Существует устойчивое мнение, что в старости самая большая радость – общение с внуками! Не могу полностью с этим согласиться. Во-первых, есть разница между внуками от дочери и сына. Я даже писала статью на эту тему, назвав бабушку со стороны дочери «главной», а со стороны сына – приходящей или второстепенной. Если у невестки со свекровью отношения не сложились, то и дети к этой бабушке относятся также, как их мама. Испытано, как говорят, на себе. Только когда у нашей дочери родился сын Даниил, я почувствовала себя настоящей, «главной», бабушкой, а когда родилась внучка Сонечка – самой счастливой бабушкой на свете! Кстати, их вторая бабушка, имея единственных внуков, не хочет с ними общаться вообще! Хотя моя дочь даже после развода не запрещала ей с ними встречаться. Вот и где всеобъемлющая любовь к внукам? И разве всех их любят и признают бабушки? Примеров в жизни сколько угодно!

У моей бабушки Паши (по маме) было девять внуков. Мы с братьями, как я уже упоминала, жили под боком, три двоюродные сестры в тридцати километрах, две другие – очень далеко, а внука от сына она не видела никогда и не вспоминала о нём. Больше всех бабушка любила меня, стараясь хоть чем-то исправить то несчастье, которое случилось с её дочерью, нашей мамой. К братьям она относилась скорее с досадой, чем с любовью, очень они были несносными. К другим внучкам, приезжавшим не так часто, она не проявляла большой любви, да и они, как я потом выяснила, не любили её так, как я. А если вспомнить бабушку по отцу, которую звали Авдотья? У неё было восемь детей и двадцать внуков! Дети выросли и из деревни уехали. Наверное, из всех внуков только мы с братом родились там, потому что жить родителям после свадьбы было негде, и отец увёз молодую жену в большой деревенский дом в небольшое село в Архангельской области. Как и что там произошло, я не знаю, но свекровь невестку невзлюбила, и нас, по слухам, бабушка не нянчила. Мне было меньше годика, когда по настоянию мамы родители переехали в Ставрополь к бабушке, которая разрешила сделать к её хатке пристройку. Так что, с бабушкой Пашей я выросла. А вторую видела несколько раз в жизни, когда летом отец возил семью на родину. Я не помню, чтобы бабушка нас сильно любила. Она была строгая и никогда нас не обнимала и не целовала. Так же она относилась и к другим внукам. Мы с ней никогда не переписывались, и, честно, я не плакала, когда пришло известие о её смерти.

Так что, у всех по-разному. И когда мне говорят, что любят всех внуков одинаково, я, опираясь на свой опыт, этому не верю. И очень радуюсь, если у моих нынешних подруг отношения с внуками доверительные, есть там и любовь, и взаимопонимание, и дружба. У меня со старшим внуком Алексеем так не получилось. И что теперь, вставать утром с этой мыслью и горевать? Нет, я своё выплакала. Желаю ему всего только хорошего! Вспоминаю его фразу в детстве, которая греет душу: «Бабушка, мне даже кажется, что я тебя люблю больше, чем маму». А теперь я радуюсь тому, что есть Данилка и Сонечка. О приёмных внуках я вспоминаю редко, они не стали родными. И нет в этом моей вины, слишком взрослыми они попали в семью сына. Выросла я с природным чувством жалости ко всем обездоленным, стараюсь протянуть руку помощи, но если человек её не принимает, я не навязываюсь. Всех детдомовских детей жалею (об этом мой роман «Мама на два дня», есть на сайте «ЛитРес»), но ведь не все эти дети могут привязаться к взрослому человеку, а тем более, к пожилому, и полюбить его. Всё идёт, как идёт. Не хочу больше рвать себе душу из-за того, чего я изменить не в силах. Ведь даже к своим детям мы в разное время испытываем разные чувства. В детстве любим их самозабвенно, а когда вырастают, то на многие вещи мы с ними смотрим по-разному. И наши чувства тоже претерпевают изменения. Да, повторю, я люблю своих детей, но не всё в них принимаю. Во мне до сих пор сидит некое чувство вины, что мы не смогли их воспитать так, чтобы результат нас всегда радовал. Идеалистка? Я с этим борюсь и всё время повторяю: «Не стоит из-за этого переживать и расстраиваться!». Мы все разные личности! И все имеем право на свои чувства, переживания и ошибки.

