Мы слишком увлечены взглядом друг друга, чтобы обращать внимание на окружающий нас мир. Мы едва касаемся друг друга, но я чувствую его повсюду вокруг, как нечто постоянное.

        Прямо сейчас я уверена, что, если бы я каким-то образом упала в бассейн, он бы вытащил меня оттуда. Он защитит меня и снова станет моим героем.

        Наверное, мне следует перестать думать о нем как о герое.

        — Ты гребаный псих, — выплевывает Адам, как только вылезает из воды.

        Он мокрый и растрепанный, но я не смогла бы его пожалеть, даже если бы попыталась.

        Левый глаз Эйдена дергается, встречая пепельно-серое лицо Адама.

        — Проваливай, пока я не закончил, начатое.

        Как трус, каким он и является, Адам, прихрамывая, выходит из бассейна, поджав хвост между ног.

        А потом Эйден снова смотрит на меня, как будто я единственный человек в его поле зрения.

        Что он видит, когда так пристально смотрит на меня? Мою маму? Или, может, он пытается стереть ее сходство с моей внешностью?

        И Нокс, и Тил признались, что хотели причинить мне боль из-за того, насколько я похожа на нее, так что, возможно, Эйден чувствует то же самое.

        Возможно, в глубине души он тоже хочет причинить мне боль.

        Что, если все, кого я люблю, ненавидят меня из-за моих генов? Было бы в десять раз больнее, если бы это был Эйден.

        Но был бы он готов совершить убийство за меня, если бы это было так?

        И да, он находился в нескольких секундах от убийства Адама. Если бы я не вмешалась, его тело уже плавало бы в бассейне.

        Отсутствие границ у Эйдена должно пугать, но по какой-то причине меня окутывает ореол спокойствия.

        Я остановила его. Он позволил мне остановить его, когда он легко мог продолжить. Этот факт наполняет меня всепоглощающим внутренним покоем.

        — Повтори, — говорит Эйден.

        — Повторить что?

        — Часть о том, насколько я важен.

        Я подавляю улыбку. Почему я не удивлена, что он фокусируется только на этой части?

        Медленно приближаясь, мое пространство заполняется всем из чего состоит он. Его запах и его тепло. Его мутные глаза и хаотические эмоции, бурлящие в них.

        Эти эмоции принадлежат мне.

        Я хочу схватить их, обнять и каким-то образом прижать к груди, чтобы они могли найти компанию моим собственным странным чувствам.

        Чем ближе я к нему, тем сильнее исчезает мир. Вся вселенная втиснута в маленькое пространство, между нами, где мои колени почти касаются его.

        — Ты важен.

        Он обхватывает сильной рукой мой затылок, и его губы прижимаются к моим.

        На этот раз я не сопротивляюсь.

        Я не перестаю думать о последствиях.

        Я просто позволяю себе быть самой собой.

        Поцелуй, возможно, и начался с моих губ, но овладел всем моим телом. Он скапливается у меня в животе и бежит вниз по позвоночнику. Это парализует конечности и пробуждает мои внутренние органы.

        Его зубы покусывают мои губы, его рука вцепляется в мои волосы, откидывая голову назад, чтобы он мог получить лучший доступ. Его язык находит мой, питаясь, пробуя меня на вкус, вдыхая меня.

        Я делаю то же самое.

        Я поглощаю его так же сильно, как он поглощает меня.

        Если бы у поцелуя имелась какая-то цель, то она была бы посвящена тому, чтобы найти друг друга. Речь идет о связи, которая существовала с того момента, как я увидела Эйдена в том подвале.

        Все началось тогда и с тех пор отказывалось заканчиваться.

        Долгое время я пыталась бороться с нашей связью, но она продолжает побеждать.

        Проигрывать никогда не было так приятно.

        Мои руки обвиваются вокруг его шеи, когда я опускаюсь на колени. Пальцы запускаются в его черные пряди, и он стонет мне в рот.

        Я горжусь этим стоном. Я горжусь тем, что доставляю ему удовольствие и оказываю на него такое воздействие.

