Та удивилась, но виду не подала. Кивнула, и слизеринец устроился рядом с ней.

На них уставилась половина класса, но, к счастью, профессор МакГонагалл призвала студентов к порядку, и все были вынуждены повернуться к доске.

Слушая объяснение новой темы (в этом году второкурсникам предстояло научиться превращать живые объекты в неживые, и сперва профессор МакГонагалл детально разбирала теорию), Хината украдкой разглядывала Рейнальда. Внешность парня была настолько родной, что Хината едва не всхлипнула от щемящей ностальгии. Черты лица, аккуратно причёсанные каштановые волосы, светло-серые глаза — в мире шиноби Мальсибера могли бы запросто спутать с Хьюга.

Хината сместила пергамент, и Рейнальд мгновенно отдёрнул ближнюю к ней руку, словно боялся случайного прикосновения. Поймал себя на этом, растерянно улыбнулся Хинате и вновь уткнулся в конспект.

«Зачем же он сел со мной?» — задалась вопросом Хината, но так до конца занятия и не смогла найти ответ.

Когда прозвенел колокол и профессор МакГонагалл задала домашнее (огромное эссе, от новости о котором по классу прокатился единодушный вздох), Хината принялась скатывать в свиток конспект, стараясь не размазать чернила. Рядом щёлкнул замок дорогого кожаного портфеля Рейнальда.

— Прости меня, — вдруг сказал парень. — За то, что отдёрнул руку. Мне… непривычно сидеть с маглорождённой.

Хината посмотрела на него, примечая в серых глазах знакомую скованность. Как часто она видела точно такой же взгляд в зеркале.

— Почему ты выбрал сесть со мной сегодня? — спросила она.

— Потому что хочу лучше понять маглорождённых, — ответил Рейнальд и неловко переступил с ноги на ногу. — Многие чистокровные сейчас ведут себя, как неотёсанные дикари, забывая, что по-настоящему означает быть частью аристократии.

— Забывая о манерах, — кивнула Хината, провожая взглядом Сириуса, зубоскалящего с Уолтером Эйвери.

Рейнальд согласно наклонил голову.

— Я бы хотел подать остальным чистокровным пример, а маглорождённых убедить, что мы не враги. И мне кажется… — он запнулся, а затем смущённо улыбнулся, — что ж, мне кажется, что из нашего класса ты самая разумная, Хлоя.

Похвала польстила, но Хината не позволила себе принять её.

— Не я — Майкл.

— Он слишком гордый, — нахмурился Рейнальд. — И, более того, уверен, что я на стороне Эйвери и Розье. Но мне не нравится то, что они делают… пусть им в лицо я сказать этого не могу, — он непроизвольно коснулся рёбер, и этот жест сказал Хинате больше, чем любые слова. Она сочувственно улыбнулась парню.

— У меня нет предубеждений, Рейнальд, ни против чистокровных в целом, ни против лично тебя. И мне искренне нравится твоя цель — я бы хотела помочь тебе воплотить её в реальность.

— Спасибо! — просиял Мальсибер, и Хината подумала, что, возможно, у неё есть шанс в этой жизни обзавестись большим числом друзей.

***

Следующие дни Хината летала на крыльях счастья. Она не баловала себя иллюзиями, но, кажется, в этом мире люди по-настоящему лучше относились к ней, с большей готовностью сближались, узнавали получше и хотели общаться. Кем Хината была прежде? Пустым местом для клана, для Наруто-куна, едва заметным винтиком для Конохи. Кем она стала теперь? Человеком более мудрым, чем ровесники, более спокойным и понимающим, что помогало сближаться с другими людьми. А они ничего от неё не ожидали; не было списка характеристик, которыми Хината должна обладать, чтобы быть интересной окружающим. И это так… восхитительно, потому что снимает ограничения, в рамках которых Хината существовала большую часть жизни. За которые цеплялась и в этом мире как за что-то понятное, родное. Но ведь ей больше ни к чему запирать себя, верно? Можно быть, кем угодно.

Единственным, что портило настроение, была продолжающаяся размолвка с Лили. Та вроде как больше не злилась — по крайней мере, не так взрывоопасно, — но первой не подходила. Хината же не шла мириться из принципа; правда была на её стороне, и Хината не желала поступаться ею — надо же, в конце концов, отстаивать свою позицию. Третьей стороной их немого противостояния оказались Джеймс и Сириус. Причём если последний гордо задирал голову и явно не терзался угрызеньями совести, Поттер ходил с видом провинившегося кота, ерошил волосы и постоянно пытался втянуть стороны конфликта в разговор. Однако Лили игнорировала его, поэтому Джеймс зачастую приставал к Хинате.

