— Постойте, — Малфой аж встрепенулся. Откинул с живота декоративную подушку, которую до этого использовал как опору для журнала, и выпрямился. — С чего это ты согласилась?
Все трое сдавленно засмеялись. В голосе Драко не было и капли ревности, но его искренне возмущал тот факт, что Тео, являющийся таким же другом Паркинсон, как и он сам, получил положительный ответ, в то время как Малфою дали отворот-поворот.
Пойти с Пэнси было бы наименее проблематично: во-первых, не пришлось бы искать партнершу по всей школе (хотя Драко не то чтобы занимался этим), а во-вторых, однокурсницу он отлично знал и это была бы как минимум приятная компания. Минусом оставались слухи, которые подобным действием лишь подкрепились бы.
— Не переживай, Драко, — Блейз с победным видом откинулся на спинку дивана. Очевидно, Нотт проиграл. — Если что, я потанцую с тобой.
В Забини полетела зеленая подушка.
— Да пошел ты.
***
Увесистый мешочек галлеонов с тихим звоном опустился в зачарованную сумку. Гермиона поправила её на плече, сжимая чуть крепче обычного. В Косом переулке все было как и прежде — восстановленные здания и улочки выглядели так, словно война никогда не коснулась этих мест. Девушка ощущала легкое волнение перед аппарацией, но, переместившись, с облегчением выдохнула.
Разрушенный когда-то магазин Оливандера все еще стоял перед глазами, но сейчас помещение привели в нормальное состояние. И пусть внутри ничего не находилось, Гермиона почувствовала странное успокоение, увидев отремонтированный фасад.
Джинни настояла на посещении Гринготтса, поскольку намеревалась потратиться на действительно роскошное платье. Спорить Гермиона не стала, хоть и не планировала оставить все свои деньги в бутике. Благодаря Министерству она получала выплаты как героиня войны — этих денег было достаточно, чтобы нормально жить. Однако учитывая, что с момента отъезда в Хогвартс Гермиона потратила всего насколько галлеонов на чернила и пергаменты, для покупки платья средств имелось достаточно.
Уизли была другого мнения — она твердо поставила перед собой цель увидеть челюсть Поттера на полу.
Гермиона же решила выглядеть хорошо для самой себя, но все же надеялась, что для этого не понадобится раскидываться золотыми монетами.
— Вон! — Джинни указала пальцем в сторону двухэтажного строения. Яркая вывеска гласила: «Твилфитт и Таттинг». То был дорогостоящий бутик, в котором обычно одевались весьма состоятельные волшебники.
— Ты уверена, что нам нужно именно туда? — с сомнением протянула Грейнджер. Её план рассыпался как карточный домик.
Но Джинни не ответила — просто схватила подругу за руку и потащила вперед по улочке. Время близилось к обеду, солнце светило на удивление ярко, но прохладный вечер заставлял поглубже зарываться носом в легкий шарф. Осенью погода была обманчивой.
Девушки пропустили второй прием пищи, поскольку Уизли захотела зайти в «Дырявый котел» после покупки платьев. С этим спорить Гермиона также не стала.
Колокольчик над дверью оповестил о приходе клиентов. Не успела Грейнджер оглядеться, как рядом с ними возникла молодая девушка в яркой мантии. Она дружелюбно улыбнулась и коротко поприветствовала вошедших.
Гермиона уж было понадеялась, что сможет в тишине рассмотреть ассортимент бутика, поскольку эта девушка, казалось, была единственное работницей магазина, и явно не планировала ходить следом за потенциальными покупателями. Но у Джинни были свои мысли касательно данной ситуации.
— Нам нужны платья на осенний бал, — проинформировала Уизли. — Что-то роскошное.
Глаза работницы загорелись, но Гермиона не могла в полной мере оценить причину: либо в её голове уже начал выстраиваться план как продать самые дорогие одежды, либо же девушка была рада возможности продемонстрировать весь ассортимент магазина. В любом случае, гриффиндорка лишь надеялась на благоразумие Джинни, за себя она переживала мало.
— Бальные платья вон в той стороне, — девушка указала на в самый конец зала. — Прошу, — не успела она двинутся в указанном направлении, как Уизли первая рьяно прошествовала к длинным рядам вешалок (если то, с какой скоростью она шла, можно было назвать ходьбой, а не бегом).
