Всё это привлекает такие виды растений, от которых даже мой земледелец вздрагивал. То, что некоторые убивали при одном прикосновении, это ещё не самая страшная участь.

Некоторые могли превратить тебя в безвольного зомби, который будет заниматься тем, что завлекать в это подземелье других. Некоторые вообще могли поселиться внутри игрока, и тот всю жизнь только и будет, что бродить по тёмной пещере, выискивая воду и более подходящие условия. Температура там, влажность.

Но, как и полагается, при всей их вредности и опасности, эти растения были просто кладезь для магического крафта. Алхимия, готовка, моё земледелие, травничество…

Да даже та же каллиграфия. Оказывается, очень важно, какими чернилами нанесено заклинание. Есть такие составы, что можно написать свиток воскрешения, но он убьёт того, кто надумает прочитать его.

— Осторожно, мои юные смертные, здесь мы уже почти говорим о запретной магии, — улыбнулась Таша, не сводя с меня взгляда, — Так называемой адской. Министерство очень не любит такие вещи, особенно адские свитки.

Я покосился на Борю и на то, что он медленно выводил в своей тетради:

«Любуюсь кожей лунной,

Ядрён батон, она так близко.

Важны лишь кулаки Тай Луна

И Ташины большие, офигенные…»

Меня снова отвлёк голос эльфийки:

— Например, ядовитый гномий плющ. Какой эффект у его цветков?

Взгляд был направлен на меня, потому что остальные в аудитории явно были вне зоны доступа. Ладно хоть слюни не пускали.

— Ну, наверное, яд сильный, — я пожал плечами.

Мой земледелец ничего не подсказывал.

— Юный Гончар, надо заглядывать в учебники, — Таша улыбнулась, — Но, на всякий случай, лучше не вдыхай аромат, и не смотри в сердцевину. Если хочешь собрать цветок плюща, его надо отвернуть от себя.

Не смотреть. Не вдыхать. Я благодарно кивнул.

В общем, основным отличием этого занятия от других было то, что вся аудитория сидела загипнотизированная. А в остальном такой же поток информации о свойствах растений. Где растут, где применяются.

Упомянула Таша и о синем мхе, который старательно искал наш Кент. Правда, для людей он безобиден, а основное опьяняющее действие на себе испытывают гномы. Там ещё и магические побочки, связанные, в основном, с магией земли.

— Магия земли? — я слегка удивился, — Синий мох?

— Да, — Таша кивнула, — Так гномы лечили своих собратьев, у которых были проблемы с контролем магии.

Я едва сдержался, чтобы не покоситься на Биби. А может ли быть такое, что и ей поможет. На людей не действует, но есть же в нашей Манюровой гномья кровь.

— А теперь, — эльфийка зашла за стол и эффектно нагнулась, потянувшись под столешницу, — Практика!

И она бухнула сверху большую сумку, полную свитков. Одновременно очнулись все ученики вокруг.

— Охренеть, как классно, — Бобр рядом со мной сопел, а потом стал чесать репу, — А про что она рассказывала?

— Трудно с тобой не согласиться, деревня, — Толя тёр лицо, будто пытался проснуться, — Лекция действительно интересная. Только что-то не могу припомнить…

Послышались удивлённые возгласы, многие увидели свои записи в тетрадях. Потом послышалось возмущение, но тёмная эльфийка подняла руку, и снова все уставились на неё влюблёнными взглядами:

— Тёмная ботаника — это наука не только о растениях, — Таша, довольно улыбаясь, пробежалась глазами по лицам, — Вы должны ещё и научиться противостоять тёмной магии.

И она подмигнула мне.

***

Удача шла нам прямо в руки. Эльфийка сама вывела нас в кромешную темноту, указав двигаться мимо огромных колонн. Исполины уходили вверх и исчезали — о том, чтобы увидеть потолок, и речи не шло.

Наша аудитория оказалась маленьким домиком посреди темноты, и горящие арочные окна, мелькающие за колоннами, мы видели ещё долго.

Боря, кряхтя, тащил ту самую сумку со свитками, а эльфийка по пути размахивала руками то в одну сторону, то в другую. Её освещало лёгкой марево, которое позволяло смотреть на пару шагов в кромешной тьме.

