наполнено тем, что я больше всего люблю, — звенящей тишиной, запахом пожелтевших от старости страниц книг и солнечными лучами, проникающими через большие окна с заднего двора университета. Я никогда не была в библиотеке наедине с кем-то. Всегда присутствовало ещё несколько человек.
Кроме нас, здесь больше никого нет и не будет — мужчина закрывает за нами дверь на ключ. Ставлю стаканчик на один из столов в зале и иду за профессором. Он чувствует себя как рыба в воде — быстро идёт среди многочисленных книжных стеллажей, на первый взгляд, совсем одинаковых. Я тороплюсь за ним, стараясь не заблудиться в этом огромном лабиринте знаний.
Наконец, Рид останавливается в глубине зала. Небольшой мягкий диванчик серого цвета, маленькая тумбочка, журнальный столик и торшер — это точно место самого профессора, где он проводит время, прячась от всех. Мужчина присаживается на корточки и открывает тумбочку; я вижу фантики от конфет, кружку с рисунком супергероя, стопку из пяти книг и белую ткань, которую профессор протягивает мне.
— Это моя рубашка, — он отводит взгляд, словно смущается, когда я беру её в руки, — мисс Престон, вы можете надеть её…
Согласно киваю, и Бенедикт отворачивается. Я быстро снимаю пальто, откладывая его, стягиваю с себя блузку и откидываю на диван, пока профессор молча переминается с ноги на ногу в ожидании.
Белоснежная рубашка пахнет им. Терпкий, немного горьковатый, но с едва заметной ноткой согревающей сладости аромат мягко, словно уютное облако, окутывает, и я чувствую себя, будто сам Рид обнимает меня. Оставляю две верхние пуговицы расстёгнутыми и подворачиваю рукава, заправляя рубашку в юбку, — сгодится. Всё же лучше, чем прийти к Миллер в блузке с пятнами грязи прямо на груди.
— Спасибо, — профессор поворачивается и оценивающе смотрит на меня. Через секунду он уже находится всего в шаге от меня, поправляя воротник на рубашке.
Несколько чудесных мгновений мы смотрим глаза в глаза, и я не могу насладиться этим — на дне тёмных зрачков плещется нечто притягивающее и завораживающее, а на практически прозрачной радужке блестят серые искры интриги.
