Пугать Саваду мужчина не хотел.

– Кавахира.

Шаман поднял взгляд, выходя из задумчивости и фокусируясь на Тсуне. Она солнечно улыбалась ему, разгоняя мрачные тучи, которые заволокли его разум.

– Спасибо вам.

– За что?

– За мое спасение.

Он только что думал, что не расскажет ей о своей роли в исцелении, но Тсуна и так все поняла. Она не стала расспрашивать его. Возможно, догадалась о многом сама. Возможно, не хотела знать.

– Какая ерунда. Это я хочу поблагодарить тебя. Не думаю, что смог бы добиться снятия проклятия без твоего участия. Я давно знаю Талбота и Бермуду, но найти выход все равно не смог.

– Ну, я не одна это сделала. Без помощи других ничего бы не вышло, – Савада беспечно пожала плечами. – Ладно, мы квиты… надеюсь, за это вы простите мне все гадости, что я наговорила там?

– На правду не обижаются.

– Не знаю, я обижаюсь.

Кавахира обнаружил интересную особенность: рядом с Тсунаеши было трудно не улыбаться.

– Пожалуй, я пойду, – мужчина поднялся. – Сообщу, что тебя уже можно навестить. Не буду отбирать время у других. Список тех, кто хочет тебя навестить, весьма велик. Столько дней без сознания заставили их поволноваться.

– Ахаха, вот теперь я точно в опасности.

Тсуна начала махать на прощание.

– Кавахира! – окликнула она его у двери.

Шаман с интересом обернулся.

– Попридержите свой показатель любви, – с веселыми нотками в голосе попросила девушка. Черно-белое сердечко, загоревшееся недавно, стало для нее неожиданностью.

Кавахира опять не понял, о чем Тсуна говорит, но соглашаться на просьбу не спешил.

– Столько дней без сознания, он сказал? Э. В смысле?

Как жаль, что в Системе не было календарика. И телефона рядом тоже не было, а висящие часы показывали лишь время. Печально.

Тсуне оставалось только ждать, ведь сил подняться и пойти куда-то банально не было. Самое время полазить в Системе.

Там нашлось то, что смогло ее удивить. Например, таблички с оповещениями.

ВНИМАНИЕ! Замечено снижение показателя «пламя». Данные изменения не предусмотрены Системой и предположительно несут негативные последствия.

ВНИМАНИЕ! Анализ выявил прямую взаимосвязь между жизнедеятельностью владельца Системы и показателя «пламя».

ВНИМАНИЕ! Снижение показателя «пламя» было внесено в список опасных и недопустимых. Срочно примите меры.

ВНИМАНИЕ! Критическое снижение показателя «пламя» до 10.

ВНИМАНИЕ! Критическое снижение показателя «пламя» до 5.

ВНИМАНИЕ! Критическое снижение показателя «пламя» до 2.

У Тсуны по коже пробежали мурашки. Она не хотела знать, что написала бы Система, если бы показатель опустился до 0. Что-то типа «Система прощается с Вами?». Или предложит выбрать мелодию окончания игры? Похоронный марш или музыка из Марио? Ух. Жутко. Как же вовремя ее спасли.

Интересно то, что Система раньше не выдавала таких предупреждений. Тсуна же не впервые оказалась в опасной ситуации, ведущей прямиком в больничку. Так ли уникальна нынешняя ситуация? Или в прошлые раз Тсуна просто не была на пороге смерти? Один раз она же умерла, и Система ничего не написала. Кто знает, в чем причина. Но больше ничего подобного она видеть не желает!

Пытаясь забыть о пугающих красных предупреждениях, она полезла дальше, решая проверить свой профиль.

Первым в глаза бросился показатель пламени теперь равнялся 40! Он опустился с 63 до 40! Наверное, жаловаться не стоит, она же жива, и это не чертовы 2 очка, как было написано в оповещении, но так обидно, после полусотни показатели растут очень медленно. Эти 23 очка не дались так легко. Все-таки сбой в пламени и его своеобразный перезапуск не мог пройти бесследно.

Ладно, это поправимо. В отличие от смерти! Хотя… она же вроде умирала уже и все равно тут…

К своей радости Тсуна нашла и прибавку в показателях. Все-таки она выполнила квест по разрешению конфликта с Вендиче и вроде бы помогла удачно снять проклятие. Так что ей полагалась награда.

