— Но разве семья Адама не могущественна? — я спрашиваю. — Конечно же, они могут вернуть его.

        Ким отчаянно качает головой.

        — Я слышала, что также было применено давление со стороны родителей Ксандера и Коула. У них на руках какая-то грязь на отца Адама, и они использовали ее против него. Он уже подписал бумаги о переходе своего сына.

        Интересно.

        Джонатан тут ни при чем. Интересно, это потому, что Эйден держал его в стороне от этого, или потому, что старший Кинг отказался помочь.

        — Почему ты не сказала папе? — спрашивает Тил, не поднимая головы.

        — У меня не было возможности. Кроме того, у папы много дел.

        Тил встречается со мной взглядом.

        — Для папы ничего не стоит перед нами, особенно когда дело касается тебя.

        Тем не менее, я бы предпочла не беспокоить его. Он допоздна работал с Агнусом, всю ночь напролет. Но что хорошего в отце, правда? Он всегда на завтраках и ужинах, независимо от того, насколько занят.

        Мы втроем идем в класс. Ким рассказывает о том, какие крутые всадники — за исключением Ксандера. По ее словам, он не в счете.

        В классе Ронан передает мяч Ксандеру и Ноксу. Коул сидит за своей партой и читает книгу под названием «Труп», которая, похоже, не является художественной. Он кажется совершенно оторванным от своего окружения.

        Я знаю лучше.

        Это всего лишь фасад. Коул более приспособлен к своему окружению, чем кто-либо другой. Он просто хорошо это скрывает.

        Сильвер сидит через два места перед ним, в наушниках, ее взгляд затерян вдалеке. Даже ее подружаек нет. Теперь, думая об этом, Саммер и Вероника больше не общаются с ней так часто.

        Эйдена нигде не видно.

        Я борюсь с чувством разочарования и терплю неудачу.

        Нам с ним нужно поговорить. Тщательно. Он должен предупреждать меня о катастрофах, которые планирует. Я хочу сначала услышать это от него, а не от сплетен, циркулирующих по школе.

        Прикусив нижнюю губу, я обдумываю, не спросить ли остальных о его местонахождении.

        Мой телефон вибрирует в кармане. Я улыбаюсь, видя имя на экране. Может, он все-таки обладает телепатическими способностями.

        Эйден: Встретимся у бассейна.

        Я даже не думаю об этом. У нас еще есть время до урока, поэтому я бросаю рюкзак на стул и направляюсь в сторону бассейна школы.

        По прибытии запах хлорки забивает ноздри, и мои ноги задерживаются на пороге.

        Я была так взволнована встречей с Эйденом, что забыла, как сильно меня пугает глубокая вода.

        Так как сейчас раннее утро, здесь пусто. Сделав глубокий вдох, я преодолеваю последние несколько шагов на нетвердых ногах.

        — Эйден?

        Мой голос эхом отдается в большом пространстве.

        — Сюда, милая.

        Я заворачиваю за угол и замираю. Эйден стоит перед глубокой стороной бассейна. Я бы воспользовалась моментом, чтобы оценить его телосложение, его черные пряди, самозабвенно падающие на лоб, но он не один.

        Адам с ним, его глаза налиты кровью, опухшие. Даже его рубашка в беспорядке, словно он провел всю ночь в наркокартеле.

        — Что происходит? — я перевожу взгляд с одного на другого.

        — Адам пришел извиниться.

        Эйден похлопывает его по плечу, но в этом нет ни капли товарищества.

        Во всяком случае, он кажется на грани чего-то мрачного и дьявольского.

        — Так ведь? — Адам молчит, его лицо краснеет с каждой секундой. — Она ждет.

        Эйден хватает капитана команды по регби — бывшего капитана — за плечо.

        Он шире и сильнее, чем Эйден, но по какой-то причине Эйден кажется более могущественным. Богоподобным и непобедимым.

        В этот момент он напоминает мне генерала, который никогда не проигрывал войну. Герой насквозь.

        Хотя думать об Эйдене как о герое странно. Он не герой, он злодей.

