***

На следующее утро без пяти 11 я был уже в "Хилтон-отеле". Когда я спросил у столика мистера Олестрия, мужчина встал так быстро, что чуть не упал на меня. Он сразу произнес свои извинения и не устоял на ногах. Я забыл о нем, но позже я вспомнил этот случай. Олестрия ждал меня в большой комнате с двухспальной кроватью и обычной отельной обстановкой. У окна стояла Пэм. Она даже не повернулась, когда Олестрия открыл дверь. - Ах, мистер Крейн, - сказал он, улыбаясь змеиной улыбкой. - Рад вас видеть снова. - Он закрыл дверь. - Итак, она согласна заплатить? - Да. - Очень разумно. Она согласилась на пятьсот тысяч долларов? - Да. - Хорошо.., и несколько неожиданно. Я думал, что она будет торговаться. Ну, конечно, это очень хорошо. Мне нужны акции на эту сумму. - Это будет сделано. Мне нужны все фото, все негативы и расписка от вас в получении денег и обязательство нас больше не тревожить. - Конечно, вы получите фото и негативы, но никаких расписок и обязательств. - Это значит, вы станете вымогать снова? - Мистер Крейн! Поверьте мне, мы полностью удовлетворимся этой суммой, не так ли, Пэм? Не оборачиваясь, она ответила: - Да. - Я заверяю вас, мистер Крейн. Когда будут готовы деньги? - Послезавтра. - Согласны, но не позже. Принесите акции сюда в десять часов. Только не опаздывайте, нам надо успеть еще на самолет. Он проводил меня до двери. - Какой вы удачливый человек, мистер Крейн. Я удивленно посмотрел на него. - Вы так думаете? - Спросите себя, - и он закрыл за собой дверь. Я приехал домой и позвонил Вике. - Акции? - Она помедлила немного. - Хорошо, я их достану. Сэм передаст их вам завтра вечером, - она повесила трубку. Я тоже положил трубку и уставился в открытое окно. Кое-что начало меня беспокоить в этой сделке. Я ожидал взрыва неистового гнева от этой женщины - этого не последовало. Я не ожидал, что она так легко согласится расстаться с полумиллионом долларов. Единственное, что она делала по-старому, это щелкала пальцами. Я старался убедить себя, что она может потерять больше, если не будет платить. Она была достаточно богата, и эта сумма значила для нее не больше, чем сотня долларов для меня. Но вела она себя не так, как я думал. И вот сейчас, глядя на закат, я опять начал сильно сомневаться в своей карьере. Я поужинал, побродил немного вокруг и пошел спать. Сон не шел. Около двух я уже измучился от этих мыслей. И только три таблетки снотворного дали мне долгожданное забвение. Проспал я до полудня. День казался бесконечным. Что мне делать? Я вспомнил Вику и вдруг мне захотелось близости с ней, но с этим теперь все было покончено. Этот жест пальцами и ее холодный взгляд значил, что все это в прошлом. Спустившись в бар, я взял двойную порцию виски и сандвич с курицей. Больше ничего не хотелось есть. Потом я поехал на пляж. Курочки здесь были, но они меня больше не интересовали. Я посидел в машине, глядя на море, пока дурацкие мысли опять не стали донимать меня. Тогда я вернулся домой и уселся перед , oелевизором. Следующий день был ужасающе похож на предыдущий. Я старался успокоиться. Завтра мы избавимся от Олестрии с помощью ее денег. Послезавтра я приступлю к работе. Почему-то я думал, что на работе я успокоюсь и забуду все. Я старался представить себе, что уже нахожусь на работе и сделал несколько пометок насчет работ на аэродроме. Но в глубине души жил страх. Около девятнадцати раздался звонок в дверь, и я впустил Сэма. Он протянул мне конверт. - Ну как она? - спросил я, беря конверт. - Она о'кей, мистер Крейн. Она всегда хороша. - Он немного потоптался. - Нам надо проститься, я уезжаю. - Что случилось? Он печально улыбнулся. - Миссис Эссекс больше не нуждается во мне. - Она значит выгнала вас? - Правильно, мистер