Драма юности моей 60-х годов прошлого века состояла в том, что слово «философ» рисовало лысого мудрого старца под пальмой. Нечто совсем непривлекательное для юношей и девушек. Спасение пришло в 70-е, когда появилось модное слово «социолог».

В 1962 году к нам в десятый выпускной класс 23-й вечерней школы рабочей молодёжи приходил преподаватель из Финансово-экономического института. Агитировал поступать к ним учиться. Его обсмеяли. Радио гремело про Гагарина и Титова. «А нарукавники бухгалтеру выдают?» В 90-е появилось модное слово «предприниматель». В Финэк конкурс вырос, без блата было не попасть.

В 1954 году нас принимали в пионеры: «К борьбе за дело Ленина – Сталина будьте готовы!» – «Всегда готовы!». «За Ульянова – Джугашвили!» – уже не то. Роль псевдонима в истории отрицать нельзя. Как и роль каламбура. При Брежневе застойно жили «по-брежнему». При Горбачёве перестраивались: «Куй железо, пока Горбачёв».

Куй не куй, а народный характер – это «национальное бессознательное», и его не перекуёшь. Как писал Г. В. Ф. Гегель: «Русские женщины обижаются на своих мужей, если они не бьют их, – значит, они их не любят. Именно это и есть всемирная история – народы также хотят кнута». Когда старуха давала Заратустре наставления, она сказала ему: «Идёшь к женщине – не забудь плётку!» Ницше Гегеля не любил, но великие немцы оба.

Есть аналогия в критике прогресса: «чем больше производится благ, тем больше растут запросы и тем меньше удовлетворённости у людей» и в критике либерализма – «чем больше свободы, тем своевольнее народ, тем больше в нём неудовлетворённых претензий к власти».

Тем не менее ценность технического прогресса бесспорна. Можно ли с той же уверенностью говорить о ценности либерализма? Возможен ли ускоренный нравственный прогресс или здесь всё принадлежит медленной эволюции?

Причём неравной для всех общественных организмов. Есть страны, которые могут иметь ядерное оружие, но никогда не применят его первыми. Есть страны, которым только дай – сразу применят. Есть люди, которые могут иметь оружие на крайний случай. И есть массы, которым только дай оружие – сразу перебьют друг друга. Есть женщины, которым только разреши «снять паранджу» – они сразу снимут всё остальное.

Чтобы объясняться с читателем дальше, я должен сделать небольшое метрологическое отступление.

Метрология – это наука о единстве и точности измерений. То есть дисциплина, совершенно не подходящая для отображения человеческой реальности, где невозможно добиться единства, потому что у каждого «свой аршин» и сам душевный предмет не поддаётся никакому определению.

Да и не было никогда какой-либо необходимости в таком определении. Счастье бывает безмерным, а несчастье менее всего на свете озабочено своим измерением.

Как вы объясните научно, почему еда нужнее, а вино важнее? Техника нужнее, а музыка важнее? Спорт нужнее, а секс важнее? И почему нет удовольствия без достоинства: жизнь нужнее, а честь дороже? Почему, как сказал Оскар Уайльд, без необходимого прожить можно, а без излишеств нельзя?

Коля Колесов в Севастополе, когда спирт уже не лез в горло, традиционно спрашивал себя и отвечал:

«Душа, примешь?» – «Нет». – «Душа, примешь?» – «Нет». – «Пошла ты на…!»

И вливал ещё стопку. Чем навеки посрамил формальную логику перед национальной психологией, которую «аршином общим не измерить».

Ещё с самых древних времён логика тщится поместить всё оценочное – хорошо/плохо, красиво/некрасиво, приятно/неприятно – в своё квадратное нутро: истинно/ложно, разумно/неразумно. И никак не помещается.

Помещается только обрезанное под логику. Некрасивая, но порядочная женщина. Невкусная, но полезная еда. Неинтересная, но нужная работа. Несчастливая, но благоустроенная жизнь.

В гуманитарном знании нет системы СИ. Нет единства терминологии. Вавилон разноязычный. Профессор Константин Константинович Платонов пытался навести порядок в психологии. Раз и навсегда отделить субъективное от объективного. Объективное понятие «нужда» и субъективное «потребность». Объективное «стимул» и субъективное «мотив». Объективное «нравственность» и субъективное «мораль». Объективное «структура» и субъективное «система». И так далее, вполне резонно. Но не привилось. Платон не навёл порядок, Платонов и подавно.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.