— Прошел почти что год, — вздыхает Оринтайн, стирая со своего лица пот. — Мы уже год прячемся от революции, а она еще не закончилась. Год назад очистили столицу, а я до сих пор вспоминаю статьи в газетах, где писали о том, как безжалостно доблестная стража справлялась с неповиновавшимися. До сих пор ищут магов с магией, до сих пор шерстят города и деревни. И когда этому придет конец?

— Не знаю, — оборотень садиться рядом с ним на пол, взъерошив себе волосы. — Видимо, никогда. Уриэль хочет подчинить себе всю страну. Если хоть один супротивится, да и захочет его свергнуть, то что тогда? Насколько я знаю, у императора нет основной магии.

— Зато у него куча стражников, у которых она есть. Император не пропадет, это уж точно.

— Интересно, он отнимет потом магию и у своих стражников, чтобы остаться единственным, у кого она есть?

— Навряд ли. Может быть, некоторые и попадут под его указ, но особо приближенных оставят. Негоже самому себя защищать, ведь есть собственные плебеи — они должны вставать на его защиту.

Оринтайн встает с прохладного пола, разминая свои косточки. Его глаза смотрят на раскрытое окно, откуда веет теплым весенним ветром, а солнце освещает павильон.

Ребята неплохо здесь обустроились. Нашли выброшенные на помойку предметы мебели, смогли их отреставрировать и привести в надлежащий вид. Мементо соорудил из поддонов огромную кровать, а Оринтайн сшить из покупных тканей постельное белье. Стекла для окон были честно украдены с заброшенного дома в глухой деревне неподалеку, а вход в павильоны теперь был лишь с одной стороны, наглухо закрывавшийся крепкой дверью.

— Как быстро летит время. Мементо, я даже не заметил, как оно пролетело! Через полгода мне уже восемнадцать, а тебе скоро двадцать два. Прошло восемь лет, когда мы сбежали из приюта и стали выживать, надеясь только на самих себя. Я вовсе думаю, что состарюсь, а добродетельная революция все еще будет гулять по стране.

— Ты жалеешь? — спросил его оборотень.

— О чем?

— О том, что сбежал? Ведь все это время ты бы прожил в приюте, наслаждаясь спокойствием, играми с друзьями. Ты бы смог спокойно обучаться грамматике, читать книги, гулять по территории и не оглядываться всякий раз по сторонам. Тихая и мирная жизнь, без опасностей и преград. Такую жизнь ты хотел бы?

— Не знаю, — пожал он плечами. — Если бы мы не сбежали, то у нас отняли магию еще в самом начале. Быть может, к этому времени мы бы уже привыкли без нее жить. Не было бы побегов, опасностей, не было бы страха за собственную жизнь.

Вещий дух повернулся, замечая на себе взгляд Мементо.

— А что самое главное, так это то, что твой глаз остался бы в целости и сохранности!

Парень усмехнулся. Он встал, подойдя к Оринтайну и обняв его за талию.

— Да, в чем – то ты прав — есть как плюсы, так и минусы. Но я знаю один минус, который покроет все твои плюсы.

— Интересно, какой же такой плюс во всем этом? То, что мы до сих пор при магии?

— Нет, не только. Если бы мы не сбежали, тогда не было нас, — сказал он, а у вещего духа пробежали мурашки по спине. — Ведь как мы бы поняли, что созданы друг для друга?

И ведь правда, ворон совсем не подумал об этом. Благодаря такой насыщенной жизни, ребятам удалось найти друг в друге нечто большее, чем просто дружественные отношения.

Оринтайн поднял голову, встретившись с оборотнем взглядом. Он приподнялся на носочки, чтобы поцеловать Мементо, но тот слегка остудил его пыл.

— Нет, для начала, отработаем рукопашный бой. Я не хочу отдирать тебя от каменных дорожек, когда на тебя нападут с кулаками, а ты не сможешь дать отпор.

— Эй! Для того, чтобы я лучше работал, нужна награда! — парень скрестил руки на груди, надув губы. — А то совсем нет сил. Я разбит как морально, так и физически!

Мементо тихонько засмеялся, обхватив лицо вещего духа. Потянув его слегка на себя, он нежно целует Оринтайна в губы, запуская в его рот свой язык.