Крейн. - - Что вы собираетесь делать? - Уеду. У меня есть сбережения. Я вернусь домой. Я был поражен. - Вы хотите сказать, что она вышвырнула вас.., как...? - Это должно было когда-нибудь случиться. У нее тяжелый характер. Если все хорошо - она весела, а в трудную минуту с ней тяжело. - Извините меня, Сэм, это моя вина. Его лицо озарила улыбка. - Если бы это были не вы, то был бы кто-нибудь другой. - Он вытер ладонь о брюки и протянул мне. - До свидания, мистер Крейн, мне приятно было познакомиться с вами. Мы попрощались, и он ушел. Это может случиться и со мной, предположил я. После того, как все уляжется, вышвырнут ли меня за ворота? Я прошел в комнату и уселся в кресло. Да, признался я себе. Наверняка, так и будет, и я окажусь на улице. Она не захочет моего присутствия рядом, так же, как не захотела видеть Сэма. Меня выгонят - это точно. Я взглянул на конверт и вскрыл его. Внутри лежали пять акций золотых приисков по 100000 каждая. Я мог бы взять их и удрать, это те же деньги, но не хотел. Я еще сидел, раздумывая. Итак, карьера рухнула. Так что же случится со мной? Мне неожиданно захотелось полного успокоения и только один человек на земле мог дать мне его. Мой старик подошел к телефону. У него был усталый голос. - О, какая неожиданность. Как поживаешь, Джек? - Хорошо. Я тут подумал, что эта работа не для меня. Этот гараж все еще продается? - Наверно. Я не знаю, но спрошу. Ты заинтересовался этим, Джек? - Может быть. Спроси при случае. - У меня было двадцать тысяч в банке и мне не хотелось занимать денег у отца. - Как сад? - Великолепный. Розы никогда так пышно не цвели, Джек... - Он перевел дыхание, голос его не казался уже таким усталым. - Ты вернешься домой? - Может быть, пап. Я сообщу немного позднее. Да.., наверно, вернусь. - Хорошо, сынок, я буду ждать. - До свидания, - пап, - и я повесил трубку. В эту ночь я спал без снотворного. Когда я садился в машину на следующее утро, мне казалось, что я сажусь в нее в последний раз. Это была великолепная машина, и я с сожалением завел ее мотор. Подъезжая к отелю, я остановился на стоянке. Где-то вдали часы пробили десять. Держа конверт с акциями, я поднялся по ступенькам и вошел в холл. Пройдя по коридору, я постучал в дверь номера Олестрия. Она мгновенно распахнулась и он впустил меня к себе, а потом, посмотрев по сторонам, закрыл дверь. Пэм, как и тогда, стояла у окна. Она была в светло-коричневом пальто, рядом стояли два дорогих чемодана. - Вы принесли акции, мистер Крейн? - спросил Олестрия. - Они здесь. - Я вынул их из конверта и показал ему. Он не попытался взять их из моих рук, просто внимательно осмотрел и кивнул. - Очень хорошо. - Он достал из кармана пакет. - Здесь фото и негативы. Берите их, а я возьму акции. Мы обменялись конвертами. Я проверил фото и негативы. - Много копий вы себе оставили? - спросил я. - Мистер Крейн.., пожалуйста, вы должны верить мне. - Он улыбнулся. Больше нет ни одной копии, даю слово. Миссис Эссекс может быть спокойна и счастлива. - Вы пожалеете, если попробуете еще раз шантажировать ее, - сказал я. - Это будут ваши похороны. - Второго раза не будет, мистер Крейн. - Я просто предупреждаю вас. Я повернулся и вышел из комнаты. Потом спустился вниз и вышел в холл. Я засунул их далеко во внутренний карман, когда услышал сзади голос: - Отдайте их мне, Крейн. Вздрогнув, я повернулся назад. Сзади стоял Вис Джексон с неизменной волчьей улыбкой на губах. Он протянул свою руку. - Я представляю миссис Эссекс. Она попросила забрать фото у вас. - Она получит их, но от меня. - Она предполагала такой ответ с вашей стороны. - Он протянул мне листок бумаги. - Это записка. - Его глаза с презрением сверлили меня. Она не хочет вас больше