26 января 2021 года, вторник, село Беловское.

Моему отцу, Ларионову Ивану Алексеевичу, сегодня исполнилось бы 95 лет. Почему я до сих пор помню день его рождения? Мы никогда не праздновали его, да и к отцу я отношусь нейтрально. Говорят, что родителей не выбирают. Они даются нам свыше. Одним на радость, другим – чтобы учились преодолевать трудности. Наверное, нужно сказать ему «спасибо» и за трудности, и за то, что я появилась на свет. А больше, к моему несчастью, сказать мне о нём нечего. Об ушедших не принято говорить плохо. Я долго жила с обидой на него, мне всё время хотелось доказать ему, что я выросла порядочным человеком, у меня всё сложилось вопреки трудному детству. И что? Доказала? Ему было наплевать на меня и внуков. Потом я старалась выкинуть его из своих мыслей. И только когда мне попались книги Луизы Хей, я начала работать над прощением. Это, поверьте, трудно! Я представляла его маленьким мальчиком, которого тоже не любили и не баловали родители, и прижимала его к своему сердцу. Я говорила ему ободряющие слова и прощала за всё, что он сделал в моём детстве и потом. Когда из души ушла боль, я отпустила его с любовью и благодарностью. Простить – значит не думать о человеке с чувством ненависти. Или не думать о нём вообще. Но оправдать все его поступки я не смогла. Возможно ли это, если они противоречат моим моральным принципам? Думаю, что уже не стоит себя корить и переделывать. Маму я тоже простила. И поняла с возрастом, что алкоголизм – это такая же болезнь, как наркомания. От ненависти, которую я испытывала в юности, мне удалось избавиться. Теперь мне бесконечно жалко ту красивую и добрую женщину, которой достался не тот муж. Ей просто не повезло в жизни…

Первый мой рассказ, который опубликовали в одной из газет Белгорода в 1985 году, называется «Позовите маму!». Там у девочки Люси был отец, по характеру похожий на моего – угрюмый и молчаливый. Эпизод для рассказа взят из моей жизни, только о себе в десятилетнем возрасте я помню смутно. Одно точно – меня, как и героиню рассказа, всё время спрашивали, не являюсь ли я родственницей знаменитой в то время актрисы театра и кино Аллы Ларионовой. Иногда я фантазировала, что являюсь её дочкой, но мы не живём вместе, потому что она всё время на гастролях. Я так и говорила новым подружкам, с которыми познакомилась в интернате, куда меня сдали отец с мачехой.

В 60-е годы даже дети знали и любили актрису Аллу Ларионову. Я тоже несколько раз смотрела фильм «Садко» и гордилась тем, что героиня была моей однофамилицей. Мечтала ли с ней встретиться? Нет, я была реалисткой. Зачем мечтать о несбыточном? Алла Ларионова в то время купалась в лучах славы, а неизвестная ей девочка Тамара Ларионова замкнулась в своем горе: я не могла простить родственникам своего изгнания из родного дома. Ведь они оторвали меня от самого близкого человека – моей бабушки… Всё это печально, только прошлое не изменишь, а без воспоминаний о нём непонятно, почему так запала в душу одна нечаянная встреча, о которой маленькая Тома даже не смела мечтать. Или всё предопределено свыше, а мы только игрушки в чьих-то руках? (Смайлик удивлён).

Пора, наверное, уже перейти к встрече с легендой советского кино. Был период в жизни, когда я попеременно жила то в Белгороде, то в Старом Осколе, куда направили мужа в длительную командировку. В апреле 2000 года, в очередной свой приезд к мужу, я увидела на фасаде кинотеатра «Быль» огромными буквами надпись – Алла Ларионова. Зашла к директору и узнала, что через пару часов будет пресс-конференция для журналистов.

Господи, как я волновалась! Как будто и вправду встречалась с близким человеком, которого не видела много лет. Конечно, от былой красоты актрисы почти ничего не осталось, но Алла Дмитриевна держалась с достоинством, искренне радуясь встрече и отвечая на все вопросы. Я намеренно села рядом с ней и к концу беседы призналась, что я – её однофамилица. С волнением рассказала историю про интернат: