Дикий крик, до срыва голоса и боли в горле, заполнил комнату. В груди нещадно жгло, будто вместо сердца у неё — пара углей, которые совсем скоро потухнут. В тот момент, когда Ости свернулась калачиком, прижимая колени к груди, она решила — уж лучше быть бесчувственной, чем ощущать боль от разбитого сердца.

Однако через пару дней демоница снова трижды постучала в комнату Люцифера, пряча покусанные губы за ярко-алой помадой. Дверь распахнулась, приглашая девушку войти.

— Я ждал тебя, — демон стоял у окна, наблюдая за полыхающим огнём, который отражался в его непроницаемых глазах. — Где ты была? — он повернулся, и Ости почувствовала его недовольство.

Но вместо того, чтобы всё высказать, она приблизилась к нему, заглядывая в алые глаза.

— Прости меня, Люци, — брюнетка знала, что втаптывает себя в грязь, ощущала, как демон доволен происходящим, но ничего не могла с этим поделать.

— Так уж и быть, дорогая, — Люцифер сверкнул глазами, облизывая пересохшие губы. — Но, знаешь ли, ты меня разочаровала своим поведением.

— Этого больше не повторится, — Ости отвела взгляд, но мужчина приподнял её подбородок, сжимая лицо.

— Если это повторится, то ты окажешься там, — он сжал челюсти, и на лице проступили отчётливые желваки, — где никто даже не будет знать о тебе. Свободна.

Люцифер отпустил девушку, напоследок оставив пощёчину. Яркий след ладони расцветал на её щеке, пульсируя и являясь доказательством её слабости.»

Не в силах смотреть, как Люцифер приобнимает Вики, выводя из аудитории после урока, Ости покинула школу, гордо держа осанку. Она не позволит себе показывать свои эмоции и чувства там, где толпа может высмеять её слабость.

«Ты никогда не должна показывать, что тебя что-то беспокоит, иначе этим тут же воспользуются твои враги», — так говорил демонице отец, один из приближённых Сатаны, когда она была ещё ребёнком. Ещё в детстве, когда у девочки что-то не получалось, — полёт на ещё не окрепших крыльях, закончившийся болезненным падением, или обычная ссора между маленькими ангелами и демонами, — она стискивала зубы и глотала слёзы, не давая ни единой горячей солёной капле сорваться с дрожащих чёрных ресниц.

И сейчас Ости не могла дать слабину. Ей казалось, что стоит хотя бы немного выпустить наружу свои чувства, разрывающие её внутренности, то все — и ангелы, и демоны — воспользуются этим. Они будут давить на больное, будут издеваться и смеяться, показывать пальцем, будто никто из них не понимает, что такое невзаимная любовь.

Небольшой летающий островок был тем местом, где демоница действительно могла остаться в одиночестве. Рассматривая закатные переливы пушистых облаков, она сидела прямо на мягкой ярко-зелёной траве, даже не беспокоясь, что тёмные перья запылятся.

Наплевав на колющие кожу острые травинки, Ости легла, разложив крылья. Облака медленно плыли по своему пути, изредка сталкиваясь с друг другом; небо окрашивалось в переливы красного и розового, переходящие в ночную черноту. Девушка почувствовала себя свободной — хотелось стать облаком, у которого нет обязанностей, которое просто следует по небосклону.

— Иногда мне хочется стать таким незаметным, чтобы никто обо мне не знал, — Ости даже не услышала хлопок белоснежных крыльев; повернув голову, она увидела, как рядом лежит Дино, устремив свой взгляд на первые проглядывающие сквозь вечернюю дымку звёзды. — Чтобы не знать, что такое грусть, разочарование, отвращение, боль и слёзы. Но все мы созданы для чего-то: облака — чтобы плыть по небу, ангелы и демоны — чтобы поддерживать равновесие. Даже дерево, под которым мы лежим, создано, чтобы под ним находили успокоение.

— Зачем ты мне говоришь это?

Ости краем глаза смотрела на ангела и не понимала, почему она, демоница, которой с молоком матери передалось отвращение и презрение к белокрылым, просто спокойно лежит рядом и внимательно слушает каждое его слово.