— Я не понимаю, чего ты от меня хочешь, Джеймс, — однажды, не выдержав, выпалила Хината. Дело было на травологии, и пересаживать мандрагоры под напором трескотни Поттера оказалось непростой задачей.

— Давайте все помиримся, — с апломбом заявил Джим, и работавший с ним Сириус фыркнул.

Хината опешила.

— Но ведь я и не в конфликте с тобой.

— Ты в конфликте со здравым смыслом, Бенсон, — рыкнул Сириус, остервенело бросая землю в горшок и не замечая, что разбрасывает половину по полу. — Водишься со слизеринцем. И твоя подружка-истеричка такая же.

— Чья бы корова мычала, Блэк! — ощетинилась с другой стороны стола Лили. Составлявшая ей пару когтевранка Алиса Эллиотт закатила глаза и отодвинулась подальше. — У тебя вся родня на Слизерине!

Сириус вспыхнул.

— Но я-то не на Слизерине! Ты что, не заметила за год, Эванс, что я гриффиндорец?!

— Даже слишком, — неожиданно подал голос Дейдара. Отведя с лица длинную чёлку, он указал на Сириуса лопаткой. — Проглоти свой гонор и веди себя, как человек. Ты, — ткнул он в сторону Джима, — хватит совать везде свой нос, люди и без тебя разберутся со своими проблемами. Ты, — обратился Дейдара к Лили, — не истери, нам до твоего Снегга дела нет, если он сам не будет нарываться на драку, его никто и не тронет, мм. Ты… — он повернулся к Хинате.

— Да? — приподняла она брови.

— К тебе никаких претензий, — объявил он и вернулся к работе.

После такого, Хината ожидала, как минимум трое набросятся на подрывника — но ни Джим, ни Сириус, ни Лили этого не сделали. То ли из-за профессора Стебль, перебравшейся поближе к спорщикам, то ли из-за осознания верности сказанного им. Хината надеялась, что из-за последнего.

И, кажется, надежда в кои-то веки оправдалась: вечером в гостиной Лили подошла, неловко теребя рукава блузки.

— Хлоя, я хотела сказать… — Лили шаркнула ножкой, взглядом поискала решительности в камине, а затем выпалила: — Я была неправа, извини. Я не должна была срываться на тебя.

— Не должна была, — согласилась Хината, поднимаясь с дивана. — Но я понимаю, почему ты так поступила. Всё в порядке, Лили.

— Ох, Хлоя… — не выдержав, Лили бросилась ей на шею, душа в объятиях. — Я правда не хотела тебя обижать, прости! Я не знаю, что на меня нашло…

— Всё в порядке, — повторила Хината, поглаживая подругу по спине, и шепнула на ухо: — Помирись с мальчиками.

— Это ещё зачем? — вздрогнула Лили.

— Потому что они тоже не хотели никого обижать, — спокойно объяснила Хината. — Особенно Джеймс. Он просто не мог не поддержать друга, которому приходится нелегко. Понимаешь?

— Я… да, понимаю, — Лили прикусила губу, посмотрела на Сириуса и Джеймса, болтавших у камина. Сжав кулачки, она решилась — и направилась к мальчикам.

Те повернулись к ней с удивлением. Джеймс тут же подскочил из кресла.

— Эванс, привет! Так что, будешь играть с нами в настолку?

— Да, буду, — выпалила Лили, как самое тяжёлое признание. — Если вы возьмёте меня в команду, мальчики.

— Почему нет?! — замахал руками сияющий Джеймс. — Я ща метнусь наверх, принесу игру — Сириус, эй, чувак, просвети пока, что да как!.. — и он унёсся, резвый, как снитч, вызвав гордую улыбку у наблюдавшего за происходящим из-за учебника по заклинаниям Дейдары и подозрение, что кого-то тренируют отдельно, у Хинаты.

Оставшись наедине друг с другом, без медиатора, Лили и Сириус обменялись взглядами.

— Прости, Сириус, — первой сказала Лили. — То, что ты чистокровный и у тебя родственники учатся на Слизерине, ничего не значит.