Она тяжело переживала предательство Владимира. Не желая никого видеть, женщина замкнулась, ушла в себя и наплевала на свой внешний вид. Делала она всё на автомате, по привычке, совсем потеряв вкус к жизни. Мама из последних сил поддерживала дочь. Спасибо ей, вытянула из глубокой депрессии, убедила, что трагедии не произошло: «Не ты первая и не ты последняя», – говорила она. Лена понимала её правоту: мать сама поднимала дочь одна.

Но испытания на этом не закончились, удар следовал за ударом. Неожиданно умерла мама Лены. Летом пожилая женщина выезжала загород на дачу, там её и хватил инсульт.

Тяжело, очень тяжело остаться вот так одной. Но ради памяти мамы Лена решила выстоять и не сдаваться обстоятельствам. Она держалась. А потому после развода и смерти последнего родного человека потеря работы казалось всего лишь досадной неурядицей.

Автобус вяло тащился по запруженной Московской улице. Прислушиваясь к урчанию машин, Лена безучастно смотрела в окно. Вскоре транспорт вовсе встал, и люди занервничали. В отличии от пассажиров Жуланова оставалась спокойной, после очередной неудачи в трудоустройстве, домой она не торопилась. Кто её там ждал? Никто… Разглядывая застрявшие в пробке машины, женщина подумала: «Собаку или кошку может завести?»

«Ага, совсем в старуху превратиться, – возмутилось что–то внутри.«Ты и есть старуха», – кольнула печальная мысль.

Хотелось расплакаться прямо здесь, в автобусе, но Лена постаралась отвлечься от невесёлых раздумий. Движение, наконец, возобновилось, и, сообразив, что следующая остановка её, женщина поспешила на выход.

Знакомая дорожка привела к подъезду девятиэтажки. Поднявшись на стареньком лифте на седьмой этаж Лена открыла дверь. Квартира встретила тишиной, тьмой и… тоской. Шаги гулко отдавались в ушах, и женщина, неспешно переодевшись, поставила чайник на плиту. Взглянув в окно, задумалась. В соседних домах за сияющими стёклами кипела жизнь, и чтобы избавиться от ощущения пустоты, Лена поспешила включить телевизор. Пусть болтает, вроде, как не одна.

Звонок в дверь заставил вздрогнуть. Правда, Жуланова сразу догадалась, кого она увидит, и направилась в прихожую.

– Леночка, услышала, что ты пришла, вот и решила проведать, – дородная женщина, с крашенными, отливающими медью волосами, по-свойски прошла на кухню. – Вот пирожков напекла, – она поставила на стол тарелку, полную румяной выпечки.

По квартире разнёсся головокружительный запах.

– Лидия Фёдоровна, опять вы… – попыталась протестовать Лена, но соседка её перебила.

– Не смей отказываться! Вот я помру, как твоей матери на том свете в глаза смотреть стану? Ты вон исхудала как! Вобла сушёная и та аппетитней выглядит.

– Какая там вобла, – отмахнулась Лена. – И на попе вон лишние килограммы висят, и на боках.

– Ой, насмешила! Лишние килограммы у неё, – хмыкнула Лидия Фёдоровна. – Это ты на этих моделей насмотрелась? Да ты у нас девка хоть куда!

– Ага. И не туда и не сюда, – усмехнулась Лена.

Чайник издал тонкий писк, и, взглянув на соседку, Жуланова кивнула на пирожки.

– Тогда составьте мне компанию, одной скучно.

Лидия Фёдоровна артачиться не стала и охотно присела на стул, она не меньше изводилась от одиночества.

– Всё наладится, – заверила соседка. – И счастье тебе ещё улыбнётся, и мужа найдёшь, – она кокетливо улыбнулась и пропела. – Если вам немного за тридцать, есть надежда выйти замуж за принца.

– О чём вы, тёть Лид, – Лена даже нахмурилась. – Какие там немного?! Мне сороковник в следующем году стукнет. Какая из меня невеста? Выйти замуж за принца… – пробормотала она, и покачала головой. – Мне и об обычном мужике мечтать не приходится. Всё. Мой поезд ушёл, – женщина печально вздохнула.

– Вот ещё! В старухи она себя записывает! – Лидия Фёдоровна аж подскочила. – Мне вон сколько лет, и то мужчины комплименты делают, – она гордо задрала довольно крупный нос и игриво повела плечами. – А уж тебе и вовсе сдаваться не стоит. Да, ты у нас и умница, и красавица, каких поискать! Вон глаза у тебя какие большие и ресницы длиннющие, и фигура сохранилась. Не то что я. – Женщина развела руками, демонстрируя выдающиеся по объёмам формы. – Вот. Просто так не обхватишь.