Дино кардинально отличался от Люцифера. И хоть Ости понимала, что сын Сатаны, — это скопление недостатков, пороков и грехов, она невольно сравнивала каждого с ним. И не важно, это был ангел, демон и Непризнанный — он был не таким, как Люцифер.

Светлые волосы, выбившиеся из небрежно завязанного хвоста, отливали золотом, будто поглотили миллионы солнечных лучей; голубые глаза искрились, словно в них было спрятано всё звёздное небо. Небольшая улыбка украсила задумчивое лицо ангела, когда он ощутил на себе демонический взгляд.

Он — не Люцифер. Он — вечный соперник сына Сатаны, совсем другой. Воплощение добра и сострадания, тот, который всего добивается сам, расплачивается за грехи своего отца.

Дино такой же разбитый и сломленный, как и Ости. Он старался быть идеальным, достигнуть совершенства, но никто не ценил этого. Никто, даже Вики, которой он помогал с первого дня её пребывания на Небесах.

Судьба сыграла злую шутку с ангелом — влюбился в Непризнанную, которая, воспользовавшись его добротой, ускользнула на тёмную сторону к Люциферу, напоследок сказав, что Дино для неё просто друг. Уокер оставила его с разбитым сердцем и разорванной душой, переломанными изнутри рёбрами и кровоточащими внутренностями, но он никому не показывал этого.

Он никому не признавался в своих чувствах, считая их глупостями. Никому, кроме Ости — демоницы, которая точно так же разбита и сломлена.

«Ости стояла во дворе школы рядом с Люцифером, который по-собственнически положил свою горячую ладонь на тонкую талию девушки. Она наслаждалась его прикосновениями, жаждала большего, не в силах насытиться им за столько веков.

Он слегка усмехнулся, проводя большим пальцем по обнажённому плечу демоницы, скользя к не скрытой плотной тканью топа коже спины. Демоница чувствовала, как вдоль позвоночника пробежал разряд электричества лишь от одного его касания. Люцифер заправил выбившуюся чёрную прядь ей за ухо, смотря прямо в глаза.

— Знаешь, чем мы займёмся? — алая радужка в предвкушении мерцала, постепенно темнея и приобретая более кровавый оттенок. Ости отрицательно качнула головой. — Вечером мы отправимся на Землю. Я обещал как-нибудь заскочить к одному богатому мужику, который уже отдал мне свою душу. Он будет убеждать меня забрать его тело в Ад, будет стоять на коленях, лишь бы я помог ему расширить и укрепить его бизнес. Мы с тобой отлично проведём время, Ости.

Демоница согласно кивнула, оставляя на небритой щеке след ярко-алой помады и цепляясь за локоть мужчины.

Они часто развлекались так: спускались на Землю к одному из тех, кто звал Люцифера, кто желал продать свою душу в обмен на приличное состояние. Они вместе пили земной алкоголь, играли в карты на желания, составляли договор, а после действительно забирали душу, оставляя человека ни с чем.

Но Люцифер ни разу не сводил девушку на свидание. Они не проводили время вдвоём на Земле — не бродили по улочкам просто так, заглядывая в маленькие кафе; не изучали старинные здания и их историю; не останавливались напротив уличных музыкантов, пускаясь в пляс; не гуляли по набережной, вдыхая солёный аромат океана и чувствуя холодные волны.

Когда они оставались вдвоём, что было достаточно часто, всё шло по одному сценарию — сначала Люцифер недовольно смотрел на Ости, после пытался проучить, наставляя на истинный путь, а потом разговор перетекал в горизонтальную плоскость.

Его никогда не интересовали её успехи в учёбе, он даже не знал, что она любит делать в свободные вечера. Зато всегда насмехался над каждой мыслью девушки — потому что они чаще всего не совпадали с его взглядами.

Люцифер приостановился, видя перед собой Дино и не знакомую ему девушку.

— Непризнанная, — демон облизал губы, хищно скалясь. Серые невзрачные крылья были лишь у новеньких, тех, кто совсем недавно умер и попал в этот мир.

Но девушка показалась ему интересной — чего стоили лишь одни ярко-голубые глаза, до краёв наполненные отчаянием и надеждой. Она не приняла свою смерть, она ждёт объяснений, что с ней произошло.

Дино, который что-то рассказывал незнакомке, указывая на башни школы, нахмурился, заметив взгляд сына Сатаны.