А сейчас мои раны стали постепенно затягиваться, я стала освобождаться от него, от его влияния. И пусть это все ерунда сопливая, но других слов, чтобы объяснить свое состояние, не подобрать.

Но, блять, он снова вернулся! Он снова живет в Сиэтле, снова общается с теми, кто когда-то был ему дорог. И… судя по всему, я в этот список не вхожу…

Черт! Грей, я ненавижу тебя! Ненавижу тебя за то, что ты появился когда-то в моей жизни, за то, что уехал, загубив не только мою жизнь.

— Мне очень жаль, — прошептала Дар, прижавшись к стенке лифта.

Она вырвала меня из размышлений. Оказывается, по моим щекам уже текут слезы. Я быстро вытираю их рукой, прижавшись к стенке напротив подруги.

— Ты знала, что он вернулся? — спрашиваю я, хотя и так знаю ответ на этот вопрос.

— Да. Вчера они виделись с Войсом, — виноватым голосом проговорила он. — Я решила, что тебе лучше будет не знать, что он снова… здесь.

— Возможно. Правда, если бы ты сказала, я бы вообще больше из дома не выходила, — расстроенно шепчу я.

Дар усмехается, на ее лице снова появляется улыбка, и напряжение постепенно уходит, хоть и не до конца. Все тот же до тошноты отвратительный мне «трезвон колокольчиков» оповещает о прибытии лифта в подземный гараж.

— Слушай, а как ты вообще успела приехать? — с недоумением спрашиваю я.

Это правда странно — уехала я раньше, а когда пришла к брату, она, судя по всему, уже была в его кабинете, ведь другой двери нет.

— Меня привез Джеймс. Дорога, которая на твоей развалюхе…

— Это не развалюха! — перебиваю ее я.

Да, мой скутер старый, но он — не развалюха!

— Хорошо, — закатив глаза, соглашается Дар, — Короче, ты тратишь 20 минут, а мы добрались за 10!

— Вы что, на ракете летели?

— Кажется, да, — усмехается Дар и обманчиво-мило улыбается.

Я в шутку толкаю подругу в плечо, она толкает меня, и раскачивая друг друга из стороны в сторону мы добираемся до выхода с парковки, — с трудом! Правда, всю картину портит надоедливый Джейкоб, который не выполнил мою просьбу и не подавился своим бутербродом. Нечестно! Сегодня, между прочим, мой день рождения.

Джейкоб вышел из своей кабинки, — кажется, первый раз в жизни, — и пристал к кому-то. Мужчина, на вид лет 60-ти, но атлетичного телосложения, объясняет этому придурку, что он не бандит, а телохранитель какой-то шишки.

— Он. Меня. Бесит, — неожиданно произносит Дар, отделяя каждое слово.

Я поворачиваю голову в ее сторону. Она, кажется, пытается прибить взглядом эту занозу в заднице. Смеюсь над ее озлобленным оскалом и пишу сообщение Джеймсу, чтобы он спас своего коллегу от тюрьмы.

— Я хочу мороженого, — говорю я, когда мы с Дар направляемся ко входу в городской парк. Он находится буквально через дорогу от офиса брата, поэтому мы часто с ним здесь гуляем.

-Ты не завтракала, еще даже, толком, не обсуждала ничего серьезного с братом, но уже хочешь заедать депрессию мороженым?!

О да, еще как!

— Я хочу шоколадное, — выпаливает Дар с ехидной улыбкой.

— Два шоколадных стаканчика, пожалуйста, — говорю я продавщице, протягивая ей пару баксов.

Довольные, с чудовищно холодным мороженым в руках, мы с Дар ходим туда-сюда по парку. Дар трещит обо всем на свете и, в то же время, совершенно ни о чем. Мне стыдно, за то, что я совершенно не слушаю. Ну, может быть, совсем чуть-чуть. Но говорить что-то или внимательно слушать подругу я не могу.

Волна беспокойства и шок от произошедшего снова накрыла меня с головой. Я слушаю подругу фоном и все время думаю о Грее. Если я скажу, что меня совершенно не интересовала его жизнь, и я не использовала знания, полученные на дополнительных курсах по программированию, чтобы взломать компьютер и телефон Войса — я совру. Но стыдно мне не будет. Да, я копалась в телефоне парня своей лучшей подруги по ночам, когда не могла уснуть из-за очередного кошмара.

Правда, много информации это мне не дало. Войс практически не контактировал Греем. Точнее контактировал, но только созваниваясь.

