– Ладно, Лекс, забудь. Есть другое дело. На Кайроне планирую встретиться с покупателем. А он какой-то непонятный тип. Сможешь нарыть по нему информацию?

– А сколько у меня времени?

Я взглянул на стену каюты. Глобсис дополнила реальность таймером обратного отсчёта.

– Часа хватит? Просто дольше ждать нельзя. В срок не уложимся. До встречи с Фузроу нужно совершить сделку.

– Попробую успеть, – уныло вздохнул Лекс. – А что у тебя за сделка?

– Продаю телепортационные кристаллы. Погашу долг перед алхимиками. Неустойку и выданный аванс.

– Звёздная бездна! Макс! Так с аукциона продать же в разы выгоднее! За такие штуковины космически заплатят.

– Нет времени. На Вадж-7 необходимо личное присутствие, а на других ауках с редкостями не связываются.

– Ладно. Я попробую. «Эсперики» у меня только совсем мало, всю унтал «сожрал». Сделаю, что получится.

Парень погасил трансляцию боя и занялся порученным делом прямо на месте. Я ушёл, чтобы не отвлекать, к тому же, как прекратилась ломка, сильно захотелось пить. Направился по коридору в кают-компанию, выбрав через интерфейс свой любимый напиток:«эрайский квас», дал команду приготовить. В пищевом синтезаторе еда печатались прямо вместе с посудой. В устройство заправлялись картриджи с водородом, углеродом, азотом, минеральными веществами, вкусовыми добавками, красителями, жиро-масляными субстратами.

Основным компонентом, из которого печаталась пища, является растение под названием рапахи. Это большой кустарник, произрастающий на планетах с особой газовой атмосферой. Но уже многие тысячелетия его культивируют в огромных фермах. Там под куполами эти растения выращивались особым образом в подвешенном состоянии. Специальная мембрана отделяла ветви от быстрорастущей корневой системы. К кронам нагнеталась специальная плотная газовая атмосфера, а корни содержались во влажной среде. Именно последние и шли в пищу. Их срезали, отжимали сок, жмых высушивался и измельчался. Он шёл в производство пищевых картриджей, из которых печаталась всё: от еды, до спрессованной посуды. Сок шёл на производство напитков. Остатки посуды и еды в деатомизаторе потом расщеплялись до первичных составляющих, обеззараживались и могли быть пущены в повторное употребление.

Еда по вкусу и питательным веществам сильно приближалась к настоящей, хоть и не была идеальной копией. Намного приятнее есть пищу, приготовленную традиционным способом из разнообразных продуктов. Но для космических перелётов такое питание было вполне приемлемым.

Мои шаги гулко отдавались по керамопластиковому полу. Я спустился на средний уровень, проверив по мини-карте, где располагался экипаж «Виверны». Отметка Заряны находилась на командном мостике, Лили – в медотсеке, а Арес и Шрам – в кают-компании. Я зашёл туда. Друзья через Глобсис развернули голографацию с игрой Рэткэш.

– Братишка, чего там с нашим хакером? Он как ужаленный с воплями «Получилось» побежал тебя искать, – спросил механик.

– Со своим талантом всё разбирается, – не стал разъяснять я подробности, взял напиток, и, устроившись в кресле, принялся наблюдать за игрой.

Рэткэш – древняя популярная игра. До того, как я оказался в Допре, никогда о ней не слышал. На первый взгляд она простая, но отлично тренирует объёмное мышление, развивает умение «Логика», и, по какой-то неясной причине, ей же можно прокачивать «Ментальную Силу». Суть игры заключается в следующем. Генерируется большая голографическая сфера. Она визуально делится на свою зону и зону противника. В центре сферы появляется отрезок размером одна седьмая диаметра общего шара. Двое, выбрав для себя игровой цвет, встают с противоположных сторон от этого игрового поля и вытягивают в пространстве простейшую геометрическую фигуру.

Первый игрок ограничен размером исходной линии. Он цепляется за отрезок и тянет середину так, чтобы получился треугольник. Ни одна из его сторон не должна превышать длины исходной линии. Но это контролируется игровой механикой, и больше положенного вытянуть всё равно не удастся. Меньше можно. Как правило, игроки выдвигают первый треугольник на максимальный размер, потому что дальше ходы буду зависеть от самой длинной его стороны.