Вещий дух взволнованно выдохнул носом, торопливо зажмурив глаза от нахлынувшего смущения и звучно промычал оборотню в губы.

Его прохладные ладони упёрлись Мементо в грудь, хотя обычно Оринтайн остервенело обнимал парня за шею и требовательно тянул к себе.

— Что –то не так? — спросил оборотень, нехотя оторвавшись от уст Оринтайна и глядя, как тот пытается незаметно отдышаться, пока белые щеки его человеческого обличья краснеют на глазах.

— Все хорошо… просто мне… кажется, нужно отойти, — Мементо опустил взгляд, глядя на то, как его парень сдвигает колени, а его белая ладонь, уже покрываясь темной шерстью и перьями, тянется к низу живота.

Оринтайну было сложно удержать на себе маскировку в период кладки, так что Мементо в очередной раз был свидетелем необычайно естественной трансформации вещего духа в свой истинный облик.

— Не отходи! Ты можешь сделать это при мне, а я тебе помогу… — парень резво, но аккуратно и без резких выпадов, взял ворона за талию, встал к нему вплотную и задом повел к постели. Лицо его тоже вспыхнуло, а дыхание дрогнуло от волнения.

Оринтайн не сопротивлялся, послушно падая на кровать и удивленно наблюдая, как оборотень стягивает с него тесные холщовые брюки и нижнее белье, при этом не глядя ему между ног, уже нависая над вздымающейся узкой грудью и смотря парнишке в глаза.

— Тебе же может быть приятно от этого, зачем избегать возможности насладиться этим лишний раз? — Мементо смущенно усмехнулся, прикасаясь ладонью к животу птицы и аккуратно нащупывая едва заметные припухлости.— Только не стесняйся и расслабься, я просто тебя поглажу.

Такое уже случалось. Несмотря на нелегкие времена странствий, ребята находили время для того, чтобы насладиться друг другом, изучить различия между собой, удовлетворить свое любопытство и, конечно же, принять свои межвидовые отношения со всеми нюансами. Мементо никогда не заставлял Оринтайна чувствовать себя неуверенно из –за своей особенности. Наоборот, его будоражила мысль, что еженедельно его партнёр производит несколько магических плодных яиц (к тому же не самых дешёвых) лишь только потому, что тот влюблен в него. В последнее время в оборотне начал пробуждаться интерес. Он хотел присутствовать рядом в процессе кладки, да и в целом, чем старше они оба становились, тем более приятными и интимными становились мгновения их существования “наедине”.

Молодой вещий дух тихонько застонал. Пара желеобразных яиц с легкостью выскочили из его тела, вытягивая за собой блестящие ниточки влаги, стоило оборотню немного приласкать чувствительного парня. Мементо, не сдержав порыва, опустил взгляд на обнаженную нижнюю часть тела Оринтайна и сразу же возбужденно выдохнул. Между ног у оборотня сразу потянуло легкой болью, в животе и груди стремительно разгорелся жар. А ведь он лишь мельком взглянул на

зазывающее влажное лоно и представил, как изменилось бы лицо Оринтайна, будь он прямо сейчас в нём! Уже тяжелее дыша, Мементо поднял голову, набираясь смелости, чтобы поделиться с вороном своими мыслями, как встретился с не менее возбужденным и озадаченным взглядом.

Ничего не говоря, Оринтайн вновь принял человеческий облик и потянулся к оборотню, прикасаясь к тонким губам и теперь первым проникая языком в его рот.

Совсем распылившись ещё и от внезапной, но уже достаточно привычной смелости Оринтайна, парень схватил того за узкие плечи, резко прерывая поцелуй, после чего громко произнес, при этом густо краснея и хмурясь от сильного волнения:

— Оринтайн, давай займемся любовью прямо сейчас!? Если ты согласен, то ответь мне вслух! Замерев на пару секунд и уставившись удивленно на оборотня, вещий дух тоже залился краской и тут же уперся ладонями в его широкую грудь.

— Кошмар, ты такой пошлый! И так же понятно, что я этого хочу, зачем ты все озвучил?

Мементо не заставил себя ждать, сразу прерывая возгласы Оринтайна поцелуем и раздеваясь на ходу, торопливо раскидывая вещи в разные стороны от кровати.