Наруто долго проклинал свое чрезмерное чувство справедливости, поскольку с того дня, как он бросил вызов принцу, его жизнь превратилась в ад.

Лорд Учиха сдержал свое слово.

Он и в самом деле постоянно держал Наруто при себе, как если бы он был его слугой или пажом. Юному Намикадзе приходилось выполнять малейшие прихоти его высочества, и если он проявлял хоть какое-то недовольство, то тут же готовился к незамедлительному наказанию: хлесткой пощечине или сокрушительному удару в живот. Причем унижение, как правило, происходило на глазах у множества учеников, что являлось для юноши самой чудовищной пыткой.

Учиха но Саске был необычайно жесток. Наруто пытался надеяться, что рано или поздно ему надоест эта нелепая игра, но, казалось, чем больше времени проходило, тем с большим удовольствием принц издевался над ним. И, как можно было с легкостью предположить, это не могло не отразиться на внутреннем состоянии парня.

С течением времени Наруто терял свою уверенность, врожденная решимость постепенно изменяла ему, и он чувствовал, что, если так будет продолжаться и дальше, он просто сломается, сгинет, как предрассветный туман, и единственное, что от него останется – это пустое бесчувственное тело, лишенное тепла и эмоций.

Ему срочно нужно было что-то предпринять, совершить действие, которое помогло бы ему сохранить самого себя. Но как он мог пойти на это, если почти никогда не оставался один? Ведь даже спал он в покоях принца, на софе рядом с его кроватью, следовательно, и ночью находился под присмотром.

Поистине, это было отчаянное безнадежное положение, из которого не было ни единого выхода.

Однако Наруто не сдавался. Последние остатки своей решимости он превратил в надежду на спасение. Ту надежду, которую мог даровать лишь отъезд из академии. Да, несмотря на весь риск и опасность этой затеи, Наруто решил бежать. И то, что могло произойти с ним в случае неудачи, больше не имело для него никакого значения.

***

- Ваша светлость, вы любите играть в карты? - вежливо поинтересовался барон Дейдара - расфранченный наследник графства Тсукури - устремив внимательный взгляд на принца.

Оный юноша, а также несколько других раззолоченных воспитанников сидели за длинным дубовым столом в роскошном ярко освещенном зале и прилагали все усилия, чтобы завоевать внимание королевского преемника.

Наруто также находился среди присутствующих. Он стоял позади его высочества, неотрывно глядя в пол, и хранил суровое равнодушное молчание, так как ему было строго настрого запрещено принимать участие в беседе. Истинная же цель его пребывания в этом зале заключалась в стремлении наследного лорда окончательно искалечить его и без того разломанную душу.

- По правде сказать, я больше предпочитаю шахматы, - отстраненно ответил принц, изящным движением сомкнув пальцы в замок.

- Вот как? - несколько удивленно воскликнул хрупкого вида юноша с тонким миловидным лицом, как-то не по-мужски смущенно взглянув на принца. - А сегодня вечером в гостевом зале как раз состоится турнир по шахматам. Неужели вас не пригласили, милорд?

- Вообще-то пригласили, - с усмешкой ответил принц. - Только я не думал, что это уже сегодня. А много людей приглашено?

- Не меньше пятнадцати, - ответил барон Дейдара и, сделав небольшую паузу, добавил: - и, кстати, на этом мероприятии необязательно присутствие слуг. Не стоит утруждать себя лишними хлопотами, ваша светлость.

Скажи он это в другое время, Наруто бы, несомненно, впал в ярость, но сейчас, когда все его мысли были о еще не оформившемся плане, он не обратил на унижение никакого внимания.

- Дейдара, прошу вас не забывать, что мой слуга ни в чем не уступает вам по статусу и, ко всему прочему, является человеком, который имеет привилегию постоянно находиться в моем присутствии, - неожиданно холодно заявил лорд Учиха, что заставило юного Тсукури побледнеть и начать испуганно просить прощения.

Удовлетворившись его раскаянием, принц заметно смягчился и уже своим обычным любезным тоном произнес:

- Хотя, кое в чем вы, должно быть, правы. Слуги тоже нуждаются в отдыхе. Так ведь, мой мальчик?

Он поднял взгляд на Наруто, пораженного его внезапным заступничеством, и едва заметно улыбнулся.

- Как вы считаете нужным, ваша светлость, - ровным голосом ответил Наруто, хотя открывавшаяся перед ним перспектива остаться в одиночестве заставляла его сердце биться быстрее.

На лице принца Саске снова промелькнула быстрая улыбка, после чего он отвернулся и с потрясающим тактом перевел разговор на другую тему.

*

Наруто с величайшим трудом дождался вечера.

В течение дня он не раз готов был выдать свое волнение, но, как ни странно, ему удалось сдержаться и до конца сохранить свою холодную и бесчувственную оболочку. А потом наступило время шахматного турнира. То самое время, когда он должен был остаться один.

Наруто ожидал этого момента с трепетом, восторженной радостью, ужасом и опасением, что все его надежды напрасны, и он зря терзал себя беспокойством весь день. Однако, как бы это ни было удивительно, его надежды оправдались.

В девять часов вечера, когда ночная тьма уже вполне вошла в свои права, принц Саске вернулся в свои покои, облачился в один из прекрасных нарядов и холодно обратился к Наруто:

- Я вернусь не раньше, чем через три часа. Разрешаю отправляться спать, не дожидаясь моего возвращения. До встречи.

И, не добавив к этому ни слова, он вышел из комнаты. Вскоре за ним хлопнула последняя дверь апартаментов.

Наруто стоял посреди комнаты, ни жив ни мертв, с трудом веря, что свобода действительно в его руках. Чувство одиночества оказалось для него таким приятным, таким упоительным и вожделенным, что он прямо-таки впитывал его в себя, чуть не дрожа от страха и смятения. Но, как благоразумный и осторожный человек, он решил выждать пятнадцать минут. Несмотря на острое желание действовать, не тратя ни секунды, юноша понимал, что, если его исчезновение обнаружат раньше времени, то погони ему не избежать. А это было единственное, что могло помешать его плану.

Когда же нужное время иссякло, парень ринулся по лестницам на первый этаж и, ловко избежав внимания дворецкого, выскочил на улицу. Конюшни находились возле правого крыла замка, и на этот момент их никто не охранял.

Наруто пробежал к невысоким зданиям под окнами дворца, так, чтобы его никто не заметил, и бесшумно проник в первое помещение.

Ему повезло. Лошади, которые принадлежали его отцу, находились здесь. Ловко оседлав одну из них, юноша неторопливо вывел животное на улицу и со всей возможной осторожностью провел к воротам замка. К счастью, они все еще были открыты.

Очутившись за пределами академии, Наруто не стал медлить. Вскочив на кобылу, он безжалостно погнал ее в сторону виднеющихся впереди полей, зная, что их нужно пересечь как можно скорее. Юноша с трудом мог дышать, судорожно стискивая уздцы, и сквозь разметавшиеся волосы глядел вперед, наслаждаясь невероятной скоростью галопа.

Но странно: несмотря на вновь обретенную свободу, парень не испытывал того восторга, который, по его мнению, должен был прийти. Напротив, чем быстрее он приближался к темнеющей впереди лесной черте, тем острее становилось беспокойство, внезапно вспыхнувшее внутри него. Наруто пытался бороться с этой необъяснимой тревогой, но его усилия были столь же напрасны, как и проклятья в адрес ливня. Ночная тьма стремительно сгущалась вокруг него, образуя зловещий ореол, и он с нарастающим ужасом осознавал, что его сердце готово разорваться от страха.