«Но раз это ждет его и меня – это точно не казнь?»

Во всем происходящем Ронтавэн чуяла отвратительный подвох, которого пока не понимала.

– Machanaz… а что нужно-то?

Лангон тяжело вздохнул. Король отвратительно нехорошо улыбнулся.

– Разобрать гардеробную.

«Что? И только?»

Она все еще не понимала, в чем подвох. И так и переводила взгляд с Лангона на Его Могущество. Все еще устроившись на полу между двумя ведрами и с тряпкой в руках.

– Но… в чем проблема? Это же… наша работа, нет? Чистить одежду, носить ее прачкам… вот это все.

Лангон кашлянул. Machanaz закатил глаза.

– Заморыш, твоя наивность обесценивает мое желание поиздеваться. Лангон, сколько у меня пар перчаток?

– Одна тысяча четыреста тринадцать, – погребальным голосом сообщил майа.

«Сколько?!»

– А сапог? – голос Короля звучал все более довольно, а лицо Лангона выглядело все более болезненно.

– Одна тысяча двести шестьдесят семь.

«Да… да как это только в крепости помещается?! Это же сколько обуви?!»

– Что?! – Ронтавэн тут же заткнула себе рот, но было поздно.

Она даже представить не могла размеры той комнаты, которая могла вместить все это.

Король гадко улыбнулся и отослал их небрежным жестом, словно отмахиваясь от мух.

– Вот в чем твоя проблема, заморыш. А еще там лежат мои накосники, заколки для короны, броши, фибулы, плащи, дублеты, штаны, рубашки, и вся одежда, которую ты только можешь себе вообразить.Пошли вон. Оба.

Присутствие Майрона он не услышал, а скорее почувствовал: нацеленный в спину взгляд расползся теплым пятном между лопаток.

– Ну что?

Он косо посмотрел на майа, который ухмылялся и подпирал золотистым плечом дверной косяк, закинув на руку полотенце.

– Я не хотел прерывать твое маленькое развлечение. Ты опять не смог найти два одинаковых чулка, да?

Он бы в жизни не признал, что был к этому удручающе близок. С годами его гардеробная превратилось в чудовищное неудобное месиво, но что поделать с этими шкафами, так никто и не придумал. Даже он сам.

Поэтому он сделал вид, что Майрона не слышал и увлекся коллекцией заколок для волос. Он как раз нашел подходящие к сегодняшнему дублету, в цвет мятного льда и кровавых отблесков с черными узорами. Заколки изображали огромных стрекоз с мордами ящериц: перламутровые полупрозрачные крылья, рубиновые глаза.

– Мелькор, – в голосе Майрона читалась отчетливая укоризна.

– Я тебя не слышу, – демонстративно заявил он.

И воткнул в прическу за ухом шпильку.