Вжав партнера собой к кровати и торопливо пристраиваясь своим естеством ко входу в девственное вместилище, оборотень сначала нежно обнял вещего духа, а затем плавно, но быстро скользнул внутрь одним движением, помещаясь целиком и сдавленно постанывая от ощущения узости.
Оринтайн звучно ахнул и крепче сжал оборотня в объятиях. Все произошло быстро и безболезненно благодаря большому количеству смазки, а непривычные ощущения быстро сменились сладкой негой, как только Мементо начал неторопливо двигаться, на что ворон протяжно застонал, выражая своей интонацией облегчение и удовольствие одновременно.
Благодаря имеющемуся опыту и подгадав нужный момент для первого раза, оборотень обеспечил своему менее опытному партнеру наилучший вариант потери невинности, надеясь, что сможет доставить ему максимум удовлетворения в возможных комфортных условиях. Мементо обсуждал это с ним ранее, планируя их совместный первый раз тактически, хоть молодая парочка и могла за все время их отношений уже множество раз слиться в одно трепещущее тело в моменты лишений и стресса от вечной погони.
Несмотря на то, что все свершилось для Оринтайна в первый раз, ему в этот спокойный денек повезло прознать на себе аппетиты Мементо в полной мере. Оборотень после стольких недель воздержания от самой “мякотки” в статусе полового партнерства, не смог отпустить Оринтайна так просто за один раз. Впрочем, у вещего духа тоже с лихвой накопилось сексуального желания, чего стоило множество моментов, когда им приходилось вместе ходить в общественные купальни, чтобы сэкономить пару медяков, когда ни возможности, ни времени там друг к другу прикасаться у ребят не было.
Излившись единожды, Мементо не выпускал Оринтайна из объятий, целуя и поглаживая парня, потихоньку переворачивал его на бок и меняя позу. Они вновь трепетно сомкнулись губами и ласкали друг друга, пока оборотень вновь не скользнул в вещего духа, жадно обхватывая его выпирающие косточки таза и вновь продолжая двигаться, срывая с губ вещего духа прерывистое дыхание и громкие вздохи. Второе соитие длилось не сильно дольше первого. Экспериментируя, Мементо решил уделить внимание и мужскому половому органу Оринтайна, а когда принялся настойчиво изучать ладонью гладкий ствол, представляющий из себя небольшой розовый кол, он вызвал у вещего духа спазм, от чего сжались мышцы внутри его лона, а вместе с ними и без того туго умещающаяся плоть Мементо, заставляя преждевременно достичь разрядки под возбужденное рычание.
Этого тоже оказалось мало, и в третий раз Оринтайн решил расположиться на оборотне сверху, ловко выскальзывая из объятий партнера и заваливая его на спину.
В процессе соития он посчитал недурным вновь принять свой истинный облик, не слезая при этом с пульсирующего достоинства оборотня, обхватить лицо парня руками и лизнуть птичьим языком в губы, подле чего вовсе проникая им в его рот, позволяя ощутить, насколько тот мускулистый, подвижный и длинный.
Мементо был в восторге от неожиданной выходки вещего духа, отчего вновь пришлось менять позу, а в заключение приятного вечера оборотень овладел вещим духом еще в нескольких неприличных положениях, до каких только смог додуматься, любовно тиская его пушистое, а иногда и гладкое тело, пока Оринтайн делал тоже самое в ответ.
Парни чувствовали друг друга. Порой, им даже не нужно было что –то говорить, дабы дать понять своему партнеру, чего он желает. Их тела сплелись воедино, а Оринтайн навсегда запомнит свой первый сексуальный опыт с таким прекрасным партнером, как Мементо.
Разумеется, о последующих тренировках забыли оба, и весь оставшийся день провалялись в постели, нехотя прерываясь на душ и смену белья перед сном, который не факт, что состоится без прелюдий.
Северус в очередной раз чихает, отчего Кейси подпрыгивает, пугаясь резкого звука.
— Будь здоров! — бормочет она себе под нос, наливая в кружку горячий чай с травами из котелка. — Держи, пока горячее!
— Это уже третья чашка твоего чая за сегодня! — кривит свое лицо парень, но кружку берет, грея об нее свои прохладные руки. Голос его охрип, а глаза покраснели от усталости. — Ты же сама видишь, что он мне не помогает?
