А теперь ещё родители хотят от него извинений непонятно за что!

Вновь полыхнувшая злость не успела угнездиться в душе: Сириус был отвлечён вороватым окликом:

— Сириус!.. Сириус!..

Заворчав себе под нос, Сириус подошёл к настенному зеркалу, где отражалось бледное взволнованное лицо младшего брата. Кузина Меда заколдовала настенные зеркала для ребят уже очень давно — в то время, когда её ещё принимали в доме, а сама Меда не обручилась с маглорождённым парнишкой Тонксом.

— Чего тебе, Рег?

— Ты сильно злишься? — одновременно с ним спросил Регулус.

— Скажи ещё, повода нет! — воскликнул Сириус.

— Ну Сириус… — протяжно вздохнул Рег, качая кудрявой головкой, внешне так похожий на старшего брата и в то же время разительно отличающийся характером. — Ты и родителей должен понять. С тех пор, как ты уехал в школу, мама себе места не находит…

— Это оттого, что я распределился на Гриффиндор, — желчно заметил Сириус, вновь принявшись мерить шагами комнату. — Не прикидывайся, Рег, что не понимаешь! Я для неё теперь чёрная овца! Даже Меда училась на Слизерине! Я вообще удивлён, как меня ещё из дома не вышвырнули!..

— Не говори так! — взвизгнул Регулус, от злости бледнея. — Мама и папа никогда так не поступят!

— А ты попади на Гриффиндор — посмотрим тогда, что скажешь! — прикрикнул Сириус и мазнул рукой по отражению, разрывая связь. — Учить он меня будет!.. — забурчал Сириус, подходя к окну. — Не дорос ещё… — опёршись на подоконник ладонями, он тяжело вздохнул и понурил голову. Ссориться с братом для него всегда было куда тяжелее, чем с родителями.

***

Вечером немое противостояние закончилось с ничейным счётом — в гости прибыл дядюшка Альфард, и Сириуса выпустили из комнаты, но взамен ему пришлось улыбаться матери и следить за её удобством. Отец убедился, что все партии умиротворены, после чего извинился и, сославшись на неотложную встречу, удалился.

Проводив его странным взглядом, дядя Альфард, надушенный и неизменно с сигарой в зубах, стиснул Сириуса и Рега в мощных объятиях. Его звучный голос отразился от холодно-зелёных стен гостиной чуждым, но согревающим звуком:

— Вот они, мои мальчишки! Как выросли! Сириус, ещё годик-другой, и мне придётся раскошеливаться на бритву для тебя, как и обещал, помнишь? А ты, Рег, уже готовишься к школе?..

— Школа для него начнётся в сентябре, Альфард, — промолвила мать, жестом подзывая сыновей к себе. Рег тут же метнулся — его пугал огромный и громкий дядюшка, а вот Сириус вернулся к матери с неохотой, мечтая простоять так целый час, вдыхая запах одеколона, табака и приключений.

— В сентябре будет поздно готовиться, Вэл, — усмехнулся дядя, планируя на софу. Мать опустилась в кресло, и Сириус заученно осведомился, удобно ли ей, не подать ли подушек. Больше в наказание ему мать кивнула, и Сириус, стараясь держать лицо, отошёл к креслу за лежавшей на нём подушкой. Когда он проходил мимо, дядя мимолётно усмехнулся и подмигнул — Сириус не устоял и скорчил ему страдающую рожицу.

— Спасибо, без тебя я не разберусь, как воспитывать сыновей, — отмахнулась мать, устраиваясь на поданных Сириусом подушках. Рег при виде этой картины искренне просиял и поспешил сесть на другую софу подле старшего брата. — Как прошла поездка?

— Замечательно! — дядя махнул палочкой в сторону саквояжа, который принёс с собой, и тот подплыл, опустился на журнальный столик. — Привёз много подарков, — с новым взмахом стрекотнула защёлка, и крышка бодро отскочила назад. — Тут много сладостей — мы же любим сладости, да, Рег? Ха-ха-ха!..

С позволения матери Сириус и Рег налетели на подарки, разворачивая яркие обёртки, нюхая и рассматривая незнакомые и более привычные угощения, пока дядя рассказывал про свои приключения в Стамбуле. Слушая истории о высоких мечетях, Золотом базаре, проливе, разделяющем город на две части, и турецких магах, носящих фески и расшитые серебром сапоги из драконьей кожи, Регулус восторженно ахал и охал, а Сириус больше молчал, задумчиво жуя сладости и думая: вот бы и ему отправиться в такое путешествие!..

