И тут Илья припустил к костру.

   - Он же сейчас на нас гнус натравит! - закричал Вадим и полез за репеллентом.

   - Не боись! - гордо сказал Кеша и, как полководец на поле боя, заложил руку за спину.

   В другой руке он держал нечто буро-жёлтое, похожее на рог.

   Илья с шапкой из гнуса добежал до товарищей и плюхнулся на землю. И в ту же секунду мошки как не бывало.

   Зато лицо молодого спорщика превратилось в сплошной пузырь. Особо впечатляли уши - похожие на пельмени чёрно-синего цвета.

   Ему тотчас были выданы средства от отёка и воспаления.

   - Ну а ты дойдёшь до дерева? - сердито спросил Вадим.

   Местный подтянул штаны и бодро зашагал туда-обратно. Без всяких потерь.

   За это он получил стаканчик чистого спирта.

   - Ну, а теперь рассказывай, что за кость у тебя, где взял. Или это фокус такой? - спросил Вадим.

   - Секрет на то и секрет, чтобы про него не рассказывали, - хитро прищурился Кеша.

   Его глаза совсем потерялись между мясистыми веками и щеками, похожая на сковородку рожа довольно залоснилась: уел-таки он приезжих. А нечего важничать.

   Илья за спиной местного извлёк из рюкзака бутылочку с наклейкой, на которой было изображено бело-розовое облако цветущего растения, подмигнул Вадиму, который сморщился: ну и "гадьё" же этот хлыщ! Прекрасно знает, что народ этой настойкой травится. С собой прихватил, чтобы выменять на особо ценные таёжные продукты, а потом, скорее всего, прихвастнуть: мол, сам добыл. Но никаких действий Вадим не предпринял. Илья был балованным сынком главы предприятия и наследником дела.

   Скоро спирт кончился, и Кеша закуражился: ну кто в такие места идёт с двумя бутылками? Только плохие люди, жадные и неуважительные к другим.

   Илья сунул руку в нагрудный карман, издал радостный вопль и показал бутылочку.

   Кеша снова недовольно покачал головой: баловство какое-то, серьёзным людям мало.

   Тогда Илья почтительно подал настойку и сказал:

   - Пей, дядя Кеша, я проиграл и всё своё отдаю.

   Кеша принюхался: пахнет приятно. И вылил содержимое в свою кружку.

   Вадим демонстративно покрутил пальцем у виска: только сумасшедший будет угощать ядовитой настойкой, от которой уже столько людей загнулось. И только сумасшедший будет её пить.

   Илья отмахнулся, дескать, местные с детского возраста проспиртованы.

   А Кеша пантомимы не заметил, опрокинул в глотку пойло, вытаращил глаза и часто задышал. Но потом довольно рассмеялся, стал жадно выбирать руками куски рыбы с походной сковородки.

   - А ведь наврал ты, дядя Кеша, про рыбью кость, - сказал Илья.

   Вадим насторожился: а не упустил ли он свою выгоду с этой костью? Неужто не нашлось бы у него хитрости против малохольного Кеши и молодого придурка?

   Кеша перестал жевать, его маленькие глазки налились красным, пуговка носа побагровела. Но ответить не соизволил.

   Зато потом, когда дурман ударил по мозгам, его уже было не остановить:

   - За эту кость племена воевали. Кровь лилась рекой. Потому что она даёт могущество любого духа победить, не то что зверя или человека. Купить её нельзя, она попадает в руки самому достойному.

   - А ты, значит, самый достойный? - продолжил подначивать Илья.

   - Да! - гордо заявил оборванец и пьяница Кеша. - Я её в лесу нашёл.

   Вадим хлопнул себя руками по коленям, а Илья расхохотался.

   - Вы же видели! Видели, что меня гнус боится! - обиделся Кеша. - Ещё я могу к стреле кость привязать и Великого завалить.

   Вадим и Илья переглянулись: о Великом они были наслышаны. Чудовище слыло разумным, хитрым и бессмертным. Говорили, что пока жив Великий, жив и этот лесной и болотистый край. Вадим же справедливо полагал, что мало кто может существовать рядом с таким количеством гнуса.

   Рыбаки завернулись в спальные мешки, прикрыли угли слоевищами мха, чтобы дымили, и уснули.

   Утром Кеша не проснулся. И собаки его пропали.

   Вадим с хеканьем вдарил Илье по скуле так, что она тотчас вспухла. По-честному рассудить, так этот наезд был не столько наказанием за содеянное, сколько томлением духа перед большими, очень большими хлопотами. Пусть Кеша маялся в своём селе из-за увольнения по поводу беспробудного пьянства, и никто не видел, что он ушёл с ними. Но вдруг он проявил свою обычную трепливость?

   Илья заскулил, вытирая глаза и поверх руки вглядываясь в Вадима: что решит делать? Поможет скрыть преступление или донесёт?

   Вадим долго молчал, то и дело оглядываясь на бурый комель поваленного дерева. Отчего-то он его беспокоил. Потом велел:

   - Вытри бутылку и вложи покойному в руку. Пошёл человек порыбалить, выпил и траванулся.

   Илья радостно засуетился. Напарники вместе уничтожили свои следы рядом с покойным. А потом Илья кинулся к мертвецу, стал шарить у него в карманах, за пазухой.

   - Ты чёртов мародёр! Погибели на тебя нет! Что ты, мразь, делаешь? - вышел из себя Вадим.

   Снова этот инфантил обставил его в выгоде. А отвечать, если что, придётся вместе.