– Более того! Я просто-таки надеюсь, что он примчится – потому что после этого никто не посмеет отказать мне в присвоении следующего звания! – довольно улыбнулся Сэндлер.

– Меня очень, очень радует ваша уверенность! – улыбнулся в ответ Гамильтон, – однако же время позднее. Не угодно ли вам будет присоединиться ко мне завтра за ланчем, в моем особняке? Там мы, достойно отдохнув, смогли бы обсудить дальнейшие подробности нашего, хммм, предприятия.

– Благодарю, охотно! Сейчас и правда хотелось бы – поспать… Вы, будучи старше и мудрее, поняли это первым.

– Ну, ну, не стоит лести, друг мой. Для меня знакомство с вами – как глоток свежего воздуха и возрождение давно похороненных надежд, чуть ли не мечтаний юности… Так что мы как минимум квиты. Жду вас завтра в полдень, и не утруждайтесь поиском транспорта: я, если вы не против, пришлю экипаж.

– Еще раз благодарю вас, Арчибальд! Покойной ночи!

– Покойной ночи, Джереми!

***

Эмиль Загоруйко угрюмо жевал "вечный" бутерброд с салом – тот всегда выползал из синтезатора ровно с той скоростью, с которой от него отрезали удобные по размеру куски. Водка закончилась еще позавчера, тогда как до конца вахты оставалось не меньше месяца. Тоска… А записка от предыдущих вахтовиков гласила, что никакой надежды на самогон нет, не с этими продуктами. Конечно, новая смена предприняла собственную попытку – но в результате лишь добавила свои подписи к уже имевшимся под текстом записки. Благодаря какой-то спецобработке субпродукты, которыми их кормили, попросту отказывались бродить. Конечно, при этом они и не портились – но утешение было слабым. Дерьмовая работа, дерьмовая жратва, вот и водка закончилась… И это постоянное давящее чувство километра, если не больше, камня над головой – Эмиль был профессиональным шахтером и "глубины руд" не боялся, но обычно ведь после смены шахтер возвращается на поверхность, а тут… Единственное, что примиряло с действительностью – оплата. Вот с ней наниматели-латиносы не скупились, тут надо отдать им должное.

В родном Донецке, на самой Земле – а вы думали, в Великой Метрополии и на Родине Человечества нет бедноты? Все наоборот, именно там-то ее и навалом, ведь все талантливые, способные, амбициозные и даже просто тупо трудолюбивые давно свалили в колонии – безработный шахтер Загоруйко перебивался как мог, любыми способами, не исключая мелкий гоп-стоп. Все изменилось после возвращения из "длительной командировки" его соседа, Урмаса Гимазова. Отсутствовал он почти полгода, так что его любвеобильная жена успела наставить ему рога со всем районом, не исключая и самого Эмиля (а хороша чертовка, кстати!), кроме того, поползли слухи, что на самом-то деле он просто сбежал куда-то далеко-далеко… Ну или недалеко, зато к достойной большего доверия бабе. Однако вот – вернулся, и, по меркам Донецка, вернулся богатым человеком. Богатым настолько, что купил на базаре подержанный флаер, перешел с самогона на покупную водку, а Светлана вдруг опять стала верной женой. Конечно же, знакомые постоянно докучали Урмасу вопросами, где, так сказать, водятся деньжищи и как бы им самим приобщиться к сему живительному источнику. Но ответ был один: "где было – там уж нет". Лаконично. Но Гимазов, несмотря на фамилию, был гораздо в большей степени эстонцем, чем татарином. И только Эмилю он рассказал немножко больше.

– Сосед, – сказал он, – Ты шахтер, как и я. И ты можешь попробовать получить такую же работу. Это вахта где-то далеко, я так и не знаю, где именно, но одной дороги туда – месяц. Работа очень тяжелая, не уверен, что решусь на еще одну вахту. Действительно тяжело. Но платят сполна, тут вопросов нет. Хорошо платят.

– А кто хоть платит-то?

– Аргентинцы. Если хочешь, сброшу тебе адрес, напиши им… Вроде как еще нужны рабочие.

– И это действительно шахтерская работа?

– Да! Условия необычные и я сказал – работа тяжелая. Но в целом – ничего, что мы бы не видели в шахте. Я справился – и ты справишься.

– Спасибо, сосед! Давай адрес. Я попробую.

