А ветер в ночи дул, как и раньше.

Он мечтал лишь об одном:

Вернуться в свой дом

И понять - что же дальше?

Но день настал, и в новые вопросы

Закутал мир, как в разноцветный плед.

Багряный лист в лицо швырнула осень,

И выпал звук, в котором был ответ.

Ты будешь щедрым, осени наследник,

Ведь у тебя навеки за спиной

Последний лист - в проекции последней,

И листопад - в юдоли во земной.

Далеко-далеко, где-то на другом конце лунной дорожки, другой человек из другой страны дописал последнее слово, положил на стол огрызок карандаша и осторожно закрыл тетрадь. Он не заметил, как из нее выпал сухой кленовый листок и медленно опустился на пол. За окном тихо шумел дождь, и в воздухе пахло будущей весной. Через несколько минут он уже спал, незнакомый человек из незнакомой страны.

У изголовья Яна пожилой мужчина поднялся со стула, укоризненно покачал головой при виде изрядных лужиц, которые во множестве натекли с мокрого плаща, и осторожно, чтобы не разбудить спящего, подошел к окну. В скором времени должно было уже светать.

Ему все еще предстояло принять решение. Но на этот раз ему так не хотелось размышлять, рассуждать, взвешивать все за и против, повиноваться голосу рассудка и приглушать доводы сердца. Хотелось другого - взять и просто отдаться на волю чувств, чтобы они плавно обтекали его, как струи раннего, уже почти весеннего дождя в пустом спящем городе, и самому плыть в этом потоке, с закрытыми глазами, ни о чем не думая, ни о чем не вспоминая, ни о чем не помня. Ян иногда принимался глухо бормотать что-то во сне или даже вскрикивал, но отец его не слышал или не придавал значения ночным теням.

Рагнар не знал, кто из друидов уцелел, а кому суждено было погибнуть в море огня или задохнуться в дыму. Он знал точно, что девушка его сына жива, в безопасности и сейчас видит самые сладкие предутренние сны, наверное, о предстоящей встрече со своим милым. Он был уверен, что Лисовин тоже правильно понял наставления Камерона и не сбился в пути, ведомый безошибочным чутьем опытного лесовика. И он все еще надеялся, что Травник с друзьями, хоть и не вышел на место условленной встречи, должен был пробиться, ведь таких не берут ни огонь, ни вода, и даже всесильному времени не так то легко подчас справиться с учениками, если только они достойны своих учителей. Утро покажет, ошибся ли он в своих надеждах. Рагнар вздохнул и обернулся к сыну.

Ян спал. Теперь на его губах изредка играла мягкая и стеснительная улыбка - ему было так тепло и сухо здесь, как только бывает тепло и сухо в том единственном доме, в котором ты однажды появился на свет. Отец долго смотрел на сына, затем мягко, неслышно подошел к постели и тихо коснулся ладонью его давно не стриженой макушки. Это прикосновение заставило горло Рагнара предательски сжаться, и он поскорее обернулся к спасительной двери. И в этот миг в двери тихо и как-то, даже и не по ночному времени слишком уж робко постучали.

"Ну, вот и все, оказывается", - мелькнуло в голове у Рагнара, который вдруг вмиг почувствовал себя неимоверно усталым и каким-то враз постаревшим, наверное, лет на сто, никак не меньше. "Вот, похоже, и настает время, когда тебе уже не нужно будет ничего решать самому". Он покачал головой, нашел в себе силы улыбнуться судьбе и, тяжело поднявшись, отправился открывать дверь.

Ян что-то пробормотал сквозь сон, чему-то улыбнулся и повернулся на бок, зябко натянув одеяло. Из окна отчетливо потянуло предутренним холодком. Весна обещала быть студеной.

Моему родному маленькому литовскому городку Укмерге, который мне иногда снится по ночам, и куда я однажды обязательно вернусь.

Сергей ЧЕЛЯЕВ.

КОНЕЦ.