— Насчет желаний короля Грегора вы думали так же, поэтому не спешили со спасением брата?

Элайджа подавился вином, закашлялся, но все-таки сумел послать другу взгляд, полный недоумения. Джеймс его проигнорировал, не сводя взгляда с Рикаса. Выражение его лица не изменилось, но слабое подрагивание пальцев выдала плескающаяся в стакане жидкость. Впрочем, судя по всему, самообладание Рикасу удалось вернуть очень быстро. Он поставил стакан на стол, хлопнул в ладоши, подзывая слуг, и жестом показал, что гостей стоит обслужить. Эльфийки засуетились, задавали вопросы и раскладывали еду по тарелкам. Джеймсу тоже пришлось отвлечься, чтобы сообщить, какие блюда он хочет получить. В голове крутилась мысль, что Рикас осознанно взял паузу, чтобы найти достойный ответ. Хотелось верить, что ему хоть немного удалось выбить невозмутимого и могучего мага огня из колеи.

— Насколько я могу судить, — отрезая кусок мяса, сказал Рикас, — сэр Блэкард, вы тоже не разделяли взглядов короля на его желания?

Джеймс слегка усмехнулся. Смена темы на данный момент показалась ему бегством. Рикас спасовал, а это уже можно засчитать себе в плюсы. Джеймс бросил взгляд на Андриэля, но тот выглядел отстраненным и едва ковырялся вилкой в тарелке. Это казалось странным. После такого путешествия и того, что сделал Андриэль, он должен быть голоден, как дикий вепрь. Или у этих магов и организм работает по другому? Джеймс лишь вздохнул и принялся разбираться с едой, вполуха прислушиваясь к разговору Рикаса и Элайджи.

— Думаю, иначе меня здесь не было бы, — ответил Элайджа, — и я думаю, что в столь тесном кругу вы могли бы называть меня Элайджей, граф Вайт.

— Почту за честь, Элайджа. Но и от спасителя своего брата жду исключительно обращения Рикас, — склонил голову тот и приподнял стакан, призывая выпить.

Элайджа поддержал его, впрочем, и Андриэль приподнял кубок с вином. Джеймс совершенно не собирался отказывать себе в удовольствии испить этого прекрасного вина.

— Возможно, если бы мой брат был не способен показывать, чего именно он не хочет, то и вас бы, Джеймс, здесь не было. Вы сами отвечаете за свои желания или уже нет?

Джеймс даже подавился вином. Кажется, сегодня за столом это станет доброй традицией. Он бросил взгляд на Элайджу, но тот явно не собирался приходить другу на помощь, а, судя по всему, и вовсе едва сдерживал смех. Кто бы мог подумать, что он умеет смеяться.

— Думаю, что вполне, — сохраняя достоинство, во всяком случае, усиленно пытаясь это делать, ответил Джеймс.

Рикас пристально посмотрел на него, а в следующую секунду переключил все внимание на Элайджу. Стал расспрашивать его о битвах, победах, обычаях и традициях Анталии, укладе ее жизни. Рикас вел непринужденную беседу, но Джеймс заметил, как напряжен Элайджа, как тщательно взвешивает каждое слово, старясь не сказать лишнего.

— Что-то ты совсем не рад оказаться дома? — вполголоса обратился к Андриэлю Джеймс.

— Слишком утомительным оказалось до него добраться. Но я надеюсь, что тебе понравился замок моего брата.

Никакой язвительности, никаких подколов, лишь подчеркнутая вежливость. Наверное, умению вести сдержанную беседу Рикас Андриэля все-таки научил, но Джеймс чувствовал, что его это раздражает. Ему не хватало взбалмошного и острого на язык парня, только что спасшегося от лап мерзкого короля. Ему не хватало настоящего Андриэля, ибо тот, кто сидел сейчас перед ним, старательно кого-то из себя изображал.

— Он великолепен, но разве это и не твой замок?

— Мой. Но обустраивал его Рикас, он поменял почти все после гибели родителей. Я тогда был еще на обучении, — пояснил Андриэль, — меня не хотели отпускать.

— Почему же? А Рикаса когда отпустили?

— Ему тогда было шестнадцать. Он старше на четыре года. Меня он забрал в семнадцать. Сейчас мне девятнадцать, но я до сих пор проблемный маг. У меня трудности с контролем.

— С контролем старшего брата точно, — фыркнул Джеймс.

