========== Часть 1 ==========

Как мне это понять? Чем боль унять?

Плачет душа горьким ядом,

В сердце словно ножи. Как дальше жить?

Руки сжимались в кулаки так сильно, что на ладонях остались полукруглые следы от длинных острых ногтей. Голубые глаза с застывшим в них отголоском боли и отчаяния внимательно смотрели на пару, что находилась в паре метров от брюнетки.

Люцифер, откинувшись на деревянную спинку скамьи в аудитории Геральда, который вот-вот должен был начать урок, медленно перебирал кудряшки русых волос, слегка прищуриваясь от звонкого смеха Непризнанной. Он что-то шептал Вики, едва касаясь губами мочки уха и нагло улыбаясь, — на это девушка покрывалась розовым румянцем, смущённо утыкаясь взглядом в дерево парты. Демон с восхищением в глазах смотрел на Уокер: каждое её движение отзывалось в нём тёплой волной нежности, каждое слово, обращённое к нему, откладывалось на подкорках, каждый взгляд в его сторону воспринимался как одно из чудес света.

Люцифер никогда не смотрел так на Ости — чтобы его алая радужка светлела, наливаясь золотым теплом, а за наполненным непроницаемой чернотой зрачком проглядывали тени восторга. Люцифер никогда не касался Ости с такой нежностью, словно она — хрупкий цветок, который можно сломать одним неосторожным движением. Люцифер никогда не старался сделать что-либо ради Ости, потому что знал, что она всегда будет рядом.

И потому что Ости — не Вики Уокер.

Ости и Вики совершенно не похожи: и совсем не важно, что у обеих голубые глаза, длинные волосы и привлекательная фигура с плавными изгибами. Только Уокер была другой — она словно светилась изнутри, наступая себе на горло и не теряя веры в хороший исход; Люциферу она казалась миниатюрной и нуждающейся именно в его защите. Её свет привлекал его, отчего сам мужчина в порыве гнева бессильно кричал, — как он, сын Сатаны, мог влюбиться в Непризнанную.

— Уокер, места для неудачников, вроде тебя и Энди, находятся в другой стороне зала, — снова превратившись в ледяную стерву, которую якобы не волнуют заигрывания Вики и Люцифера, Ости постучала длинными ногтями по дереву парты и посмотрела на девушку, которая чуть сжалась под её взглядом.

— Ости, — бархатный голос и алые глаза, направленные лишь на демоницу, оставившие Непризнанную без внимания на доли секунды, вызывали в ней ураган эмоций. Однако она услышала его недовольство и раздражение, хотя демон всего лишь произнёс её имя, — с сегодняшнего дня Вики, — он с нежностью выделил имя девушки, — сидит со мной. Поэтому, будь добра, найди себе другое место.

Поджав губы и сведя чёрные брови на переносице, Ости развернулась на каблуках, громко стуча тонкими шпильками по каменному полу. Нельзя, ни в коем случае нельзя показывать, как глубоко её ранили слова Люцифера, насколько сильно кровоточит её сердце, грозящее вырваться из грудной клетки, как кровь замедляет свой ход и леденеют ладони. Нужно делать вид, что недоразумение по имени Вики Уокер, — очередная игрушка в руках сына Сатаны.

До неё у Люцифера было множество непризнанных: Кэрри, Линда, Скарлетт, Николь, Элис. Перечислять их имена можно до бесконечности, но только ни на одну из них он не смотрел с плохо скрываемым обожанием. Ости помнила, как мужчина, развалившись на кровати в её комнате, рассказывал о каждой из них.

«Но ни одна не сравнится с тобой», — лёгкое касание губ в районе запястья и взгляд глаза в глаза. В какой момент Люцифер перестал делиться с демоницей своими чувствами и эмоциями? В какой момент её заменила эта Непризнанная?

Никто из учащихся не смотрел на девушку, все опустили глаза в парты, изучая мелкие трещинки в тысячелетнем дереве. Ости остановилась возле Дино — единственного, рядом с кем было свободное место. Он лишь мельком взглянул на неё и снова всё своё внимание обратил на пергаментный свиток, повторяя домашнее задание. Демоница фыркнула, складывая руки на груди: с самого детства она презирала светлых, не могла даже заговорить с ними, не чувствуя отвращения, а теперь ей придётся целый урок провести рядом с идеальным ангелом.