— Это статуя самого Гимли Кольцетреского, — она указала в одну сторону, — Правда, уже повреждена, потихоньку растаскивают её на ингредиенты. Ну, что поделаешь, такой силы был этот гном.

Мы все повернули головы. Темнота.

— А вот здесь в стену замурована, как боевой трофей, ветвь родового древа. Многие до сих пор помнят стенания и плач эльфов, когда гномы сожгли это древо в своих печах.

Мы посмотрели и в ту сторону. Темнота.

— А куда идём? — спросил Бобр, перекладывая сумку с одного плеча на другое.

— Собирать цветы ядовитого плюща.

— А в сумке что?

— Свитки воскрешения, мой юный смертный друг.

До этого бурно шепчущая толпа сразу притихла. Нет, конечно, тут уже каждый хоть раз, да умирал. Но от этого процесс не становился менее болезненным и страшным.

***

Вскоре мы добрались до каменных холмов, в которые спускались узкие коридоры. Их стены были увиты этим самым плющом, и началось самое интересное.

Среди тёмно-зеленых листочков проглядывали невообразимо прекрасные цветы, светящиеся нежным жёлтым светом. В тёмном подземелье, где красоту фиг разглядишь, эти яркие пятна сразу стали привлекать внимание.

— С каждого сегодня по цветку, — улыбаясь, сказала Таша, приняв у Бобра сумку.

Она заранее уже взяла пару свитков и осталась у входа в коридор, ожидая развязки. Заходя под увитые зеленью своды, я оглянулся. Да уж, всё-таки странные тут методы обучения.

Бобр, скалясь, выудил из кошелька маленький ножик. У нас этих мелких кинжалов теперь было завались, мы решили весь лут не сдавать, оставив заначку на случай откупа для Тегрий Палыча.

— Да проще простого, ядрён батон, — Бобр потянулся было к ближайшим зарослям, но я схватил его за руку и покачал головой.

Когда рядом со мной какая-то девочка, улыбаясь, втянула носом аромат, я весь сжался.

— Ох, как прекрасно пахнет. Удивительно, но тут запах копчёностей, — девчонка улыбалась.

Я нахмурился. А Таша говорила, что опасно.

Девчонка втянула ещё носом, погружаясь в нежный бутон. Продолжала вдыхать ещё и ещё, и её сопение стало похоже на звук пылесоса.

И вдруг… голова девчонки просто свернулась в точку, словно она сама её вдохнула прямо в шею. Не успев вскрикнуть, она тихо упала.

А потом стали погибать остальные.

Быстро оттащив своих от кустов, я стал пояснять. И про сердцевину, и про аромат.

Вокруг были ещё сообразительные ученики, но если про то, что вдыхать нельзя, и так ясно, а вот смотреть… Только глянешь внутрь цветка, и уже не сможешь контролировать себя.

В итоге из коридора вышла только моя группа, ну и ещё трое подсмотревших, как мы срезаем цветки.

— Замечательно, — Таша улыбалась, — В этом году рекорд. В прошлом, кажется, только один сообразил.

— Иннокентий? — вырвалось у меня.

Таша удивлённо кивнула, но тут из коридора послышались какие-то утробные крики, и тёмная эльфийка забеспокоилась.

— Ох, ну зачем трогать каменный гриб, — она подхватила несколько свитков из сумки и нырнула в обвитый плющом проход, — Стойте на месте. Ослушание — минус двадцать очков опыта.

Я, не сводя взгляда с её сумки, переглянулся с тиммейтами. А ведь свитки воскрешения так и не купил.

Будем мы ждать. Ага, как же.

***

Когда мы удалились достаточно, уже потеряв из виду холмы с коридорами плюща, я вытащил семечку из-под языка. Показал остальным, и они только удивились.

— Ю а лаки бой, — завистливо прошептала Блонди, — Даже я уже дрим о больших…

Она подняла ладони перед своей грудью, показывая.

— И я тоже всю лекцию об этом думала, — Биби, кажется, покраснела, — Какой-то гипноз.

Мы шли в темноте посреди огромных колонн, сразу же сбежав, как только училка исчезла. Остальные трое учеников даже не заметили, как мы ушли, так и таращились внутрь коридоров.

Теперь нам казалось, что этот зал будет длиться вечно. И буквально через десять минут мы поняли, что даже не знаем, как тут ориентироваться. И вернуться назад, к холму с ядовитым плющом, у нас не получилось.