За разговорами они забыли о времени, и только в девять мать опомнилась. Охнув, она погнала Рега спать, и Сириус ненадолго остался один с гостем.

— Дядя, — обратился он, решив, что Альфард — его лучший шанс получить до конца каникул ответ хотя бы на один из волнующих вопросов. — Я могу спросить кое-что о Хогвартсе?

— Надеюсь, не о том, как перевестись на другой факультет? — притворно насупил брови дядя, болтая в стакане виски.

— С чего бы?! — возмутился Сириус, чем вызвал раскатистый хохот.

— Я проверяю, не переломила ли тебя Вальбурга, — дядя покосился на дверь и заговорщицки наклонился ближе к племяннику. — Будь её воля, она бы тебя перевела сама.

— Как будто я не знаю, — устало вздохнул Сириус, рассматривая свои руки. Он так хотел, чтобы родные смирились с тем, на каком факультете он учится…

— Ну, не кисни. Что ты хотел спросить?

— Про подземелья, — вскинул голову Сириус. — Я тут, мм… случайно узнал, что там есть комнаты со всякими приспособлениями… как будто для пыток, ты знаешь?..

— Я-то знаю, — теперь всерьёз нахмурился дядя. — А тебе откуда известно?

Поколебавшись немного, Сириус рассказал о своём приключении в подземельях и тревогах, не скрыв ничего. По окончании истории дядя сделал большой глоток виски и покрутил ус.

— Дела… — вымолвил он. — Я ничего не могу сказать об этих ребятах… как их? Холмс, девочка и приёмный Поттера… Но прошу тебя больше так глубоко в подземелья не соваться. Я серьёзно, Сириус. Это очень опасно.

— Я уже понял, — проворчал мальчик, от волнения закусывая губу — мать бы дала пощёчину, если увидела. — Но откуда там вообще этим приборам взяться, а?!

— Из разных времён, — отозвался Альфард. — Хогвартс не всегда был таким спокойным и мирным местом, как при Дамблдоре. Когда директором был Финеас Найджелус Блэк, учеников наказывали розгами и карцером. До него была практика подвешивать провинившихся студентов за большие пальцы ног…

— Но что насчёт этой комнаты? — перебил его Сириус, боясь, что мать вскоре вернётся.

— Дай закончить! — повысил голос дядя и прокашлялся. — Я как раз подходил к тому, что в давние времена в Хогвартсе был предмет под названием «Противодействие злому умыслу не-волшебников».

— Что? — удивился Сириус.

— Что и сказал, — хмыкнул Альфард. — Юных колдунов учили справляться с маглами и особенно их ловушками, с палочками и без. Это было до введения Статута секретности — во времена, когда маглы знали о нас. Ненавидели. Охотились. И у них были приёмы — будет любопытно, покопайся в семейной библиотеке, найдёшь пару книг на эту тему… О да, было время, когда маглы заставали наш народ врасплох, хватали без палочек и истязали. Поэтому в Хогвартсе стали учить полагаться не только на магию, а разбираться в магловских уловках, уметь выбраться из ловушек. Ну и быть готовыми ко всему, само собой… — дядя прищурился. — Ты мне не веришь?

— Верю, — поразмыслив, кивнул Сириус, морща лоб. — Но откуда Эйвери и Розье могли знать?..

— Великий Мерлин, а я думал, ты умный малый! — в сердцах воскликнул дядя Альфард. — Чьи, как ты думаешь, предки жили в то время? Кто писал мемуары, которые нынче хранятся в родовых библиотеках, приводимые в доказательство справедливости идей… — дядя запнулся и быстро сменил тему: — Священные двадцать восемь называются так не напрасно, Сириус. Под налётом тщеславия и идиотизма, миллиона правил и палки в заднице у каждого «достойного члена», это двадцать восемь древнейших и наиболее могущественных родов магической Британии. В них знания передаются от поколения к поколению…

— Сириус, ты всё ещё здесь? — раздался вдруг от двери раздражённый голос матери. — Ты давно уже должен быть в постели.

— Прости, Вэл, мы заговорились, — дядя Альфард грузно поднялся и потрепал тоже вставшего Сириуса по кудрявой макушке. — Подумай о том, что я сказал, племянник.

— Да, дядя. Спокойной ночи, — механически проговорил Сириус и поспешил прочь. Наконец хоть часть произошедшего для него прояснилась!