Михаил двинулся было к нему, но Рокот демонстративно приложил дуло к виску Мороя:

- Еще шаг, и твоя истина здесь и останется.

Миша застыл, на скулах его заиграли желваки:

- Хорошо, давай так: ты отпускаешь Мороя, а мы даем тебе шанс уйти. И если ты не станешь пытаться нас преследовать, будешь жить.

Мор вдруг коснулся удерживающей его руки, осторожно погладив. Он не пытался ни вырваться, ни защититься, просто… ждал. Развития событий, будто они не касались его вовсе.

- Ты можешь уйти, Рок, - тихо сказал он.

Сбежать, точнее, потому что Михаил попытается убить. Хотя бы ради безопасности своего маленького божка. Но все-таки, неужели этот паренек смог подчинить его волю так же, как и этих псов, и – Рок был уверен – той твари с присосками?

- Как у тебя получилось забрать у меня… – Арсений осекся.

- Его защита была сильна, но недостаточно, - холодно произнес Морой.

- А у меня – достаточно? Именно поэтому ты не стал препятствовать тому мутанту? Хотел избавиться от меня его когтями? И теперь – слепыми псами. Или этими людьми, ведь ты контролируешь и их? – прошипел мужчина.

- Да. Ты умрешь. Они не остановятся.

- А где же: «ты выживешь, если отпустишь»?

- Возможно, - неуверенно пробормотал мутант, будто не рассматривал подобную возможность, а его вдруг ткнули носом в очевидное.

Морой попытался повернуться, и Рокот даже позволил ему это, встретившись с сапфировыми глазами. И не смог выстрелить не потому, что мутант проник в его разум – это было Мору неподвластно. Внутренний голос, пришедший извне, нашептывал: это люди сделали с ним такое, превратили парня, может, даже, и не вовсе пропащего, в тварь-телепата, забывшую, что когда-то она была человеком. Но, может, еще есть возможность показать ему, что такое «человечность», хотя бы просто доказать, что она еще существует. Даже на этой проклятой земле…

- Стой и не шевелись, - приказал Рокот.

И Морой стоял. Как он не хотел умирать, и у кого просить? У Нее - ведь больше не у кого. И если будет на то воля Зоны - он все-таки спасется. До короткого привала остались жалкие метры, но Рокот непреодолимой преградой встал на пути. Просить у него не стрелять? Глупо. Если бы удалось подчинить волю, как тех, кто пришел с Михаилом, как – пусть косвенно – и самого бывшего шпиона, то… Но с Роком не получалось. Это было как с учеными когда-то, когда мутант был еще слишком слаб. Те хотя бы не намерены были убивать, только продолжать исследования, а вот Арсений церемониться не будет.

Но мужчина отчего-то медлил, а Морой не умел читать по глазам… видимо, стоило поучиться.

- Пусть опустят оружие, Мор.

Страшно, но… Бойцы спрятали автоматы за спины. Только Михаил всего лишь направил ствол в землю, продолжая настороженно, с каким-то отчаянием смотреть на мутанта в руках Рокота… А тот, взглянув в ярко-синие глаза, криво усмехнулся:

- Куртку, так и быть, оставь себе.

И толкнул мутанта в руки Миши, рванув в дверной проем, а потом – с другой стороны дома, через окно – на улицу, и дальше, стараясь как можно быстрее увеличить расстояние между этими фанатиками с их предводителем и своей крайне ценной для него самого персоной. Пара неприцельных очередей прошила хлипкую стену дома, а потом все стихло…

Осталось только выбраться, доложить начальству, рассказать о… А, впрочем, о чем? Что лично проводил беглую подопытную крысу к убежищу и едва ли не по плечику похлопал: вперед мол, в счастливое будущее… Рокот сел у брошенного на краю какого-то колхоза вагончика-прицепа и захохотал.

***

Можно было заставить бойцов догнать, уничтожить Рокота, еще было время, но… Мороя ждал второй раунд, а он и так был слаб сейчас – давала о себе знать резкая отмена всех тех препаратов, которыми его пичкали в лаборатории. Его «собратьям» тоже было плохо, вот только их было пятеро, а он - один. В сознании одной из «кукол» мелькнуло имя… или прозвище, обращенное к Михаилу…

- Кто такой «Харон»? – пробормотал Мор, пока Михаил практически волок его по дороге вперед.

- Мифическая фигура. Тот, кто перевозит души через реку – «Стикс» - ее название, из мира живых в мир загробный, - безэмоционально ответил мужчина.

