С другой стороны, Дейдара имел тенденцию выворачивать любое намерение Итачи наизнанку. Хотя бы как тогда, со спаррингом.

С третьей, умысел с его стороны также не стоило поспешно исключать. Перед внутренним взором Итачи соткались картины: Рабастан Лестрейндж, злой и опасный боевой маг, накладывает на Хинату чары забавы ради, а после меняет ей память; Дейдара подговаривает кого-то из прочих приятелей — хоть Шелби, хоть Сириуса Блэка — напасть на Хинату; вместо того, чтобы просить, Дейдара ставит печать подчинения на разум исполнителя…

Где-то глубоко в подсознании отчётливо хмыкнули сразу несколько призраков.

Итачи с ними не согласился. Исходя из уровня его управления пропитанными чакрой Бакутона глиняными фигурами в прошлом, контроль чакры у Дейдары достаточно высок для того, чтобы справиться с фуиндзюцу. Кроме того, с Сасори в напарниках именно фуиндзюцу в первую очередь и можно нахвататься; сам Итачи после всего одной совместной миссии с кукольником вынужден был полностью пересмотреть свои взгляды на возможности запечатывающих свитков. А Дейдара был его напарником четыре года…

«Как будто он стал бы заниматься подобной скукотой, — прошелестел в подсознании ядовитый голос. — В те времена у мальчишки одно подобие искусства было в голове».

Итачи прикрыл глаза, вызывая из памяти образ прошлого — и первым делом возник грохот взрыва, дополненный восторженными отповедями о мимолётной красоте. Когда же он затихал, отповеди сменялись попытками уже более жёстко и целенаправленно доказать что-то Сасори. Тот хмурился — давал себе труд потратить чакру на изменение выражения лица куклы Хируко, в которой большую часть времени прятался, — и ввязывался в спор. Подобные нередко заканчивались сражениями напарников.

«Сасори не стал бы учить его тонкой науке фуиндзюцу, — подумал Итачи. — А Дейдара не стал бы у него учиться, — и тут же возразил сам себе: — Но минимальную медицинскую помощь ведь обсуждали, отрабатывали…»

Эти противоречия были бы странными, если бы не одно «но». Итачи даже не пытался наврать себе, что понимал взаимоотношения подрывника и кукловода. Никто из пар в Акацуки не понимал, как сосуществуют напарники в других командах.

От мыслей его отвлёк характерный звук распрямившихся пружин — Мальсибер поднялся и стал прощаться. Это был хороший шанс ускользнуть без повторной порции просьб ничего не предпринимать от Хинаты, так что Итачи тоже встал (Хината посмотрела на него укоризненно — поняла подоплёку хода) и, пообещав зайти позже, удалился следом за Рейнальдом.

Тот неожиданной компании удивился и забеспокоился, если не сказать: испугался. Ко впалым щекам Мальсибера стремительно прилила кровь, а вены так явственно проступили под тонкой бледной кожей, что Итачи при желании мог бы сосчитать пульс юноши. Но Итачи не было дела. Рейнальд же выпалил:

— Я к этому не причастен, Холмс!

— Я даже не намекал, — возразил Итачи отстранённо.

— Как будто так трудно догадаться, что у тебя на уме, — проговорил Рейнальд, глядя на него исподлобья, с тревогой.

Итачи позволил себе тень саркастичной улыбки. Не став ни спорить, ни подтверждать, он свернул в противоположную пути в подземелья сторону.

На удивление, Рейнальд свернул вместе с ним — и в следующий раз, и после него. Не располагая временем на игры, Итачи остановился и повернулся к нему.

— Ты что-то хотел, Рейнальд?

— Ты ведь хочешь найти того, кто напал на Хлою, верно?

— Не думаю, что мои дела тебя касаются, — заметил Итачи.

— Твои — нет, но вот Хлоя мне не безразлична, — проговорил Мальсибер и резко отвёл взгляд, поёжился и зябко обхватил плечо рукой. Продолжил, глядя в пол: — Я бы хотел поспособствовать.

— Ты — мне? — Итачи даже потрудился вложить в обычно ровно-бесстрастный тон явственное сомнение.

Рейнальд мелко кивнул и тут же стиснул кулаки, словно был зол на себя. Поднял взгляд на Итачи, и выражение в его серых глазах было, как если бы Рейнальд принял самое главное решение в своей жизни.

— Да. Да, Холмс, в этот раз я хочу тебе помочь.