Его взяли. Сначала он сильно беспокоился, ведь проводивший собеседование молодой парень представился "Альфонсо Диас, горный инженер", в то время как снующий вокруг офисный люд почему-то обращался к нему "сеньор лейтенант", не нужно знать испанского, чтобы понять такую простую фразу. Однако в ходе разговора Диас задавал вопросы как настоящий профессионал, не понаслышке знающий работу горняка, то есть каким он там был лейтенантом – неведомо, а вот инженером он был явно настоящим, и Загоруйко несколько расслабился. И даже спросил про условия работы. Диас ответил коротко и четко (все-таки лейтенант?):

– Глубинная шахта. Ручная добыча ценной руды. Шахтерский поселок там же, под землей, то есть выход на поверхность не предусмотрен. Все положенные страховки и медицинское обслуживание подразумеваются. Кормежка – само собой. Проживание в одноместных или двухместных комнатах, по вашему выбору. Режим секретности и подписка о неразглашении, но и оплата повышенная.

– А точнее, если могу спросить?

Покопавшись в сети, Эмиль знал, что в Аргентине заработок шахтера выше, чем у "обычного работяги в среднем по стране" – тысяча с третью песо за месяц, тогда как средняя "индастри сэлэри" семьсот-восемьсот. А нынешний аргентинский песо – это несколько "повесомее", чем фунт или тем более рубль…

– Двадцать тысяч.

– Двадцать тысяч за трехмесячную вахту?!

– За месяц. За вахту – шестьдесят.

– Но…

– Это плата за риск. Понимаете, если вы разболтаете, что и где вы добывали, вас попросту убьют. Не мы. Те, кто охотится за информацией об этой ценной руде. Выпотрошат, выведают все, что знаете, а потом прикончат как ненужного свидетеля. Поэтому работать вам предстоит всего три месяца, ну плюс дорога туда и обратно, но вот держать рот на замке – всю жизнь.

– Но шестьдесят тысяч песо… Тут можно и помолчать. А как насчет возобновления контракта?

– Если по окончании вахты – а работа и правда нелегкая – вы почувствуете себя в силах продолжать, добро пожаловать! Месяц дома, или в ином месте по вашему выбору, в качестве необходимого отдыха обязателен, а потом – пожалуйте на работу, если не передумали. Знаю людей, что работают уже десятую вахту, прижились, так сказать. Кстати, начиная с третьей вахты идет надбавка 10% "за опыт". Начиная с восьмой 20%. С шестнадцатой 30%, но пока шестнадцать вахт не отработал никто, ведь шахта довольно новая. Так как, возьметесь? Ваш опыт нас в целом устраивает, мы готовы вас взять без дальнейших проверок.

– Возьмусь, господин инженер. Я шахтер из города выработанных шахт, вы сами знаете. Зарабатывать своим ремеслом – само по себе радость, а за такие деньжищи – так и вообще… Готов подписать контракт.

– Отлично, сбрасываю вам все данные. И вводите сразу номер счета, тысячу песо задатка вы получите прямо сейчас.

Тысяча песо… Невольно вспомнился Урмас, купивший на базаре двухлетний флаер за, в пересчете, где-то пятьсот. После заработка шестидесяти тысяч. А ведь и правда, не только об этой их "ценной руде", но и об оплате стоит помалкивать. В нынешней России могут прирезать и за меньшее.

Россия, как ей и предначертано богами, в очередной раз не была той, что прежде. Началось все с падения огромного метеорита, откровенно просранного службой ПКО (а соседи, суки, знали, наверно, да смолчали!), который угодил прямехонько в Москву. Не то что от столицы – даже от Валдая не осталось ничего, кроме лавового озера. Государя Владимира Девятого не спас его бункер под Кремлем, и династия Путинидов прервалась. Последовала междоусобица, вызванная соперничеством за трон родов Тархановых и Ляховых. Победили Ляховы, уроженцы Кисловодска, и столица была перенесена в Ставрополь. Но во время смуты, во-первых, Польша и Словакия оттяпали себе по солидному куску Украины, что поставило крест на независимости оной, ибо оставшийся восточный "огрызок" моментально попросился под руку Вадима Первого Ляхова, потому теперь, по прошествии трех веков, Донецк и был русским городом. А во-вторых, Петербург с Новгородом, Псковом и прочими окрестностями заявили о независимости – ибо Вадиму Первому они как бы не присягали – и заключили унию с Финляндией, в состав которой и вошли полностью всего через каких-то двадцать лет. Кстати, в результате этого – ведь планет, официально "застолбленных" питерцами, было довольно много – Финляндия, хоть и не вошла в список "держав", в рейтинге "государств" передвинулась куда-то на "очень первые места", почти догнав вечного соперника – Швецию. Мурманск же, находившийся аккурат посередине северной части отошедшей финнам территории, еще в конце далекого двадцать первого века был полностью уничтожен аварией при испытаниях очередной супербыстрой межконтинентальной ракеты и Кольский полуостров, и так-то являвшийся пустыней, стал на века пустыней радиоактивной.