Плюс пять к воле и столько же к психотерапии, судя по всему, были результатом ее действий. А вот наградой стало… плюс три к ауре ангела… да что с Системой не так? Такая отстойная награда за важный квест! Точнее за самый важный квест! Почему аура ангела-то? Система заранее похоронила Тсуну и решила причислить ее к лику святых?

Савада не успела цыкнуть и гневно побраниться на треклятую Систему, когда заметила еще кое-что.

Тсуна испуганно запищала, тщетно пытаясь заглушить звук рукой, приложенной ко рту.

Леон подскочил, быстро начиная изучать девушку на наличие ранений, но вместо этого он увидел любимую улыбку и опускающуюся в ладонь Тсуны золотую монетку.

– Хиииииииииииииии! – это было самое длинное «хи» в ее жизни. – Божечки-кошечки! Я люблю тебя, Система! Моя прелесть.

Леон возмущенно посмотрел на Тсуну, которая целовала монету и называла ее «моей прелестью». С ненавистью смотря на золотистый предмет, Леон мысленно бросал ему вызов. Это будет битва на смерть!

Хамелеон хищно прыгнул на свою цель, но неприятное стечение обстоятельств помешало совершить ему убийство.

– Тсу-чан! – запыхавшаяся и взъерошенная Нана ворвалась в палату, пугая и Леона, и Тсуну, сразу отложившую свое спасение, то есть монету, на тумбочку.

Женщина бросилась к дочери, заключая ее в крепкие объятия. Тсуна не заставила себя ждать, обнимая мать в ответ. Она сразу почувствовала какое-то душевное спокойствие. Емицу тоже не медлил, присоединяясь к их маленькому клубку.

В руках родителей ее мысли полностью очистились. Ушли волнения о пламени и восторг от награды, осталось чувство умиротворения и тихой радости. Рядом с семьей Тсуна окончательно убедилась, что все закончилось.

– Ох, мне нужно принять душ, – это были самые идиотские первые слова, которые только можно было сказать. Но именно сейчас Тсуна среди запаха больницы и лекарств почувствовала, что ей точно нужно было освежиться. Все-таки сколько она провела здесь?

– Ты ужасная дочь, – Нана вернула Тсуну, которая попыталась выпутаться, в свои объятия. – Нашла, о чем переживать.

– Оу, жестоко!

– Да. Немного перебор, дорогая, – со смешком сказал Емицу. – Но отчасти правдиво.

Выглядели они оба весьма плохо. Черные круги под глазами, бледные осунувшиеся лица. Последние дни дались им с трудом.

– Простите… я немного перестаралась?

– Если до конца средней школы… нет, старшей школы, произойдет что-либо подобное, то я запру тебя в комнате. И буду пускать твоих друзей по билетам, – Нана была настроена решительно.

– Вау, ты посадишь меня в мини-тюрьму?

– Именно, милая.

– Справедливо.

Строгость пропала с лица Наны, сменяясь поджатыми губами и слезящимися глазами.

– Не заставляй меня так волноваться, пожалуйста, – руки матери на спине Тсуны дрожали.

– Я попробую, – прозвучало взволнованно и неуверенно.

Они полчаса просидели рядом друг с другом, близко-близко, все вчетвером, если считать Леона. Тсуна узнала, что валялась без сознания уже восемь дней. Меньше, чем она думала, больше, чем хотелось бы.

После расспросов о самочувствии дочери они смогли перейти к более дельному обсуждению. У отца Тсуна могла узнать немного больше о произошедшем, о последствиях и самочувствии всех участников. Наны они не стеснялись, не переживая, что она услышит о недавних событиях. Не время для скрытности. Им троим давно пора начать доверять друг другу без оглядки.

Вскоре они были вынуждены прерваться, пришло время для осмотра врачей и парочки простых процедур. После этого Тсуна в сопровождении медсестры прошла в душевые. Хвала системе здравоохранения Японии и отдельно спасибо отцу Кёи за эту отличную больницу.

В процессе короткой прогулочки Савада поняла, что не так уж и хорошо себя чувствует. Одно дело полеживать на койке, другое – передвигаться. Без помощи медсестры она бы не справилась. На обратном пути так точно.