Но не суть.

Кое-как доковыляв до Криса, я опустилась на стул рядом с ним и изучающе стала таращиться на синеглазого.

— Я же вроде сказал ехать в отель, — бесстрастным голосом пробормотал он, на что я пожала плечами.

— А я, знаешь ли, как-то не привыкла подчиняться, практически, незнакомым мне парням.

От моих слов Фальверт хмыкнул, продолжая вертеть бокал в руке.

— Практически незнакомым? — повторил он. — Значит, отдаваться пьяной незнакомым мужикам ты можешь, а подчиняться — нет, верно?

— Нет, не верно. Незнакомым мужикам я тоже не отдаюсь. С тобой я ведь так и не трахнулась.

— Могу исправить свою ошибку, — так же бесстрастно усмехнулся он, не поднимая глаз.

Жестом, я подозвала к себе бармена. Молодой человек, на вид лет 22 с проколотыми ушами и розовыми волосами без слов понял, что именно мне было нужно. И за несколько секундочек он опять намешал двойной виски. Поймав стакан, запущенный по стойке, я быстро сделала несколько глотков. Янтарная жидкость неприятно обожгла небо и горло, но прояснила мысли в голове.

— Почему ты тут? — осмелев, спросила я.

— А где мне еще быть, Чарли? Полчаса назад я испоганил свою жизнь, жизнь своего брата и разрушил грандиозные планы твоей сестры! — постепенно повышая голос и повернув голову ко мне, прошипел Крис. — Ну так где мне еще быть, а?!

Действительно. Это ведь был самый легкий способ исправить ситуацию. Этого я ему не сказала. Мой сарказм был неуместен, Фальверту было куда паршивей, чем мне. Поджав губы, я вновь сделала глоток обжигающего горло напитка.

Я видела, что рок-поп-или-как-его-там звезде было хуево. Откровенно хуево. И решила поддержать его ненужными, пустыми и бессмысленными словами, что необдуманно вырвались у меня.

— Ты не загубил жизни. Разве что, свою. Джошу будет лучше без нее. Гораздо. А моя сестра найдет себе новую кормушку, за это можешь не волноваться.

«Блять, я что, говорю словами своего пятнадцатилетнего брата?!»

— Ооо, — протянул с усмешкой Крис. — Я смотрю, ты уже успела наведаться к своему братцу.

— Ну разумеется, — так же язвительно ответила ему. — Должен же кто был отговорить меня поехать сюда и спасти твою депресивно-бухую тушку.

На мое обращение он усмехнулся, прижимаясь губами к полупустому стакану.

— Видимо, это у него не особо получилось? — вновь спросил он, уже менее бесстрастным голосом, еще немного опустошив свой бокал.

— Да. Что-что, а отговаривать от наитупейших поступков Энди не умеет. Во всяком случае, меня.

— Что ж… возможно, сегодня это пойдет мне на руку, — задумчиво пробормотал он, вновь развернув свое лицо ко мне.

В глазах «морского» цвета плескалась печаль, заинтересованность. Я не поняла, что он имел в виду. И не понимала до конца вечера.

Когда решила спросить, что это значило, и уже раскрыла рот, чтобы что-то сказать, из комнаты персонала раздался радостный возглас. Этот голос я могла узнать где угодно. И произнес он именно мое имя, да еще так громко, что все присутствующие, кроме Фальверта, обернулись.

У двери стоял высокий, немного полноватый мужчина с седыми волосами и добродушной улыбкой. Он улыбался мне и медленно шел в нашу сторону, словно не веря собственным глазам.

Это был Бобби — владелец заведения, как уже упоминалось выше, и мой давний-давний друг. Наш общий. Когда-то давно, наша небольшая компания, состоявшая из меня, Лютер, Шейна, Джоша и Камиллы совершенно нечаянно забрела в этот бар. Нам было от силы 16, однако, ужасно хотелось напиться. Для нас для всех неделька выдалась паршивой и вечером очередной осенней пятницы мы решили расслабиться. Зашли в тот бар и немного прихренели. Ремонт там всегда был странный, народу мало. Например, в тот вечер, когда мы зашли, был занят лишь один столик и только два парня сидели за стойкой.

