Выключив телефон, принц положил его в карман пиджака и грязно выругался в адрес собеседника:

– Ублюдок!

Он подошёл к Альме, схватил её волосы в кулак и оттащил девушку в сторону, заставляя смотреть ему прямо в глаза.

– Ты принадлежишь мне! Ты – моя вещь, дешёвая продажная тварь! Будешь делать то, что я прикажу! Твоя сестра и твой отец принадлежат мне! Я могу раздавить вас всех этими руками, если ты не будешь подчиняться! – Он с силой потянул её за волосы. Девушка не смогла сдержать слёзы и громко зарыдала. – Ты это поняла?

– Да… – прохрипела Альма.

– Не слышу тебя! Повтори, кто ты?

– Я ваша вещь, господин! Я всё поняла…

Он обхватил её лицо ладонью и с силой сжал пальцы.

– Не будь ты продажной тварью, это личико мне пригодилось бы! Но сейчас ты мне нужна здесь. Приведи себя в порядок! – Он секунду помолчал. – Останешься здесь. Жди инструкций. И запомни, твоя жизнь и жизнь всех, кто тебе дорог, – в моих руках!

Альма несколько раз покорно кивнула. Кронпринц ещё раз бросил взгляд на сейф и, бормоча что-то неразборчивое себе под нос, вышел из номера, а вслед за ним ушли и охранники.

Закрыв за ними дверь на замок, девушка разрыдалась и, утирая кровавые слёзы, бросилась на кровать.

Штаб-квартира Разведывательного и ситуационного центра Евросоюза – РСЦЕС (INTCEN EU) располагалась в Брюсселе. Эта организация была создана в начале ХХI века в качестве органа внешней разведки и контрразведки ЕС, объединяющего спецслужбы европейских стран. Поначалу основной задачей Центра была координация антитеррористической деятельности и выстраивание отношений с разведками США и Великобритании. После выхода Великобритании из ЕС, распада НАТО и Первой нефтяной войны, европейскую спецслужбу реформировали и превратили из аналитического центра в полноценную разведывательную организацию, которая активно действовала по всему миру. Бывшие союзники США и Великобритания, хотя на бумаге и оставались таковыми, стали основными конкурентами наряду с Китаем.

Центр подчинялся непосредственно главе Европейской службы внешнеполитической деятельности. Но верховный представитель ЕС проводил совещания со спецслужбами лишь в чрезвычайных ситуациях. В иных случаях вопросы разведки курировал Исполнительный генеральный секретарь Ян Ховец. Была ли сложившаяся ситуация достаточно неотложной, чтобы побеспокоить верховного представителя, решал только он.

В этот раз Ян решил не беспокоить патрона, хотя ситуация складывалась щекотливая: в далёкой африканской стране бесследно исчез атташе дипмиссии ЕС, кадровый офицер внешней разведки. Ян долго думал, поставить ли в известность руководство сразу или сначала разобраться во всём самому. Если бы причина была простой, скажем несчастный случай, этот вопрос аккуратно замяли бы, но оставался и другой возможный вариант – похищение разведчика чужой спецслужбой или, того хуже, предательство резидента. Замалчивание подобного инцидента в таком важном для Европы месте, как Урания, могло стоить ему карьеры.

Сравнительно небольшое и молодое государство на востоке Африки, в чьих территориальных водах на шельфе добывалось огромное количество нефти и газа и откуда прокладывался к Средиземному морю трансафриканский нефтепровод «Суперстрим», было горячей точкой на карте геополитической игры ведущих мировых держав. Взвесив все за и против, Ховец решил лично провести встречу с руководством разведки.

Оперативный штаб спецслужбы, в отличие от его официальной штаб-квартиры, находился в центре Брюсселя, в подземном комплексе неподалёку от перекрёстка возле площади Монэ и улицы Экюе. Для туристов здесь располагалось неприметное стеклянное здание с публичной библиотекой и пунктом проката автомобилей. Лишь немногие знали, что под ним на глубине располагался специальный бункер.

Важные лица наряду с гражданскими и туристами приезжали сюда по делам, не вызывая подозрений, оставляли машины на перехватывающей парковке, и, пользуясь скрытыми проходами, попадали в бункер, оставаясь незаметными для окружающих.

