========== Часть 1 ==========

Воздуха не хватало. Обжигающий мороз разрывал горло, снежно-ледовые торосы немыслимыми существами вырастали на пути. Кровь стучала в голове, ноги не повиновались, подкашивались, проваливались в глубокий снег. Ингрид упала.

Отчаяние растеклось по жилам и сковало тело. Сил подняться не было. Усмиряя дыхание, Ингрид прислушалась к округе. Застывшие горы молчали.

«Проклятые твари! — выругалась она. — Может, оторвалась?»

Близкое рычание вспороло тишину. Ингрид вскочила и, не оборачиваясь, вновь побежала.

«Пока я на ногах, пока не наступила ночь — они не нападут!»

Впереди раскинулось бесконечное снежное поле, окаймлённое рёбрами скал. Надежда уйти от преследования и отыскать убежище рухнула. Глотая воздух, Ингрид обернулась. Отощавшие за время долгой зимы варги шли по цепочке следов, протоптанной ею в снегу.

От безысходности Ингрид бросилась к крутому гребню. Ноги дрожали. Мягко ступая, она пошла по снежному карнизу. Наст оказался твёрд, словно гранит. Распахнутая с обеих сторон пропасть заставляла сердце бешено колотиться.

«Главное не бояться, тогда не сорвусь, — думала она. — Варги сюда точно не полезут!».

Шквальный порыв ветра ударил в спину и сбросил Ингрид на склон. Снег, расстеленный на льду ватным одеялом, пришёл в движение. Ингрид заскользила вниз, цепляясь за обледенелую плоть горы. Крик эхом разнёсся по застывшей от мороза округе.

«Проклятье! Так глупо погибнуть!»

Ингрид со всей силы вдавливала ноги и руки в склон, и наконец сумела остановиться. Она облегчëнно выдохнула, поглядев вниз. Острые скалы зубьями торчали из-под снега.

«Чуть не растёрло, как на тёрке! Если я умру, то кто же расскажет, как погиб дядя Торвальд? Найдёт ли кто моё тело?!»

В памяти всплыла картина несущегося с вершины белого облака. Лавина, спущенная горным троллем, погребла всех, кроме Ингрид. Отделавшись лишь ушибами, она рыла снег, вслушиваясь в тишину, но не находила ни следа отряда. А потом пришли варги, и Ингрид бросилась прочь с места, ставшего могилой близким.

Донеслось жалобное поскуливание. Ингрид вскинула голову и увидела звериные морды. Варги прижимались к кромке гребня и не решались преследовать добычу. Она победоносно оскалилась:

«Ха! Здесь вы меня не достанете!»

Склон был настолько крутой, что Ингрид было трудно понять: она лежит или стоит на нём. Ей казалось, что опасно даже дышать, чтобы нечаянно не сорваться.

От хищников удалось оторваться, но теперь предстояло справиться с горой. Пусть у неё не было клыков и когтей, но она могла одолеть любое живое существо неприступной твердью, холодом и неумолимым ветром. Ингрид укусила снег и взмолилась в синеющее небо:

«Боги! Помогите мне! Если я выживу после такой передряги, то соратники точно уступят мне место за столом!»

Никто не отозвался. Снег разошёлся во рту вкусом безразличия и вечности, что была тут до неё и останется навсегда после.

Вдруг снежные крошки осыпались на лицо. Ингрид подняла голову и увидела над собой мохнатого зверя. Он осторожно приближался, не сводя с неё хищных глаз.

От ужаса Ингрид закричала, заскользив по склону ближе к острым скальным зубцам. Она поняла, что варг не напал сразу, потому что чувствовал себя на крутом спуске так же неуютно, как и человек.

На этот раз затормозить не удалось. Склон понёс вниз. Ингрид перелетела через скальный карниз и рухнула с обрыва. Глубокий снег смягчил падение и засыпался в капюшон, рот и глаза.

Ингрид тряхнула головой и огляделась. Вокруг торчали покрытые инеем, раскоряченные сосны. Она возликовала, что наконец очутилась где-то в долине.

Попытавшись встать, Ингрид ощутила в ногах жгучую боль. Воодушевление тут же сменилось горьким отчаянием. Сердце заскрежетало в груди.

«С ранами мне далеко не уйти!»

Безысходность опустила Ингрид обратно в сугроб. Взгляд её, застланный слезами, блуждал по склонам белых, сияющих, одиноких гор. Царство безмолвия не отзывалось на страдания.

