Сагиши сжал кулаки позади своей спины, прожигая Уриэля взглядом. Все, что ему хотелось — это освободить собственную расу от унижения со стороны императора. Он старался делать все возможное, чтобы Уриэль доверял ему, ведь в будущем вампир планировал свергнуть этого человека с престола и найти достойного правителя, не ущемляющего права вампиров.

И слыша угрозы в свой адрес, Сагиши ничего не мог с этим поделать, ведь если он раскроет рот, чтобы что-то сказать в защиту, Уриэлю и правда будет не сложно нанять толпу охотников на вампиров и истребить расу вампиров в этой стране.

— Я понял…повелитель! — протянул мужчина последнее слово, делая поклон. — Я сделаю все возможное, чтобы вы оставались довольны!

Уриэль и правда стал заметно довольнее — его рот растянулся в улыбке, а глаза уже не сверкали ненавистью к вампиру.

— Чудненько! Доложишь, как будет продвигаться изъятие магии у остальных жителей.

Проводив Уриэля взглядом, Сагиши удостоверился в том, что он точно ушел из лаборатории.

Схватив пустую колбу, он кидает ее в стену, разбивая на миллионы осколков.

Лаборанты нервно озирались в его сторону, боясь пошевелиться и не дать возможности вампиру выплеснуть весь негатив на них, а Сагиши еще долго скрежетал зубами, проклиная тот день, когда согласился помочь Уриэлю устроить переворот и захватить страну.

— Судя по карте, нам нужно пройти еще одну милю, чтобы дойти до этой деревушки, — Мементо пальцем указал на карту Оринтайну. Осмотревшись, прислушался к звукам природы. — Что-то тихо здесь. Не нравится мне все это. Может устроим привал перед тем, как пойти туда?

Деревня была заброшенной. В ней оставались жить лишь единицы, а это была хорошая возможность остановиться в ней на всю зиму. Глядишь, и дом можно найти никому не нужный, обустроиться там на время и забыть о страже, снующей повсюду.

Эти места редко посещали простые жители. Леса вокруг этих деревень кишели всякой нечистью, а мирным жителям было страшно находиться даже рядом с лесом. Иногда в этих краях обитала основная часть бездомных, но их ряды постепенно угасали. То ли просто уходили в другие места, то ли их съедали крупные хищники.

Идея касательно данных краев пришла Мементо не сразу. Вместе с Оринтайном думали над тем, где отсидеться очередную зиму, обещавшую быть холоднее предыдущей. В других местах рядом со столицей, где они обитали все это время, было слишком опасно засиживаться на одном месте, а вот здесь всем плевать на то, кто ты, сколько тебе лет и что ты будешь тут делать. Если есть возможность воровать — воруй, есть возможность охотиться — охоться, а потом торгуйся на черном рынке пойманными тушками мелких зверей. А если сможешь завалить кого побольше, тут тебя бояться будут, ведь звери в сей краях очень кровожадные.

Оринтайн был против, но разве кто его слушал? Мементо сделал вид, что слушает, но не воспринял очередную истерику всерьез. Он был уверен, что здесь нет никакой опасности, и все, что говорили об этих краях, лишь слухи и грязные сплетни.

Мементо развел костер, достав из рюкзака освежеванную тушку кролика. Оринтайн молча уселся напротив, вздрагивая от переменчивого ветра и укутываясь в плед.

Оборотень все еще чувствовал тревогу от тишины вокруг, но отгонял от себя страх. Перед ним сидел дрожащий ворон, гордившийся таким храбрым и сильным другом.

Мементо так же выудил из сумки свой плед и протянул его Оринтайну. Ворон вопросительно посмотрел на него.

— Держи, тебе нужнее. Мне все равно не холодно, мое тело привыкло к таким морозам.

Мальчик послушно взял дополнительное одеяло, накрываясь им с головой.

— Спасибо! — поблагодарил он, наблюдая за движениями Мементо.

Ворон еще не до конца переварил мысль о том, что оборотень ему нравится не просто, как лучший друг. В его сердце таилась другое чувство, которое не ассоциировалось с дружескими.