Получившаяся геометрическая фигура отображается как прозрачное стёклышко, окрашенное в «цвет игрока» его создавшего. Следующий ход соперника строго привязан к плоскости выбранного треугольника. У игрока есть два варианта, либо одна поверхность фигуры, либо другая. Точка помещается на таком удалении от плоскости треугольника, которое не превышает самую длинную её сторону. Получает прозрачный тетраэдр цвета игрока, вытянувшего его из треугольника. Ход снова передаётся.

Теперь первый располагает четырьмя плоскостями тетраэдра. Игрок выделяет наиболее удобный для стратегии треугольник и из него выдвигает новый тетраэдр, который окрашивается в соответствующий цвет. У его противника получается уже шесть плоскостей на выбор.

Цель игры заключатся в том, чтобы от центра к границе сферы через пространство противника построить тоннель своего цвета, и одновременно не позволить оппоненту опередить себя. В Глобсис из бестиария можно выбрать анимированное существо, которое через дополненную реальность будет передвигаться по строящемуся тоннелю и даже конфликтовать со зверьком противника. Это сделано для большего веселья. Игра заканчивается тогда, когда первая анимированная фигурка через построенный ход выбирается из сферы игрового поля.

Сейчас по проложенному Шрамом тоннелю ползала маленькая дракайна. Приятель впервые выбрал это существо, видимо, как напоминание о неудавшейся охоте. Арес своим тетраэдром заблокировал одну сторону прохода, и Шраму пришлось выводить от тоннеля ответвление резко вниз. Дракайна провалилась в новый появившийся объём с эффектным шлепком, начала извиваться, зашипела, и её привлекательное личико превратилось в сморщенную старушечью маску.

– Терпи, Натаха, сейчас мы этого одноглазого поймаем в ловушку, – Шрам вытянул вершину своего тетраэдра от плоскости тоннеля Ареса, отрезав существу противника удобный путь к краю сферы.

Механик для себя выбрал ванахальба – разновидность одноглазых леших. В бестиарии говорилось, что они злобные лесные духи, которые сбивают с дороги путников, заставляя долго плутать. Подражая эху, могут завести в болото или непроходимую чащу. Принимая облик седых старцев, они иногда пасут стада диких животных. Однако путнику, сумевшему заключить с ними договор, обеспечена особая удача в охоте.

Ванахальбе, названному Аресом Ванькой, действие Шрама не понравилось. Слепой старец грозно щелкнул хлыстом, встал на четвереньки, и, трансформировав голову в волчью морду, гулко завыл. Стенки тоннеля завибрировали, и импульс передался всем построенным фигурам. Дракайна забилась в угол одного из тетраэдров и испугано зашипела.

– Чего ты тут за кемпинг построил? – возмутился Арес, вытягивая следующий угол объёма, получившийся чересчур острым, – Как теперь моему Ваньке протиснуться через эту узкую «задницу»? Наставил палаток… Прямо какой-то дракайновский публичный дом.

– Я вижу, ты знаешь толк в таких палатках, – загоготал Шрам.

– Понятно, где ты пропадал все эти часы. На седых потянуло?

– Так, ямный пень, они ж самые верные. А сзади все бабы одинаковые. И вообще, завидуй, молча, – хмыкнул Арес.

Игру прервала ворвавшаяся в кают-компанию навигатор. На ней уже был тёмно-синий декольтированный комбинезон, скрывающий изгибы её тела даже ещё меньше, чем то коротенькое платьице. Заряна, видимо принявшая близко к сердцу укол Ареса по поводу её недавнего внешнего вида, переоделась, хотя притягивать к себе взгляд меньше не стала. Девушка возмущенно осмотрела присутствующих и упёрла руки в бока.

– И ещё говорите, что у женщин логика странная?! У самих-то мозги где?! Макс! Я тебя на командном мостике уже сорок минут жду! Мы взлетим сегодня, или нет?! Ты говорил, что торопишься!

От возмущенной громкой тирады Заряны фигурки Рэткэша вывалились из своих тоннелей, шлёпнулись на дно сферы и сцепились в драке. Дракайна ударила волка-старца, а тот поймал пастью старуху за хвост, раскрутил и далеко от себя отбросил. Парни покосились на девушку.