Короче, алкоголь нам не продали в силу возраста, ведь в Великобритании он был разрешен только с 18. Но жена Бобби — Салли, напоила нас своим чаем, накормила пирогом, а потом она, Бобби и Билли весь вечер рассказывали нам забавные истории из своей жизни. С тех пор это место стало нашим самым любимым, а эти люди — практически приняли нас в свою семью. Зачастую, я приходила туда, просто чтобы побыть в уюте, поболтать с Салли или с Бобби, или с не менее дружелюбным Билли. И почувствовать себя любимой.

Именно поэтому, спрыгнув со своего стула, я улыбнулась и пошла навстречу толстячку. Рядом с ним я смотрелась еще более маленькой, чем рядом с Крисом. Даже на каблуках.

Уперевшись в большой пузень, я нежно обняла старичка, поцеловав его щеку. И где-то там, в дали, услышала, как прекратилась музыка. А затем меня обняли с другой стороны — человек менее общительный, более подтянутый и также любимый.

Отстранившись, я поглядела на обоих братьев. Они за столько лет даже почти не изменились, только вот волосы стали седыми и морщин побольше на лице.

— Чарли, — тепло произнес Билли. — Черт возьми, как давно тебя не было в наших краях.

— Да уж, очень давно. Но я так рада вас видеть! — воскликнула, еле сдерживая эмоции. — А где Салли?

— Она на кухне, пирог печет. Опять. После вашего ухода мне теперь гораздо больше достается, — пошутил Бобби, похлопывая себя по животику. — А ты, я погляжу, не одна тут.

Мужчина кивнул в сторону Криса, и я обернулась к нему. Фальверт внимательно смотрел на нас с недовольной физиономией. Он даже не пил свой виски. И тогда, видимо, уже захмелевшая, я решила познакомить его со своими друзьями.

Потянув их за руки, я подвела их к нему, заставив синеглазого спуститься со стула. Он ничего не понял, потому и пришлось разъяснять.

— Крис, познакомься. Это близнецы — Билли и Бобби — наши старые с ребятами друзья. Бобби — хозяин бара, а Билли музыкант, — объяснила ему. — А это… — я запнулась лишь на миг, не зная, как его представить. Как брата Джоша? Но тогда бы это ударило по самому больному, а задевать его, как это ни странно, мне не хотелось. Поэтому ответ вышел простым и лаконичным, — это мой друг. Крис.

Фамилию его я тоже называть не стала. Как уже выяснилось до этого, Фальверт был личностью известной и очень обсуждаемой. Это могло привлечь внимание.

Однако, стоило мне закончить, как дверь позади мужчин хлопнула. Мы все обернулись туда, а в проходе уже стояла застывшая Салли. Как всегда, она выглядела чудесно. Ее волосы были прямыми и рыжими, морщин на лице практически не было, а, наоборот, был заметен легкий макияж. В ее руках был красивый, и, поверьте мне, самый вкусный на свете вишневый пирог. Она смотрела четко на меня, словно призрака увидела. Но я ей лишь улыбнулась.

Женщина подлетела ко мне, заранее оставив свой ароматный пирог на стойке, и заключила в крепкие объятья.

— Приветик, Салли, — весело поприветствовала ее, обнимая в ответ и прижимая к себе.

— Ох, Чарли, как же я давно тебя не видела, хорошая моя, — так же жизнерадостно отозвалась она, отстраняясь.

— Эм, Крис. Позволь тебе представить — Салли, жена Билли и единственная женщина в мире, которая потрясающе готовит вишневый пирог. Лучше, чем кто-либо. Салли, это мой друг, Крис.

— Эй, эй, Вестман. Придержи коней. Этот пирог мой! — возмутился Бобби.

— Ладно-ладно, я ведь не претендую, — с улыбкой до ушей сообщила я, поднимая руки вверх.

— Так, Бобби. Успокойся. Посмотри на себя, совсем уже объелся моих пирогов. Ты только взгляни на девочку. Она ж ведь тощая, как трость, — взъелась на мужа рыжая, вызывая у меня еще более широкую улыбку, если такое вообще было возможно. Краем глаза я заметила, что Фальверт тоже улыбнулся этому. — Пойду схожу за тарелками. Крис, ты будешь?

— Ей богу, мэм, у меня от одного запаха слюнки текут, — пошутил он, поднимая руки вверх и так же улыбаясь.

— Вот он, наш человек, — оценил Билли и подмигнул ему.

Бобби стал поддерживать с ним эту тему, просто болтая совершенно ни о чем. Я же смотрела на Криса. И мой уже захмелевший мозг оценивал его состояние. Он, казалось, оживился к тому моменту. И до ушей улыбался пустой болтовне близнецов.