        Все еще держа меня за волосы, Эйден дергает за них. Моя спина ударяется о холодный пол, но горящая кожа едва замечает это.

        Он ползет на мне, больше, чем жизнь. Его твердое тело накрывает мое, его мышцы и руки сливаются с моими изгибами, будто мы две части головоломки, собирающиеся вместе.

        Он все, чего я не должна хотеть, а также все, в чем я нуждаюсь.

        Он просовывает колени между моих бедер, и они раздвигаются сами по себе. Ему даже не нужно пытаться дважды. Я шиплю от соприкосновения его брюк с моей самой интимной частью.

        Все еще целуя меня, он задирает юбку и другой рукой расстегивает ремень.

        Воздух колышется от напряжения и тепла. Я чувствую его вкус на языке и ощущаю, как мурашки покрывают мою плоть.

        Впиваясь ногтями в его пиджак, я тяжело дышу ему в кожу. Он украл мое дыхание, мое сердце и мой чертов рассудок.

        Эйден не только монстр, но и вор — из тех, кого никогда не поймают.

        — Э-Эйден.. Любой может войти.

        Даже когда я произношу эти слова, влага бесстыдно покрывает мои бедра.

        — К черту их. — Эйден хватает меня двумя пальцами за подбородок, а другой рукой стягивает мои шорты вниз по ногам. — Ты нужна мне, милая. Мне, блядь, нужно оказаться внутри тебя, как воздух.

        Ты тоже мне нужен.

        Но не нужно говорить это вслух. Эйден, должно быть, прочел это в моих глазах. Он действительно знает меня больше, чем я себя.

        Он обхватывает рукой мое горло и входит на всю длину, полностью заполняя. Я задыхаюсь, но не издаю ни звука.

        Он украл у меня способность дышать, говорить или даже думать.

        Он украл мое чертово сердце и душу, и я никак не смогу их вернуть.

        Он вор, не забыли? Чертов вор.

        — Блядь, блядь!

        Все его тело напрягается с силой его толчка. Я могу чувствовать его твердый пресс, не прикасаясь к нему.

        Мои глаза наполняются слезами. Быть может, из-за погружения.

        Быть может, из-за того, как он сжимает свою руку вокруг моего горла, едва позволяя дышать.

        Быть может, из-за интенсивности его взгляда.

        Быть может, потому что прошло так много времени с тех пор, как я ощущала эту целостность.

        Быть может, все вместе.

        Быть с Эйденом все равно что кататься на американских горках в темном туннеле. Бывают взлеты и падения. Там темно и опасно. Но больше всего здесь можно найти волнение и эйфорическое ощущение того, что ты жив.

        Я жива.

        С Эйденом я никогда не переставала ощущать себя живой.

        Он ускоряется, входя в меня, как сумасшедший, будто его тело не может сдержать свою страсть. Страсть, которая проникает в меня, вспыхивает во мне в виде искр и фейерверков.

        Это немного причиняет боль, и мне будет больно несколько дней, но я наслаждаюсь этим уколом боли. Наслаждаюсь тем, как он не может контролировать себя, когда со мной.

        — Я скучал по тебе, милая. — толчок. — Я скучал по твоей узкой киске. — толчок. — Я скучал по твоим тихим стонам удовольствия. — толчок. — Я даже скучал по твоему гребаному упрямству.

        Наше дыхание смешивается, грубое и неполированное, с жестоким удовольствием. Наши ароматы сливаются воедино и наполняют воздух, убивая запах хлора и заменяя его феромонами.

        Разве это не странно, что феромоны должны быть только в мозгу, но теперь они плавают вокруг нас? Я могу вдыхать их с кожи Эйдена, ощущать их вкус на своем языке.

        Он приподнимает мои бедра, и я задыхаюсь, когда он касается чувствительного места внутри. Он выходит почти полностью, пока не остается только кончик, затем снова и снова погружается.

        И финал.

        Оргазм поражает меня с такой силой, какой я раньше не испытывала — резкий, глубокий и неистовый. Моя спина выгибается над полом в крике.