        Но прямо сейчас, когда он держит Адама, после того как выгнал его из школы за то, что причинил мне боль, я не могу не думать о нем как о герое.

        Только в этот раз.

        — Прости, — выплевывает Адам.

        — Нет, нет. — Эйден цокает. — Повтори это и на этот раз серьезно.

        — Мне плевать на его извинения, — говорю я. — Он ничто.

        — Это правда. — губы Эйдена изгибаются в улыбке. — Он он все равно должен извиниться. Ты можешь сделать это стоя или на коленях, Адам. Твой выбор.

        Покрасневшие глаза Адама встречаются с моими, но они полны злобы больше, чем чего-либо еще.

        Этот ублюдок не чувствует себя виноватым в, содеянном.

        — Прости.

        — Извинения отклонены. — я свирепо смотрю на него. — Надеюсь, что ты сгниешь в аду, Адам.

        В глазах Эйдена загорается садистская искра. Как будто он призвал своих демонов, и теперь они берут ситуацию под контроль.

        Или, может, я их вызвала. В конце концов, он делает это ради меня.

        Эйден превращается для меня в непреодолимую силу.

        — Ты слышал ее. Не то чтобы я планировал тебя отпустить. — он кружит вокруг Адама, как хищник перед нападением. Плавно, бесшумно... ужасающе. — Ты осмелился не только взглянуть на то, что принадлежит мне, но и прикоснулся к ней. Понимаешь, что это значит, Херран?

        Горло Адама сжимается от глотка. Я вижу, как он затаил дыхание, как и я. Темнота в металлических глазах Эйдена может означать только неприятности.

        Я стою на цыпочках, ожидая, что он скажет дальше.

        — Это значит, что ты вне игры.

        В одно мгновение Адам стоит, а в следующее Эйден толкает его. Регбист теряет равновесие и падает в воду, затопляя край.

        Эйден еще не закончил.

        Даже близко нет.

        Он присаживается на корточки на краю бассейна. В тот момент, когда Адам всплывает, чтобы глотнуть воздуха, Эйден хватает его за голову и толкает вниз.

        Без колебаний.

        Без пощады.

        Конечности Адама бьются во все стороны, разбрызгивая воду повсюду. Он борется за дыхание и находит только воду.

        Эйден вцепляется пальцами в волосы регбиста и поднимает его. Он хватает ртом воздух, как умирающий.

        — Ты там задыхался, Херран? — Эйден толкает его обратно в воду. Выражение его лица нейтральное, даже безмятежное. — Хорошо. Теперь ты знаешь, каково это тонуть.

        Я стою, мои конечности дрожат, когда Эйден держит Адама под водой.

        От спокойствия на его лице по спине бегут мурашки. Я знаю, я просто знаю, что Эйден убил бы Адама и глазом не моргнул.

        Он бы сделал это на территории школы.

        Он подвергнет опасности свое будущее.

        Я подбегаю к нему, игнорируя свой страх перед водой.

        — Прекрати, Эйден. Отпусти его.

        — Еще нет. — он использует обе руки, удерживая Адама под поверхностью. — Он причинил тебе боль. Он причинил боль тому, что принадлежит мне.

        — Ты убьешь его, — шиплю я.

        — Небольшая цена за то, чтобы прикоснуться к тебе.

        — Я тоже его ненавижу, но я не готова потерять тебя таким образом. — мой голос громкий и ясный. — Он того не стоит.

        Голова Эйдена наклоняется в мою сторону. Его стальные глаза сразу же смягчаются, встречаясь с моими.

        Я падаю на колени рядом с ним, не обращая внимания на то, что вода пропитывает мою кожу, и хватаю его за руку.

        Напряженные мышцы пульсируют под моим прикосновением.

        — Он не важен, Эйден. Важен ты.

        Должно быть, это сработало.

        Медленно, слишком медленно Эйден позволяет мне оторвать его руки от головы Адама. Последний выныривает на поверхность, хватая ртом воздух.

        Никто из нас не обращает на него внимания, даже когда он вылезает, мокрый и дрожащий, как собака.