Гермиона напомнила себе, что краснеть за друзей вовсе не обязательно, но жар неловкости уже разгорался внутри. Она зыркнула на рядом идущую девушку, но та, по всей видимости, не считала поведение Джинни странным — на её губах играла слабая улыбка. Не насмешливая, а та самая мило-дружелюбная, с которой она встречала посетителей. Гермиона невольно задумалась, быть может, для неё эта улыбка как униформа — обязательный атрибут на работе.
От мыслей отвлек восторженный визг Джинни (благо, в магазине действительно никого больше не было).
— Гермиона! — они как раз перешагнули через порожек, разделяющий одну комнату бутика от другой, а потому у Грейнджер была отличная возможности видеть, с каким благоговением Уизли прижимает к себе какое-то красное платье. — Я нашла его!
С самого начала Гермионе казалось, что подруга словно знает за чем конкретно идет. Однако же мысль звучала слишком странно для Грейнджер, у которой план подготовки к балу заканчивался на самой подготовке бала, и уж никак не подразумевал выбор платья, а потому и идей касательно него было ноль. Джинни же выглядела так, словно мысленно побывала во всех бутиках волшебного мира и нашла то самое платье (как она сама его называла), что даже слегка беспокоило Гермиону — Уизли отнеслась к мероприятию очень серьезно и, несмотря на все шутки, правда искреннее желала провести время с Гарри в подобной обстановке, а потому наблюдая за воодушевлением Джинни, гриффиндорка волновалась, чтобы всё её ожидания оправдались.
— Ты ведь только зашла.
— Да, но это оно!
Видимо, сегодня был особенный день, потому что и в этот раз Гермиона спорить не стала. А может она просто привыкла, что препирательства — неотъемлемая часть её жизни с начала учебного года. С того момента, как за соседней стенкой поселился несносный слизеринец. Благо, с самого утра Малфой не попадался на глаза, но, видит Мерлин, Гермиона все еще хотела превратить его в хорька.
Она быстро покачала головой, прогоняя мысли о парне, что, видимо, как-то по-своему
интерпретировалось Джинни и просто цокнула языком, скрываясь с платьем за одной из дверей, куда указала работница бутика.
Грейнджер всего на секунду подумала о том, что толком и не успела разглядеть «то самое» платье Уизли — уловила только алый цвет. Впрочем, взгляд тут же начал блуждать по левитирующим в разных частях зала платьям и длинным рядам напольных стоек для одежды. В правой части платья и правда преимущественно были оранжевые, красные и желтые. Туда, собственно, Гермиона и двинулась.
И пусть слизеринцы считают идею с дресс-кодом глупой, она все еще хотела чувствовать себя гостьей осеннего бала.
Перебирая платья на вешалках одно за другим, Грейнджер едва ли не охала и ахала от мягкости ткани. Она не разбиралась в данной теме и не могла сказать, из чего конкретно сшиты платья, но то, к чему прикасалась руки, ей определенно нравилось. И все из представленных одежд были волшебно прекрасными — в самом прямом смысле. На ярко-желтом платье, к примеру, Гермиона увидела вышитых птиц, которые выглядели вовсе не как часть украшения — они перемещались по длинному подолу платья, иногда взлетая выше к лифу. Их крылья действительно двигались и, девушка может поклясться, если прислушаться, вполне реально уловить щебетание.
Гермиона предпочла не касаться бирки с ценой и позволила восторженному взгляду задержаться на платье. Оно, конечно, совершенно не подходило тематике бала, но смотреть на нечто столь прекрасное и правда приятно. Грейнджер думала, что за столько лет проживания в волшебном мире привыкла к магии, но в таким моменты казалось, что привыкнуть к ней невозможно — всегда будет что-то удивительное, такое, чего прежде не видел. Ей нравилось это ощущение.
Перебирая платье за платьем Гермиона неожиданно решила, что идея с балом все-таки потрясающая. Она не против хоть по десять раз на дню спорить с Малфоем (что, впрочем, и так происходит), морочить голову себе и остальным с организацией ради возможности надеть что-то подобное. В голову также резко ударила мысль, что большая часть нарядов просмотрена, а Гермиона только восторгается, ничего не выбирая.