Оставив свой синий Фиат на парковке, Ян прошёл через ряд служебных помещений и зашёл в потайную дверь, за которой располагалась кабина лифта. Двери лифта закрылись, раздался звуковой сигнал, после чего включился лазерный сканер, отсканировавший лицо и тело Ховеца. Бесстрастный механический голос произнёс:

– Личность подтверждена. Альфа-ноль. Доступ разрешён.

Если бы эта фраза не прозвучала, кабина лифта не тронулась бы с места. Если бы сюда проник посторонний, в кабину подали бы усыпляющий газ. Код «альфа-ноль» означал высший уровень допуска – пассажира доставят на самый нижний этаж бункера.

Через десять секунд лифт остановился, двери раскрылись и Ховец вышел в длинный коридор с бетонным потолком и стенами с дубовой отделкой. В конце коридора виднелась большая бронированная дверь, возле которой стоял вооружённый офицер в серой форме.

Офицеры штаба знали в лицо всех руководителей, но порядок есть порядок. Подойдя к нему, Ян предъявил удостоверение Исполнительного генерального секретаря. Вытянувшись по стойке смирно, офицер приложил правую руку к козырьку фуражки.

Массивная дверь беззвучно отъехала в сторону.

Зал оперативных заседаний был круглым помещением диаметром около восьми метров. Посредине стоял стол в форме подковы. Вокруг него располагалось двенадцать кожаных кресел. В центре стола возвышалась стойка, на которой в виде шестигранника по кругу крепились большие мониторы. На полу было мягкое покрытие, заглушавшее звуки шагов. Помещение освещали софиты. На стенах, отделанных под орех, не было ничего лишнего, только флаги стран членов ЕС.

За столом сидели шесть человек: пятеро мужчин и одна женщина – члены Оперативного совета, курировавшие национальные разведслужбы. Грузный седой немец Эрих Хофмайстер, строгая брюнетка в очках и тёмно-синем деловом костюме – француженка Беатрис Вашон, испанец Лоренсо Вера Варгас, круглолицый поляк с большими залысинами Януш Гаевский, одетый в светлый костюм, а рядом с ним сидел Джулио Наполи, ухоженный итальянец с чёрной бородкой. Дальше всех сидел датчанин Торбен Кьергор. За столом не хватало ещё двух человек, представителей Греции и Австрии, которые отсутствовали по уважительным причинам. Представители остальных стран ЕС не входили в состав постоянных членов Оперативного совета РСЦЕС и не принимали участия в подобного рода заседаниях.

Члены совета кивками поприветствовали вошедшего Исполнительного генерального секретаря. Ховец сел в кресло во главе стола, оглядел собравшихся и начал совещание.

– Не могу сказать, что рад нашей встрече. Как я понимаю, вопрос чрезвычайно важный. Эрих, введите нас в курс дела! – обратился он к немцу.

Хофмайстер прокашлялся в кулак, поправил пиджак и начал докладывать:

– Трое суток назад мы потеряли связь с нашим резидентом в Урании Кристофером Беккером, атташе по военным вопросам в постоянном представительстве. В установленное время он не вышел на связь и пропустил резервный сеанс связи. Сигнал бедствия также не был подан. Группа реагирования не смогла найти его следов. Агент пропал, – закончил немец.

Собравшиеся за столом переглянулись. Тишину нарушил голос Беатрис Вашон:

– Я знакома с личным делом Беккера. Несмотря на впечатляющие результаты, его методы работы вызывают у меня большие вопросы. Он ведёт недопустимый для представителя ЕС образ жизни, а своими выходками нередко дискредитирует дипломатическое представительство! Простите, может быть, он просто загулял? – Глаза француженки сверкали презрением. Она давно прослыла в разведслужбе мужененавистницей. За её холодный дребезжащий голос сослуживцы втайне называли её Железной каргой. Но чего было у неё не отнять, так это высокого покровительства во Франции и высших органах власти ЕС.

В разговор вмешался датчанин Кьергор.

– Методы работы Беккера небезупречны, но, дорогая Беатрис, давайте не забывать, что он агент-соло, а значит, у него есть карт-бланш решать задачи так, как он считает нужным…