А в голове прикинул, что Рикасу сейчас двадцать три. Сам он был младше на год, а вот Элайджа старше на целых три года, но сейчас из находившихся за столом самым старшим выглядел Рикас. То, как он смотрел, говорил, держался. Джеймс сказал бы, что ему все тридцать, а то и больше. Слишком разумный, чересчур сдержанный и практически не испытывающий эмоций.

— Так что ты думаешь об этом, Джеймс? — голос Элайджи звучал чересчур требовательно и настойчиво.

Джеймс вынырнул из мыслей и глянул на друга, заметил также взгляды Рикаса и Андриэля, направленные на него. Похоже, вопрос Элайджа повторил не в первый раз, но Джеймс даже не мог предположить, о чем его спрашивают.

— Рикас предлагает нам остаться в его замке. Через месяц планируется бал в честь совершеннолетия Андриэля. Ему исполнится восемнадцать. И Рикас познакомит нас с королевой. Может, мы сможем прийти к какому-нибудь решению, что делать дальше.

— С нами или с Анталией? — усмехнулся Джеймс.

— И с тем, и с тем, — ответил Рикас, — не уверен, что стать скитальцами или наемниками устроит вас с Элайджей.

— Но вы же не думаете, что мы поможем разорить и уничтожить нашу страну? — поинтересовался Джеймс.

— Об этом речи не идет, — ответил Элайджа, судя по его тону, он был возмущен, что его друг и вовсе смог предположить такое, — мы можем попытаться найти способ свергнуть короля изнутри и наладить отношения с Остовией.

— Слишком идеально выглядит, но я с тобой, — кивнул он Элайдже.

И, как показалось, тот выдохнул с облегчением. Джеймс нисколько не сомневался, что Элайджа предпочтет обсудить многое с Рикасом наедине. Да и, честно говоря, все эти политические игры, хитрости, свержение Грегора — не для Джеймса. Он готов в бой, но планировать тактику этого боя не особо хотелось.

— К тому же здесь шикарное вино и прекрасные эльфийки, — усмехнулся Джеймс.

— А я думал, соблазнение прислуги — последнее, что будет тебя интересовать, — усмехнулся Элайджа и посмотрел в сторону Андриэля.

Джеймс лишь закатил глаза. Да, с Андри было приятно флиртовать, перекидываться колкостями и пытаться поддеть, но не более того. Слишком пугающей оказалась его магия, слишком сильным — страх, что все это лишь хитро вложенная в его голову иллюзия. Джеймс считал, что сложности — это лишнее. А Андриэль этой сложностью был. И Джеймсу не хотелось с этим возиться.

***

— И ты уверен, что королева станет меня слушать? — поинтересовался Элайджа, удобнее устроившись в кресле в кабинете Рикаса и приняв из его рук кубок с вином.

— Если тебе есть что рассказать. Ты прекрасно знаешь тактику вашего боя, знаешь весь скрытый потенциал, но главное — ты знаешь слабые стороны Грегора и людей, готовых стать этими слабыми сторонами.

— Думаешь, в Анталии все легко идут на предательство, как я?

— Уверен, что всегда можно найти того, чья любовь к золоту куда сильнее принципов и верности.

Рикас устроился в соседнем кресле. Он говорил верные вещи, но больше всего Элайдже хотелось залезть ему в голову и понять, что тот думает на самом деле.

— Вы предлагаете действовать изнутри? И считаете, что королева послушает нашего совета? Согласится подождать?

— Элайджа, война идет уже не один год, даже не два. Несмотря на то, что вы уничтожили магов у себя, мы даже с поддержкой магии не выигрываем. У вас лучше вооружение — это факт. На развитие науки Грегор не поскупился. Наш бой — это магия против науки. Я давно убеждаю Аделаиду, что мы должны смотреть в будущее, но она жуткий консерватор и боится нового, как ваш Грегор — магии. Но, судя по рассказам Андриэля, он ее не чурается. Нам нужен козырь. И я не скрываю, что вижу козырь в тебе. В новом правителе Анталии, который будет более благоразумен.

Элайджа сделал глоток из кубка, старательно оттягивая момент ответа. Он прекрасно понимал, что Рикас увидел в нем шанс. Тот самый, за который с радостью схватился бы и сам Элайджа, если бы ему предложили. Вопрос в том, готов ли он к такой ответственности? Рассуждать о подобном просто, а вот принять…