– Да ну вас, Лидия Фёдоровна, – смутившись, Лена улыбнулась, но тут же сделалась серьёзной. – Я реально смотрю на вещи. Что ни говорите, а с молодыми мне не тягаться. И кожа не так свежа, и морщинки у глаз появились, седина вон поблёскивает, – она дотронулась до русых, собранных в хвост, волос. – А ресницы? Кого сейчас ресницами удивишь, у каждой второй после салона и длиннее и гуще. Да и фигура уже не та. От целлюлита нет спасения.

– Ладно, я не спорить с тобой пришла, – проговорила соседка. – Поживём увидим.

Чайник, сообщая о готовности, истошно завизжал, и хозяйка поспешила заварить свежий чай. Подав гостье чашку, Лена взяла пирожок:

– Спасибо вам, тёть Лид. Чтобы я вас без вас делала? – и откусив, Жуланова от удовольствия прикрыла глаза. – Вкуснятина….С капустой… У вас самые вкусные пирожки на свете, – искренне похвалила она. – Удивляюсь только, когда вы всё успеваете? Не успели с работы вернуться, а уже вон напекли.

– Тесто с утра поставила, Димку решила побаловать, – пояснила соседка и улыбнулась. – А вечером долго ли настряпать.

Женщины уминали выпечку, и Лидия Фёдоровна спросила.

– Ну что, ходила на собеседование?

– Угу, – продолжая жевать, неохотно кивнула Лена.

– Не взяли, – разглядывая печальное лицо более молодой подруги, поняла соседка.

– Не взяли, – согласилась Лена и нахмурилась. – Им до тридцати лет подавай. Обидно, сил нет! И опыта воз и маленькая тележка, и сил хоть отбавляй. Да я этим малолеткам сто очков вперёд дам! – разошлась Жуланова, но быстро сникла. – А не берут.

– Да… Дурдом, – сочувственно вздохнула Лидия Фёдоровна и лукаво взглянула на собеседницу. – По этому поводу я к тебе и пришла.

Лена удивлённо приподняла брови, и женщина улыбнулась.

– Да, да. Я для тебя работу нашла. В компании моего племянника.

– Волошина? – ещё больше удивилась Жуланова.

– У меня один племянник, – хмыкнула Лидия Фёдоровна.

– И кем? Уборщицей?

– Вот ещё! Тебя с высшим образованием – и в уборщицы? Бери выше! Вернее, ближе к телу, – она хихикнула и важно подняла палец. – Секретарём.

У Лены буквально глаза на лоб полезли.

– Как секретарём? У него же есть секретарша. Вы же сами жаловались, что соплюху двадцатилетнюю опять взял, – процитировала она Лидию Фёдоровну.

– Рассказывала. И что? Была и сплыла, – женщина фыркнула.

– И куда делась? – поинтересовалась Жуланова.

– Ой! Что там было! – захихикав, Лидия Фёдоровна взмахнула руками. – Скандал! Димку жена застукала с любовницей прямо в кабинете.

– Другого места не нашёл? – Лена осуждающе покачала головой. – Не пацан уж, чтобы с либидо своим не справиться.

– Думаю не всё так просто. Неспроста Снежана в офис явилась. Подозреваю сама Илонка это и подстроила, – женщина хмыкнула. – Надеется их развести. Ну, щас! Снежана прямо возьмёт и выпустит из своих накрашенных коготков такой лакомый кусок! Не для того она Димку на себе женила! Уж как увивалась. Как ублажала – обхаживала. Прямо кипятком все углы пообсыкала. – Тётка ревниво поджала губы. – И ведь добилась своего! Сдался, сердешный. Ох, Марго тогда локти кусала! Да поздно! Свято место пусто не бывает. – Она ехидно хихикнула.

– Марго? – не поняла Лена.

– Ну да, первая Димкина жена. Маргарита на самом деле её звали, – уточнила Лидия Фёдоровна и хмыкнула. – Но всем она представлялась, как Марго. Красивая, конечно, была стерва, – отметила тётка и поведала историю первого брака Волошина. – Самое смешное, что новый муженёк Марго, наоборот, обанкротился, – злорадно закончила она рассказ.

– Переживал? – Лена сочувственно вздохнула, она не понаслышке знала насколько тяжело перенести предательство близкого человека.

– Ну а как же. Кому ж приятно, когда тебя, как ненужную ветошь вышвырнули. Почти семь лет холостым ходил. Жениться не решался. Ага. Пока эту Снежану не встретил.