Чем именно Мальсибер мог оказаться полезен, Итачи не представлял. С другой стороны, на него можно столкнуть как минимум половину вины, если Хината поймает их за местью. Помимо того, любопытно посмотреть, как далеко Рейнальд готов зайти ради неё. Сам Итачи, что сделает со врагом, ещё не решил; собирался, впрочем, воспользоваться ситуацией по полной и однозначно не вызвать у сторонних наблюдателей совершенно ненужных шиноби подозрений. Как раз здесь, к слову, Мальсибер мог пригодиться.

— Хорошо, Рейнальд. Следуй за мной.

Комментарий к Глава 33. Ответ принцессы. Часть 1

Это, по сути, половина главы — сеттинг для грядущего (я, как обычно, делю то, что грозит превратиться в >40 страниц, на части для удобства чтения). Вторая (над которой я работаю в данный момент) обещает быть более динамичной, включить в себя кое-какие откровения между героями, важную сюжетную точку всей истории, а также, собственно, ответ самой принцессы на происходящее вокруг.

========== Глава 33. Ответ принцессы. Часть 2 ==========

Путь Итачи лежал в библиотеку, и добрались до неё слизеринцы в молчании. Рейнальд следовал за Итачи послушно, ничего не спрашивал, хотя и чувствовалось, что хотел. Облегчать ему задачу Итачи не собирался, и то, что Мальсибер рассматривался им скорее как щит, нежели помощник, было вовсе не главной причиной.

За два поворота от библиотеки Рейнальд, судя по всему, сообразил, куда они идут. Его лицо приняло задумчивое выражение, но снова он ничего не спросил и молчал до тех самых пор, пока Итачи не завёл его в секцию чар.

— Хочешь найти информацию о заклинании, наложенном на Хлою? — задал вопрос Мальсибер шёпотом — даже в воскресное утро среди стеллажей сосредоточенно курсировали когтевранцы и старшие курсы, выискивая необходимые книги. — Это долго и вряд ли что-то даст.

— Попробовать стоит, — безразлично к его мнению отозвался Итачи и выудил с полки хорошо знакомый фолиант «Британская школа дуэлинга» — его изучением Итачи озаботился после последней стычки с Дейдарой. Сделав два шага в сторону, быстро читая названия книг, он взял потрёпанный временем томик «Теория родовых проклятий».

Рейнальд поджал губы.

— Этот можешь не брать, — он выдернул книгу из руки Итачи — тот позволил — и сунул обратно на полку между «Прочь от порчи» и «Взлёт и падение военной мысли бриттов».

Медленно повернув к нему голову, Итачи вопросительно изогнул бровь.

— Я — чистокровный, — мрачно пояснил Рейнальд, и это, пожалуй, был первый раз, когда именно мрачность Итачи видел на его лице, а не злость, и не ненависть, и не тупую растерянность. — Я знаю о родовых проклятиях больше, чем эта книжонка.

Теперь Итачи повернулся всем корпусом, прислонился плечом к стеллажу.

— И я должен просто поверить тебе? Ты не можешь не понимать, Рейнальд, что твоего слова мне недостаточно.

Мальсибер сжал кулаки, и на миг показалось, что он выхватит палочку. Но затем он выплюнул:

— Лоркан!

Итачи заставил себя не дёрнуться, когда рядом негромко хлопнуло. Возникший в полутени между стеллажами домовик носил тёмно-багровую тогу и кланялся низко, как если бы от глубины поклона зависела его жизнь.

— Что мастер Рейнальд изволит?

— Принеси из домашней библиотеки «Генеалогию чародейства», новейшее издание, — приказал Рейнальд с отчётливо скользящей в тоне привычкой. Итачи наблюдал за этим с максимальным бесстрастием на лице, но про себя отметил: пусть в Рейнальде редко по-настоящему проступали черты принадлежности к древнему магическому клану, являлись они органично.

Эльф Лоркан вернулся вскоре и с новым поклоном вручил Мальсиберу увесистый том, который тот почти без заминки сгрузил на руки Итачи.

Это имело вес — даже не сама книга, но поступок. Поймав взгляд серых глаз Рейнальда, Итачи медленно наклонил голову — одноклассник нервно кивнул в ответ и ушёл на соседний ряд стеллажей, — после чего нашёл стол поукромней, вне прямого обзора с рабочего места престарелой библиотекарши.