Внезапно Кукольник сорвался с места, быстро прошел сквозь испуганно раздвинувшуюся толпу кукол, подхватил одной рукой Старшину и поволок его в свою палатку. Ропот пробежал среди кукольных зрителей, но Коротышка состроил ужасную гримасу под стать уже показанным сегодня мимами, погрозил кукольному отродью кулаком и тоже исчез в палатке. Кукольник поставил Мастера кукол на стол, рядом с накрытой тряпицей недоделанной куклой друидессы, и ткнул его твердым узловатым пальцем.
- Это ты все затеял, паршивец? Отвечай!
- Но ты ведь и так все понял, Хозяин... - тихо пробормотал Старшина кукольного народца.
- Кто тебя надоумил, я спрашиваю? - заорал Кукольник, но Коротышка за его спиной издал тихое восклицание, и Кукольник тут же перешел на яростный свистящий шепот. - Кто это все выдумал?!
- Я! - раздался гордый, но немного дрожащий голос, и в палатку на глазах изумленных зорзов вступил Прекрасный и Мужественный Герой!
Немного косолапя оттого, что тут, среди двух стоящих людей было тесновато для его округлых очертаний, Гвинпин прошествовал к столу, забрался на лавку и через миг уже стоял рядом со Старшиной.
- Это еще что за чучело? - поразился Коротышка.
- Гвинпин, - пробормотал Кукольник, с удивлением глядя на самоотверженную куклу. - Тот, который пристал к проклятым друидам.
- И тот, кто может говорить, - сухо заметил Гвиннеус. - Особенно - тем, кому уже давно пора его выслушать.
- Так эти стервецы заодно? - угрожающе протянул Коротышка и двинулся к столу, но Кукольник остановил его.
- Значит, все разведали... Подслушали, разнюхали... Это надо было предположить. Рано или поздно. Но то, что вы показывали тут - это, пожалуй, еще не все? - задумчиво спросил зорз.
- Нет, хозяин, - покачал головой Мастер кукол. - Это - далеко не все.
- Более того, - добавил Гвинпин. - Все - но другое.
- Что ты хочешь этим сказать, дубовый бочонок? - рассвирепел Коротышка, но Кукольник осадил его вновь.
- Остынь, Половиныш...
Коротышка в ужасе воззрился на своего напарника.
- Как ты... сказал?
- Я понял эту пантомиму, - ответил Кукольник, задумчиво глядя на Гвина. И в отличие от тебя, Половиныш, боюсь, что я понял ее правильно. Там - все наоборот. Это ты хочешь сказать, кукла?
Гвинпин и Старшина оба молча кивнули. Коротышка же только переводил непонимающий взгляд с кукол на своего напарника, не в силах понять ни тех, ни другого.
- Я тоже думал об этом, - тихо сказал Кукольник Старшине. - Иногда. Особенно, когда делал вашего брата. И вчера, когда Клотильда нас приперла к стене. Но у меня нет доказательств, что старая ведьма обманула нас тогда или же обманулась сама.
- Они есть, - печально сказал Мастер кукол. И, увидев вмиг вспыхнувшие удивлением глаза Кукольника, указал на Гвинпина. - Вот он скажет.
Двое зорзов требовательно уставились на Гвиннеуса, и в одной паре глаз была угроза, а в другой - глубоко запрятанная печаль, в которой вдруг вспыхнула маленькая искорка надежды. Гвинпин всегда был высокого мнения о своем красноречии и искусстве убеждать кого бы то ни было с помощью собственной неоспоримой логики. Но еще ни разу от его языка не зависела вся жизнь. Гвинпин быстро состроил первую фразу своего повествования, набрал побольше воздуху, разинул клюв и вдруг... расплакался.
- Я так и знал, - тихо молвил Кукольник после того, как Мастер кукол и расчувствовавшийся Гвинпин закончили свой сбивчивый, но искренний рассказ. - Я даже видел это несколько раз во сне. Эти сны... они были... ужасные...
- Что же теперь нам делать, брат Ветряк? - всхлипнул Коротышка. - Похоже, мы с тобой день назад умерли. А сейчас, кажись, чуть ли не заново родились на свет, так что ли получается?
- И так, и не так, - пробормотал Кукольник, а теперь уже - Ветряк. - Мы теперь с тобой словно две жизни прожили, и даже и не скажешь сразу, какая из них ложная.
- А я никогда не думал, что моя жизнь разорвется надвое из-за простой куклы, - грустно усмехнулся Половиныш, и Ветряк сочувственно похлопал его по плечу.
- Они не простые, эти куклы, - покачал головой Ветряк и улыбнулся. Куклам стало не по себе от этой улыбки - они никогда прежде не видели, чтобы Кукольник делал это хоть раз. - Они - удивительные... И мы это всегда знали. А теперь, видимо, просто проснулись.
- Я бы эту ведьму сейчас... - процедил сквозь зубы Половиныш, делая руками движение, как будто он разрывает крепкую веревку.
- А ты что скажешь, Мастер? - тихо спросил Старшину Ветряк.
- Вам нужно уйти, - убежденно сказал Старшина. И поправился. - Нам нужно уйти. Пока ведьма не вернулась. У меня при мысли о ней начинают коленки дрожать. И к чему воевать с магией? В конце концов, с бродячим театром можно прожить и не так плохо...
- Сейчас мы подумаем об этом, - сказал Ветряк, и Половиныш согласно кивнул. - Хорошенько подумаем. Но сначала я сделаю вот что.
Длинный актер снял тряпицу, вытащил на свет недоделанную куклу, задумался на миг и вдруг резким движением разломил ее об колено пополам. Затем поднял глаза и усмехнулся.
- Думаю, эта кукла нам не понадобится. Старшина!
- Слушаю тебя, Хозяин! - почтительно откликнулся Мастер кукол, у которого в душе уже пробовали голоса большие деревянные соловьи.
- Собирай свой народ. Думаю, мы выступаем.
И ветряк встал, подошел к пологу палатки и, взявшись крепкой рукой, сдернул ее с каркаса из жердей. А вокруг них уже стоял полукругом весь кукольный народец, с тревогой и опаской глядя на Ветряка. Ветряк шагнул вперед, к нему тут же подошел Половиныш, и оба актера, переглянувшись, поклонились куклам в пояс. Наступила ошеломленная тишина, а затем кукольная братия оглушительно заорала:
- Браво-о-о!
И этот восторженный крик тут же утонул в бурных аплодисментах публики, знающей толк в сюжетах.
Сборы были недолгими. Не было ни сердечных слов прощания, ни обещаний встретиться, ни назначения для этого времени и места. Мастер кукол и Гвинпин сидели на пригорке, а двое актеров с большими мешками за плечами в окружении кукол побольше, которые предпочли идти своим ходом, уже скрылись за поворотом лесного лога. Куклы болтали ногами, отшучивались, вздыхали. Наконец Старшина встал, и Гвинпин тоже.
