— Я бы не уехал, будь она действительно беременна. Ни за что, — он замотал головой.— Я бы… не смог. И не стал.

— Как мило, — Ра’с тихо рассмеялся. Его смех звучал очень мягко. Он снова взял Тима за плечо, будто тот был не посторонним ему, или они были знакомы уже долгие годы, и подтолкнул к двери.

***

Дом был ужасно старым, но выводы такие Тим смог сделать только из рассказа старика. Строение выглядело совсем новым, по коридорам и комнатам не гуляли сквозняки, и доски не скрипели под их ногами. Тим не до конца понял, как устроена система отопления в доме, но во многих комнатах было не просто тепло, а жарко.

Глядя на обстановку огромного дома Ра’с аль Гула, можно было сделать несколько выводов. Для начала Тим отметил, что для человека, который оплатил ему билет до Непала, поездку в Верхний Мустанг и экспедицию на самую вершину этой горы, старик удивительно аскетичен. Он был богат, но на обстановке это почти не отражалось. Вся мебель была сделанная руками — кто-то ковал железо, кто-то сколачивал доски. На полу то и дело встречались шкуры и связанные из разноцветных лент паласы. Людей в доме было много, но все они казались похожими друг на друга, да и общаться не стремились.

Рас водил его вверх-вниз по лестницам, из одной комнаты в другую, мелодично рассказывая какие-то истории. В какой-то момент Тиму показалось, что они бродят по дому целую вечность, и что он, в отличие от старика, выбраться из этого лабиринта уже не сможет. Он заворожённо слушал, рассматривая одинаковые комнаты, и потерял счёт времени.

В столовой выстроилось несколько рядов длинных столов со скамьями. Сейчас они пустовали, только на одном из них, с краю, у самого дальнего из окон, был накрыт ужин. Тим, правда, погрузился в баюкающие рассказы Ра’с аль Гула и не сразу понял, что экскурсия подошла к концу.

— Я бы предложил вам присоединиться к сегодняшнему смотру. Но, думаю, вы слишком устали, чтобы наблюдать скучнейшие манёвры в лучших традициях древних кланов ниндзя, — старик ухмыльнулся, остановившись в паре шагов от скамьи, на которую уселся Тим. Перед ним стояла плошка с рисом и жирным мясом — он припомнил, что это, кажется, называется шомдэй или как-то так — сухая лепёшка и большая кружка какого-то отвара.

Рас собирался сесть на деревянное кресло с потрёпанной спинкой во главе стола, но вдруг откуда-то появился человек в чёрном (Тиму показалось, что он выскользнул из тени), и шепнул что-то старику на ухо на языке, которого Тим пока не знал. Старик раздражённо цокнул языком и выпрямился, поджав губы.

— Тимоти, вы сможете добраться до своей комнаты, когда насытитесь?

— Конечно, — он вскинул голову. — Что-то случилось?

— Ничего страшного, — Ра’с тут же расплылся в хитрой улыбке, снова став похожим на лиса. — Просто прислали посылку от вашего предшественника, — он сложил руки на животе, и Тим впервые обратил внимание на то, какие длинные у него пальцы. — Хочу подготовить его записи к завтрашнему дню. Чтобы вы не тратили на них лишнее время.

— Э… ладно, — Тим кивнул. — Не знал, что у меня был предшественник.

— Подробности вы узнаете завтра, — Ра’с кивнул. — Приятного аппетита, юноша, и доброй ночи. Постарайтесь не заблудиться.

Он ушёл, беззвучно ступая босыми ногами по меху, и неслышно закрыл за собой дверь. Человек в чёрном исчез так же быстро и незаметно, как появился, хотя Тим не был уверен, что он покинул комнату.

Еда была сытной и жирной. Всю эту неделю Тим ел мало и плохо, сейчас он был голоден, но в то же время боялся переесть или что организм ещё слишком слаб для такой тяжёлой еды.

Жирный тибетский чай, правда, он выпил весь, едва не поморщившись. Соли туда добавили слишком много на его вкус.