- Я себе его как-то так и представлял, - вспомнил зачем-то мутант сказанную на его собственное имя Рокотом фразу.

- Как на то будет твоя воля.

Мутант скользнул в сознание мужчины, как ручеек в озеро. Михаил чуть поморщился, но уже не мог воспротивиться: слегка «подточенная» защита дала настоящую брешь, которой Морой теперь мог пользоваться беспрепятственно. И человек это понял. Мутант ощутил что-то горькое, отчаянное, жгучее… Последняя яркая искра еще борющегося за свою независимость сознания. Он легко погасил ее, вселив уверенность – никакого подвоха, все так, как и обещал Мор. Но без него осознать это Михаилу не удастся. Человек еще сопротивлялся. Еще пытался сохранить хотя бы частицу себя самого, и Мутант позволил ему эту иллюзию. Они и так шли в окружении марионеток, даже не осознающих, что стали таковыми.

Его усадили в грузовик, все такой же бронированный, вот только теперь Морой сам мог быть у руля, пусть и чужими руками. Но все-таки позволял водителю решать самому. Просто не умел управлять автомобилем, и учился… Михаил тихо рассказывал, чего ему удалось достичь и вообще вводил в курс дела. А потом внезапно спросил:

- Зачем ты ушел из лаборатории? Должен был дождаться, или хотя бы дать знак…

- Хотел увидеть больше, - едва шевельнул губами Мор, проваливаясь в сон…

Лаборатория неподалеку от ЧАЭС еще сохранила остатки былого лоска, но люди сюда больше не допускались, кроме самых послушных, податливых марионеток. Морой слышал, как зовут его «собратья», как предлагают занять еще один резервуар, усиливающий пси-способности, но…

Где-то неподалеку пульсировала, как спрятанная за тонкой кожицей жилка, энергия Ноосферы – кровь новорожденной Зоны. А эти глупцы упивались лишь собственной властью. Мутант стоял, глядя в открытые, но пустые и выцветшие глаза тех, в чьем окружении проходил когда-то круги ада. Теперь он мог идти один. Вот только… у них были разные цели, но к ним вел один путь. И пока они – больше знающие о жизни Там, за пределами его мира – были нужны. А он им, по сути, не особо. Вот только нельзя было дать этому склеенному из частей Общему Разуму и шанса осознать это.

Водоворот чужой воли, чужих мыслей и эмоций, захлестнул его, утягивая на дно. Они проверяли, не доверяли, привыкли друг к другу, а он был чужаком. Они были как единый организм, он – лишь добавочная ветвь артерии в этом гигантском «мозге». И сейчас Морой пытался доказать, что является одним из основных компонентов их системы. Он уже проделывал подобное дважды. Но сейчас был бис, его лучшая за всю короткую жизнь роль. И он исполнял ее неистово, отдаваясь актерской игре полностью, без остатка, борясь не за свою жизнь – своего у мутанта попросту не было. Только цель – сохранить, оградить, защитить… Исполнить волю той, что дала ему сил пережить все эксперименты, выползти, выбраться… Той, чье рождение было столь тяжелым, а он – один из бригады врачей, что не дали ей сгинуть так и не сделав вдох… Зона.

Морой был жив из-за нее, и жил ради нее. И здесь был ее «нервный центр» - место наиболее уязвимое, его надо было сохранить любой ценой, и он это сделает. С ОСознанием или без.

Пока что, лучше с ними.

И тонкий ручеек его воли смешался с бурным потоком ментальной энергии бывших «собратьев». Морой чувствовал, как текут из глаз кровавые слезы, как стекает в глотку из прокушенной насквозь губы алая, с привкусом железа, жидкость. По вискам струился пот. И без того бледная кожа с разветвленной сетью синяков стала белой как полотно.

- Оставайся с нами, в безопасности, - эти голоса, женские, мужские, детские звенели, оглушая.

- Я должен видеть. Быть ближе… Я всегда с вами, во мне нет столько силы, но вы сможете направить, через меня…

Они хотели это слышать, ведь им нужны ходячие «ретрансляторы» Их воли – воли О-Сознания. И Морой вполне подходил на роль «настройщика». Он был один из них, пусть, по нелепости, остался неполноценным: стать неотрывной частью Их разума у него уже не получится – слишком рано его оторвали от их общего Я. Но все-таки, окончательно отрубить эту ветвь не представлялось возможным, маленькая и незаметная, она тем не менее питала жизненно важные центры их Общего Сознания. И они все были важны, отвечали каждый за свою функцию, как неотъемлемые и дополняющие друг друга части мозга…