Кейси выглядела значительно лучше своего друга. Если она имела какой – то опыт выживания в лесу и в заброшенных домах, то у парня такого опыта вовсе не было. Он болеет уже четвертый раз за год, а ведь девушка не болела еще ни разу, вечно оберегая парня от прохладного ветра и укутывая своей же одеждой его тело.
— Я могу тебя исцелить! Только ты сам этого не хочешь и только упрямишься, вечно ноя!— она устало садиться на бревно и протягивает руку, касаясь лба Северуса. — Температура чуть спала, значит, чай помогает, не думай, что это не так.
— Я хочу, чтобы организм справлялся с вирусом сам, а не с помощью магии. Таким образом, иммунитет станет лучше, а он пригодится для проживания в этом холодном месте!
После побега из столицы, они смогли дойти до деревни, где Северус впервые встретился с Корнелией. Люди, живущие там, признали мальчика, поверили в то, что магию у него изъяли, да и с его подругой так же познакомились и помогали с продуктами какое – то время. Потом, в конце лета, появилась на горизонте стража, прочесывая местность, и им пришлось снова улизнуть в леса.
Захотев обосноваться где – то в городе, они поняли, что еще слишком рано — люди кидались друг на друга, словно дикие звери, боролись на кулаках за свежий кусок мяса, грабили всех вокруг и даже не стыдились этого. А еще эта награда за поимку беженцев — Кейси и Северусу удалось выйти из города незаметно, правда, замечая на себе излишне любопытные взгляды со стороны.
В лесу они повстречали небольшую кучку точно так же беженцев. Муж и жена, прячущиеся от закона, обосновались в самой сердцевине лесной чащи, обустроив там шалаш и снарядившись всем необходимым для проживания. Услышав истории Кейси и Северуса, они сжалились, да и оставили их жить рядом с ними. Ребята прожили там до конца зимы, пока стражники не стали прочесывать леса, наткнувшись на их лагерь.
Мужчина и женщина убежали в одну сторону, а Кейси и Северус в другую. Стражники погнались за первыми, так и не нагнав ребят позже.
По весне стало проще передвигаться по лесам, не останавливаясь на одном месте. Так они и наткнулись на водопады к северу от столицы и небольшую пещеру рядом с ними. Пещера была устроена так, что ее было не видно за лесной гущей, разве что, если только подойти к водопадам и встать рядом с водой, высматривая ее перед своим носом. Но и тут Кейси и Северус постарались на славу — смогли достать большие ветки еловых деревьев и закрыть ими проход в пещеру. Теперь будет сложно найти вход в их укромное убежище, да и есть возможность спокойно передохнуть от каждодневных походов в разные части страны.
Северус опять чихает, прижимая к забитому носу ткань от своей старой футболки, сморкаясь в нее. Кейси вливает чай во фляги, выливая остатки на землю.
— Сделаю тебе суп. Бульон тоже должен помочь.
— Из чего ты мне его сделаешь? Из еловых веток? Опять?
Кейси не обращает внимания на выпад Северуса. Он продолжает:
— Я не ел нормальной еды почти что полгода. Мне плохо от температуры и от того, что гребанный чай мне в этом не помогает, сколько бы ты туда трав не накидала. Мне нужны лекарства, а не эта непонятная жидкость! Я думаю, надо пойти в соседний город, что не так далеко от водопадов. Если сможем на оставшиеся деньги купить витамины с лекарствами, то это будет мое спасение. Оставь в покое этот котелок, Кейси, не надо мне никакого супа! И чай забери, от него плохо пахнет!
— Слушай, ты! — Кейси не выдерживает. Вся злость и обида, накопленная за год кочевничества, решила вырваться наружу. — Да если бы я могла, я бы уже давно тебя исцелила, только ты все еще надеешься на свой иммунитет! Я не хочу слушать, как ты зудишь мне под ухом, как тебе плохо, как тяжело выживать в лесу, не имея крыши над головой. Я в точно такой же ситуации, как и ты, только мне приходиться не только искать нам убежище и пытаться приготовить хоть что – то из того, что найдется в лесу, но и выслушивать гнусные высказывания из твоих уст, что вовсе не мотивируют вообще что – либо тебе готовить! Если не нравится то, что я готовлю, возьми да и сходи на охоту, поухаживай за дамой! За этот год я одна старалась и оберегала тебя, а вместо благодарностей слышу лишь обвинения.