видеть. Я взял записку. "Джеку Крейну. Передайте шантажирующие фотографии мистеру Джексону. С этого момента вы больше не состоите на службе в фирме Эссекс. Лейн Эссекс". Я посмотрел на подпись, а потом на Джексона. - Значит она все рассказала ему?, - Конечно. Никто еще не пытался шантажировать людей Эссекса и никогда не будет пытаться. Отдайте мне фото. И я отдал их ему. - Благодарю вас. Сейчас, Крейн, давайте присядем на несколько минут. Мы сейчас будет свидетелями этой печальной маленькой драмы. Это заинтересует вас. - Он взял меня за руку и подвел к двум креслам, стоящим напротив лифта. Он присел в кресло, вынул фото, просмотрел их и спрятал обратно. Я тоже присел. "С этого дня вы больше не состоите на службе в фирме Эссекс". Конечно, я ожидал этого, но удар все же был болезненный. - Вы должны немедленно покинуть Парадиз-Сити, - сказал Джексон, - и лучше никогда не возвращайтесь. Вам, считайте, еще повезло. Когда обсуждалось ваше положение, мистер Эссекс принял во внимание, что вы спасли жизнь миссис Эссекс. Я думаю, вы будете достаточно умны, чтобы держать язык за зубами. Могу сообщить вам, что мы вернули деньги страховой компании за самолет и, сделав это, мы нейтрализовали всяческий шантаж в дальнейшем. Так что другие фото ничего не значат. - Но они улизнут с деньгами, - сказал я. - Думаете, разумно отпускать их? Он улыбнулся, став еще больше похожим на акулу. - Никто не улизнет с тем, что принадлежит мистеру Эссексу. Вот взгляните, Крейн, это вас заинтересует. Дверь одного из лифтов открылась и Пэм в сопровождении Олестрии вышла в холл. За ними вышли два крепких мужчины, весь вид которых выдавал в них полицейских. Лицо Олестрии было бледно. Пэм, казалось, была близка к обмороку. Их провели через холл к автомобилю. Из другого лифта вышел подобный мужчина, неся те чемоданы, которые я видел в их номере. Он поставил их и подошел к Джексону. Толстый конверт с акциями упал на Колени Джексону. - Без шума, - сказал он и, подхватив чемоданы, вышел на улицу. Как только он сел, машина рванулась с места. - Ну вот, теперь вы видите, как мы организовываем дела, - высокомерно заметил Джексон. - Эти трое - бывшие офицеры полиции. Они доставят этих красавчиков на самолете в Мериду, а там их уже ждут с распростертыми объятиями. Мне не надо уточнять, что мистер Орзоко уже предупрежден. Олестрия по глупости взял деньги, принадлежащие партии мистера Орзоко. Они уж определят, как разделаться с ним и с этой женщиной. Он, наверно, воображает, что его забрала полиция. Каждое слово ваших переговоров было записано на магнитофон и они прокрутили эту ленту перед ними. Он думает, что его ждет наказание за шантаж. И пока он не попадет на борт самолета, он не поймет, что случилось, а тогда будет уже поздно. - Он улыбнулся звериным оскалом. - Маленькие, глупые людишки, как и вы, Крейн. Есть старая поговорка: глина с золотом не могут нестись рядом в потоке, так как глина неизбежно размоется. - Он был доволен сам собой. - Вы, возможно, не поняли, но я организовал так, чтобы микрофон был у вас, когда вы встретились в первый раз. Отдайте его мне. Он у вас в правом кармане пиджака. Ошеломленный, я сунул руку в карман и вытащил черный предмет величиной не больше таблетки. И тогда я вспомнил упавшего на меня человека. И отдавая ему микрофон, я спросил: - А что же будет со мной? - Ничего. - Он с трудом поднялся на ноги, презрительно глядя на меня. - Пока ничего, - сказал он и ушел, а я глядел ему вслед. Возможно, он ошибался. Пока меня не забудут. Я так и сидел здесь, думая о своем отце, о маленьком городке и о гараже, который, может быть, еще продается. И опять чувство уверенности вернулось ко мне. Ведь и Генри Форд начинал с малого, не так ли?