Так и не доев, он отодвинул плошку с едой и встал со своего места. В отличие от Ра’са, он громко топал, даже когда шёл по ковру, и, кажется, весь дом знал, что гость бредёт через коридоры к себе в спальню. А добравшись до неё, Тим рухнул на кровать, утонув в подушках и перинах, устало потёр руками лицо и задумался, глядя в потолок: такая ли уж хорошая идея была соглашаться на такую задачу? Мемуары экологического террориста и разыскиваемого преступника. Гордились бы Тимом родители? Действительно ли этого хотела Стефани?

Он широко зевнул, потянул на себя несколько одеял, завернулся в них и закрыл глаза.

Впервые за неделю ему было уютно — почти так же уютно, как дома. И странный старик уже почти не пугал сквозь сон. Тем более что спать хотелось слишком сильно.

***

Тим проснулся около полудня. Оказалось, что во сне он зарылся лицом в подушки, пытаясь спрятаться от солнечных лучей, свободно проникающих в его комнатку через широкое и высокое окно.

Тим снова потёр лицо руками, сладко зевнул и тут же подскочил, услышав вежливое покашливание.

Ра’с аль Гул, теперь в брюках и рубахе из грубой ткани, сидел за его столом, пролистывая роман Хемингуэя «За рекой, в тени деревьев» , который вышел незадолго до того, как Тим получил свой билет и отправился в Катманду. Он заметил, что Тим пошевелился, улыбнулся, взглянув на него исподлобья, откашлялся и прочитал:

— «Хотя есть такие вещи, которые лучше звучат по-английски. „Я тебя люблю, моя последняя, настоящая и единственная любовь“, — процитировала она. — „Когда сирень в последний раз цвела у нас в саду“. „Из колыбели, вечно баюкавшей“. „А ну-ка навались, сучьи дети, не то я выброшу всё на помойку“», — он помолчал пару секунд, а потом засмеялся, удивительно громко и искренне. — Этот ваш… Хемингуэй достаточно интересно пишет.

— Да, — Тим сел на постели, с трудом выбираясь из-под груды перьевых одеял. — Это мой любимый писатель.

— Вам нравится сухой и тяжёлый язык?

— Мне нравятся факты, — Тим спустил ноги на меховой ковёр и снова зевнул. — Он пишет интереснее многих модернистов. И тяжесть языка очень правильная. Зачем удерживать внимание читателя, который не понимает, что ты хочешь ему сказать, и против тяжеловесности текста?

— Мои мемуары вы тоже напишете в этом стиле? — старик улыбнулся, снова уткнувшись в книгу. Издание было совсем новым, Тим купил его перед вылетом и прочитал в самолёте, так жадно поглощая печатный текст, будто от этого зависела его жизнь.

— Нет. Если, конечно, вы этого не захотите. Если вы пожелаете, я напишу вам мемуары в стиле Джеймса Джойса, — Тим нахмурился, натягивая кардиган, и уставился на Ра’са, припоминая заученные в университете строчки: — «Она улавливала не полностью, а частично, с интересом внимала, с удивлением постигала, повторяла с прилежанием, вспоминала с трудом, с лёгкостью забывала, повторно вспоминала с опаской, повторно повторяла с ошибкой»… И далее по тексту.

— Вам нравится Джеймс Джойс? — старик закрыл книгу и положил её на стол.

— Вы хотите мой личный ответ, ответ «литературного негра» или ответ магистра литературоведения? — вежливо осведомился Тим. И тут же смущённо улыбнулся: — Простите. Думаю, это не та тема, которую вы хотели бы обсуждать с автором ваших будущих мемуаров…

— Ну, что вы, Тимоти. Я с радостью готов обсудить с вами литературу. Расскажете мне, кто сейчас в моде в Америке, кто нет, — Ра’с поднялся. — Вы отдохнули?

— Относительно. Если снова лягу спать, только устану ещё больше, — Тим зарылся в сумку в поисках зубной щётки и пасты. — Я только умоюсь и буду готов приступить к работе, — он извлёк то, что искал из бокового кармана и снова посмотрел на Ра’са. Он с лёгким изумлением заметил, что теперь старик кажется немного моложе. Неужели он настолько вымотался накануне и не заметил, что Ра’с не совершенно седой, а лишь ровными прядями, что двигается он легко, что морщины не так уж и глубоки? Может, это особая игра света делала хозяина дома старше?