С Оринтайном такое было впервые. Он и раньше замечал в себе то, что с Мементо ему было приятно находиться рядом. И ведь правда — вещий дух провел практически половину всей своей жизни рядом с Мементо, бок о бок спасаясь от преследований стражников и защищая друг друга. Правильнее сказать, Мементо защищал ворона, но Оринтайн всячески отрицал это, считая, что он тоже внес свою лепту в их кочевничестве. Кто подшивал дырки на одежде, кто стриг Мементо волосы, растущие слишком быстро, кто бурно вел переговоры с покупателями на рынке, продавая тушки мелких зверьков? Да если бы не ворон, темный маг ходил бы обросшим и в дырявом балахоне, а его переговоры с людьми были бы просто бесполезны!

— И все – таки, это плохое решение! — решил в очередной раз высказать свою позицию Оринтайн, высунув клюв из теплого пледа.

— Ты о чем?

— Об этих местах. Здесь же нет никакой цивилизации, сплошные разоренные деревушки, да и только! Где мы сможем найти себе пропитание, нормальное жилье с недырявой крышей?

— Зато здесь гораздо спокойнее, чем рядом со столицей. Ты заметил хоть одного стражника на пути? Я лично нет. Мы сможем здесь отдохнуть от этой добродетельной революции. Да, будет сложнее, но кто не рискует…

— Никогда не любил рисковать. Особенно жизнью, — надулся Оринтайн, выставляя руки к огню. — Хватит ли нам еды на зиму?

— Если будешь меньше есть, то хватит! — усмехнулся Мементо, пиная большой рюкзак, напичканный консервами и крупами. Естественно, украденными. — А если нет, то снова отправлюсь на охоту.

— В эти леса? Здесь…здесь же так страшно! Местные леса вызывали больше доверия.

Мементо подкинул дров в костер, уставившись на ворона.

— Я и не в таких жил, уж поверь. Когда мне было только девять, мои родители притащились в место, похожее на это. Каждую ночь мы прятались в лисьей норе, прислушиваясь к диким воплям медведей и волков, пробегающих прямо над нами. Однажды какой-то зверь даже пытался выгрызть нашу дверь, но потом успокоился и ушел.

— И неужели тебе и твоей семье не было страшно? — заинтересованно спросил Оринтайн.

— Было. Крупные животные чуют страх. Но мы были в норе, и явно другого выхода у нас не было. Мы просто ждали. Если не прогрызут, значит хорошо, если прогрызут, то нужно просто смириться с участью. Лисы опасны в какой-то степени, но есть звери и пострашнее.

Ворон вздрогнул, но не от холода. Мементо так спокойно об этом говорил, будто бы смириться с жизнью и просто ждать своей участи для него в порядке вещей.

— Я бы боролся, — Мементо обратил внимание на вещего духа, говорящего серьезным голосом. — До конца, если бы была такая ситуация. Стоять и ждать того, когда тебя прикончат — не самый лучший вариант. Нужно сражаться за свою жизнь, пока можешь.

— Я буду надеяться на то, что ты не столкнешься с такой вот ситуацией. Что мы не столкнемся.

«Мы». Из уст Мементо это слово звучало как–то…как–то по особенному. Они стали единым целым за эти года, и ворон уже не представлял жизни без своего любимого оборотня.

Пообедали ребята в полной тишине. Каждый думал о своем, а нарушать такую идиллию вовсе не хотелось.

Засобиравшись, Оринтайн снова почувствовал себя не в своей тарелке. Знакомое чувство тяжести внизу живота, о которой он еще не рассказывал Мементо.

— Подожди, я…я в туалет, — сказал он, заходя внутрь лесной чащи.

Ботинки хлюпали по влажной траве. Вещий дух спрятался за массивным дубом, а из него сегодня вылезло аж два яйца вместо одного.

« Вот, опять! За что мне все это?» — мысленно подумал мальчик, закапывая яйца в землю. — «Когда он об этом узнает, Мементо будет не Мементо, не пожарив их на сковородке!»

Поправив белую рубашку и толстый вязанный свитер на теле, ворон замер. Он слышал, как Мементо что-то бурчал себе под нос, когда сидел за дубом, а теперь голос вовсе стих. Стало так тихо, словно Оринтайн находился здесь один, и ни одна живая душа не находилась рядом в радиусе нескольких миль.

— Ме…Мементо? — подал голос вещий дух.

Стоило ему только дать о себе знать, как из-за кустов выскакивает нечто, сбивая ворона с ног и падая на него своим телом.