— Я знаю, каково это, — любить того, кто никогда не полюбит тебя, — его лучистые голубые глаза до краёв были наполнены сочувствием и пониманием.

— Нет, ангелок, ты ничего не знаешь, — Ости делала вид, что занята изучением своего маникюра, но израненное сердце предательски билось, ломая рёбра на мелкие осколки. — Тебе никогда не понять, каково это, — всю жизнь любить наследника Ада, всю жизнь быть рядом с ним и терпеть его каждую маленькую интрижку. Тебе не понять, каково это, — принадлежать лишь одному, потому что родители так решили. Не понять, что я чувствую, потому что меня он никогда не любил.

— Может быть, ты права, — Дино опустил голову, и Ости принялась его рассматривать, будто впервые видела, — мне не понять. Но почему ты решила, что я не могу полюбить не взаимно?

— Потому что у вас, светленьких, всё существование заранее распланировано: кто и когда родится, кто с кем вступит в брак, когда появятся новые ангелочки. Замкнутый круг, — она непринуждённо пожала плечами, будто бы рассказывала о погоде.

— Мы все разбиты, Ости, и не важно, кто ты: ангел, демон или Непризнанный, — Дино внезапно отложил пергамент, устремляя взгляд на заднюю парту. Вики, положив голову на плечо Люцифера, тихо смеялась, пока он показывал ей рисунки из старинного учебника. — Просто присмотрись: Ади, демон, разбит из-за смерти Сэми, который был ангелом; Энди — потому что никто не воспринимает его всерьёз; Вики — потому что её мать избегает всякого общения с дочерью, к тому же, она никак не может привыкнуть, что умерла. Но никто не позволяет себе сломаться, и ты не давай возможности своим чувствам быть выше разума.

— Ты любишь Уокер, — спустя пару минут молчания Ости снова заговорила. — Да что вы находите в этой девчонке?! — она ударила кулаком по парте, и громкий стук разлетелся по всей аудитории, привлекая внимание. Но никто не посмел повернуться к девушке, все продолжали делать вид, что занимаются своими делами.

— Нам никогда не быть вместе, — Дино горько усмехнулся, качая головой. — Я могу быть для неё кем угодно — знакомым, другом, врагом, предателем, помощником, — но она не полюбит меня так, как я люблю её.

Демоница оставила признание ангела без ответа, поворачиваясь к Люциферу: он положил свою ладонь на острое колено Уокер, поглаживая нежную кожу на бедре под лёгким синим платьем, а второй рукой держал учебник, читая ей вслух один из параграфов. Сердце брюнетки снова защемило — он никогда не выглядел таким счастливым рядом с ней.

Люцифер никогда не читал ей вслух, никогда не позволял себе проявить хоть каплю нежности, когда вокруг было полно ангелов и демонов, никогда не держал её за руку. Зато он всегда мог направить на неё полный разочарования и раздражения взгляд, бросить в порыве гнева грубое слово. Сын Сатаны никогда не приходил мириться к ней первым, даже если он был в чём-то виноват.

«Ости трижды постучала по двери в комнату Люцифера. Будучи ещё детьми, они придумали, что тройной стук, — так называемый пароль, по которому можно определить, кто пришёл. Сколько бы веков ни прошло, они всегда пользовались этим.

— Люцифер, — девушка приоткрыла дверь, которая ей легко поддалась, — ты тут?

— Я занят, — тихий женский смех раздался со стороны кровати.

— Но, Люци… — Ости прошла внутрь спальни, наблюдая, как на широкой кровати лежит полностью обнажённая демоница, которая совсем недавно была Непризнанной.

— Я занят! — алые глаза налились огнём, сжигающим всё на своём пути. Гостья Люцифера прикрылась простынёй, чуть смущаясь происходящего. — Выйди. Поговорим потом.

Брюнетка выбежала из комнаты, громко хлопнув дверью на прощание. Едва сдерживая горячие слёзы, которые застилали глаза, она поняла — ей впервые разбили сердце.

Сломав и разорвав в своей комнате всё — вазы, стеклянный столик, полки книжных шкафов, сами книги и старинные рукописи, бутылки глифта, — выпустив реку горьких и обжигающих слёз, Ости бессильно лежала на ледяном мраморном полу. Она не представляла, что ей теперь делать, — идти к Люциферу, наплевав на гордость, и мириться с ним или пустить всё на самотёк, ожидая, что он сам придёт. Она никогда не чувствовала себя такой ничтожной и ненужной.