Да, признаю, я лоханулась, когда не сказала Грею о своей семье. О своей родной семье. Наши с Колином родители погибли в автокатастрофе, когда мне было 10 лет. Ему было 17.

Я не много помню о своих родителях. Помню… теплые мамины руки, папину улыбку. Мама очень любила классическую литература. Она привила эту любовь мне.

К сожалению, у нас с Греем все получилось не так, как в книжках, которые я читала…

====== Chapter 3 ======

Теодор

Вот дерьмо! Я вижу ее всего 5 минут, но за это время узнаю больше, чем за те полгода, что мы «общались» три года назад. Она никогда не говорила, что у нее есть брат. Блять, да она вообще ничего не говорила мне о своей семье.

Я считал Кэт самым близким на свете человеком, в первые 2 месяца жизни без нее я чуть не сдох. А оказалось, что я не знаю элементарных вещей. Конечно! Ведь нормальные люди сначала узнают откуда девушка родом, о ее семье, друзьях, увлечениях, а уже потом тащат в постель!

Блять, да что со мной не так?! Прошу, скажите что я все еще пьян и у меня галлюцинации, что это все сон!

Но я не сплю. 10 минут назад я встретил свою бывшую девушку, которую оставил, совершив огромную ошибку. Передо мной в большом кресле сидит ее старший брат и обсуждает со мной детали сделки. Хотя, скажи мне кто полчаса назад, что Колин Хейс и Кэт — родные брат и сестра, я бы решил, что это шутка.

Они больше даже напоминают какую-то парочку.

Нет, правда. Они разные. У Кэт русые волосы и серые глаза, а у Колина волосы медные, наверное, даже темнее, чем у меня, и глаза серо-голубые. Хотя, если присмотреться, то можно увидеть и что-то схожее: общие жесты, манера говорить и этот вздернутый нос.

Черт, да что со мной такое!

Мы с отцом приехали обсуждать детали контракта, а я разглядываю парня, которого видел только пару раз за всю жизнь, словно гей какой-то. Я не гей! Я просто придурок! Сходства Хейса и Кэт очевидны, и теперь они буквально бросаются в глаза. Боже, Кэт… ну почему сейчас, почему сегодня?!

Мы ведь могли столкнуться в любой другой день, когда я был бы на 100% трезв, и в моей голове возникали какие-то другие мысли, кроме дурацких планов, как сбежать от сюда. Признаться, я даже не сразу заметил, как сильно она поменялась внешне. Кончики ее, когда-то длинных волос, едва доставали до ключиц и были покрашены синей и зеленой краской. Девчонка стала выше и при этом, чуток похудела. И глаза. Они стали гораздо темнее, чем было раньше.

Правда, признаю, она стала выглядеть немного старше, чем 17-ти летний ребенок, каковым являлась во время нашего «общения». На 18. Но ведет она себя все так же — хуже 7 летней девочки. Вот за это я ее и любл… любил.

Это невозможно!

Отец и Колин Хейс все обсуждают детали соглашения, а я сижу рядом с ними, только изредка вслушиваясь в их разговор и что-то добавляя. Единственное, что меня сейчас волновало, это цифра, на которую указывала стрелка часов. Надо сматываться.

10 минут, 15, 20, 30…..

Да когда же это закончится! Похоже, сегодня я снова напьюсь.

50 минут.

Сто пудов напьюсь.

— Ну… вроде все, — отец закрывает свою папку и встает. — Спасибо что уделили нам время.

Оказавшись в машине, папа задумчиво на меня смотрит. Нет, только не допрос, не сейчас. Прошу!

— Что? — не выдерживаю я

— Ты ее знаешь, — произносит он, утверждая, а не спрашивая.

— О ком ты?

— Не прикидывайся дурачком, Теодор, ты прекрасно знаешь, о ком я.

— Нет. Я не понимаю, о ком ты говоришь.

— О, боже, — он вздыхает и ударяет себя рукой по лбу. — Пить меньше надо!

Клянусь, я брошу пить. Через месяц. Когда женюсь, и все пути к другой девушке будут перекрыты. Вот тогда и брошу.

— Ну ладно, да, я ее знаю! И что с того? — лучше бы промолчал и прикидывался дальше идиотом и пьяницей.

Отец победно ухмыляется, а с водительского сиденья раздается смешок.

— Это не смешно, Тейлор!

— Простите, сэр, — исправился он, но я вижу в зеркале заднего вида, как его улыбка становится еще шире.