«Воин не гибнет от того, что замёрз на снегу! — сказала себе Ингрид. — Воины не льют слёз! Мой труп здесь не найдут!»

Ингрид перевернулась на живот и поползла.

***

Почти стемнело. Добравшись до замёрзшего ручья, Ингрид принялась ковырять ледяную корку, чтобы напиться. Сделав глоток, она вдруг различила позади хруст снега. Сердце остановилось.

Ингрид резко обернулась и увидела над собой рослое мохнатое животное. Она яростно закричала в надежде, что отчаянный вопль устрашит настигшего её хищника. Но зверь не вздрогнул, а шагнул ближе.

— Тс-с, — прошипел он.

Это был человек. Ужас отступил. Из-за спины чужака выглядывал лук, и Ингрид решила, что перед ней один из охотников долины.

«Боги! Я спасена! — возликовала она. — Скоро вернусь в мир людей!»

— Помоги же мне, у меня ноги ранены! — воскликнула Ингрид. Собственный голос прозвучал сипло — во время отчаянного бегства она сорвала глотку.

Охотник не двигался. Он взглянул на дорожку следов взрыхлённого снега, тянувшуюся от склона, затем перевёл хмурый взгляд на Ингрид. Она, ухватившись за гудевшие болью голени, сдерживалась, чтобы не заплакать.

Он подошёл, осторожно ощупал ноги Ингрид. Она взвыла, но исходивший от охотника запах костра напомнил о доме и заглушил боль.

— Меня зовут Ри. А ты кто, откуда? — спросила она.

Охотник прищурился. Ингрид пыталась разглядеть его лицо, но мех капюшона спутался с волосами и покрылся инеем от дыхания. Глаза блестели желтизной, как у волка. Он был риссом, был из народа Ингрид, но потемневший цвет бороды выдавал примесь чужой крови.

«Нельзя ему выдавать, кто я, — смекнула Ингрид. — Недобрый он».

— Я иду в Каэрван, — произнёс охотник с чужеземным выговором.

— Я живу там! — обрадовалась она.

При мыслях о скором возвращении тревога насчёт чужака показалась Ингрид незначительной. Она подумала, что он, должно быть, стремится служить вану или искать ещё какое-то применение для себя в крепости.

Охотник снял со спины мешок и бросил на снег. Она поняла, что ночевать они будут здесь, у ручья, под склоном.

«Не лучшее место, — подумала Ингрид, — вдруг опять лавина?»

Но обе ноги беспощадно ныли, мрак сгущался, сил возражать не было.

Положив на мешок лук и ножны с мечом, охотник вынул топор из петли на поясе и направился в лес, чтобы раздобыть дров для длинной чёрной ночи.

«Никакой он не охотник! Воин! Наёмник! — догадалась Ингрид. Однако страх не слишком терзал её. — Кем бы он ни был, он хорошо подготовлен, а значит ему достанет сил помочь мне попасть домой».

Принеся хворост, охотник развёл огонь. Достав из мешка котелок, кружку и свёрток с промёрзшим мясом, придвинул всё Ингрид.

— Следи за огнём, — приказал он, вновь направляясь в чащу.

«Наверное, он хочет стать одним из соратников вана, — подумала она, разглядывая удалявшуюся фигуру охотника. — Но с таким выговором вряд ли у него что-то получится».

Ингрид наполнила котелок снегом и поставила к огню. Окутанная теплом костра и снизошедшим после долгого преследования покоем, она прилегла и свернулась калачиком. Дрёма окутала её, но ветер и шорохи леса не давали провалиться в сон. Лишь когда охотник вернулся, притащив ствол сухого дерева, и уселся у огня, Ингрид сумела заснуть.

Ночь была тревожной. она пробуждалась от холода и воя варгов. Но, приоткрывая глаза, видела, что добрый, согревающий костёр плясал перед её лицом, а желтоглазый воин сидел рядом, охраняя их маленький мир из зыбкого тепла и света от голодных хищников, всепоглощающей тьмы и вечного холода.

***

Охотник разбудил Ингрид до рассвета, когда сумерки только-только начали расступаться. Зимой световой день на севере был короток, и путь стоило начинать с первыми лучами солнца. Спутник сунул в руки Ингрид оттаявшее мясо и кружку с подогретой водой.

Сзади, из темноты, совсем близко, раздалось рычание.

Ингрид вздрогнула от неожиданности и опрокинула питьё на снег. Охотник мгновенно схватил горящее полено и замахнулся им на подкравшегося варга. Зверь отскочил прочь, а охотник как ни в чём не бывало сел обратно, откусывая мясо.