Айрис осторожно подошел к Джейку и медленно освободил его от верхней одежды. Потом Колдун наклонился и расшнуровал ботинки маршала, аккуратно стянув их.

Анхель не останавливал его, но и не помогал. Он не двигался и молчал.

- Пошли спать, - тихо произнес Айрис и потянул его за руку в спальню.

Маршал послушно последовал за ним.

- Тебе нужно отдохнуть, - добавил Колдун, бережно подталкивая Лоуренса к кровати.

Анхель закрыл глаза и лег поверх покрывала.

Айрис напряженно посмотрел на него, но маршал не двигался, словно спал мертвым сном, и Колдун решил, что ему следует уйти. Но Джейк внезапно пошевелился, будто вздрогнув.

- Тридцать пять человек погибли. Десять в критическом состоянии. Еще семнадцать получили ранения средней тяжести. Сегодня утром в реанимации скончался шестилетний мальчик. Вместе с ним мы потеряли одиннадцать детей, - глухим голосом проговорил Анхель.

Айрис опустился рядом с ним на кровать.

- Кто это сделал? - робко спросил он.

- Террористы-смертники. Их личность установили. Это граждане Ахина. Лет пятнадцать назад они совершали теракты почти каждую неделю, - помолчав, ответил маршал.

- Ахин? Жители пустыни? Вы же воевали с ними? - нахмурившись, поинтересовался Колдун.

- Да, два раза. И все два раза именно они объявляли нам войну. У них маленькая территория, неблагоприятный климат и скудная почва. Они мечтают оторвать кусок от Бугарии, - пробормотал Джейкоб, - Но мы не можем уступить им ни клочка земли, понимаешь? Если покажем слабость, они сядут нам на шею. Им всегда будет мало. Они не успокоятся, пока не сожрут нас.

Лоуренс замолчал, перевел дыхание и продолжил:

- Я ненавижу пески Ахина. У меня с ними личные счеты.

Маршал снова прервался и вдруг с яростью выпалил:

- Два чертовых раза я был на Ахине. Два раза меня призывали на войну. Мне было семнадцать, когда я впервые получил повестку. Военная элита в такую грязь никогда не совалась, а меня кинули туда, как кость голодной собаке. Я дышал там порохом, кровью и песком, смотря, как трупы моих ровесников разлагаются при сорокоградусной жаре. Но я был тем еще сорняком и выжил. Пиздец ожидал меня с другой стороны - ранили меня не пули. Война кончилась, и в одном из ахинских разрушенных песчаных городов я встретил свою первую жену. Боже, как я был влюблен! Мне вот-вот должно было исполниться восемнадцать, и мне казалось, что ее сотворил сам Бог. Ее черты, ее фигура… Все было таким идеальным, что я не мог отвести глаз и буквально молился на нее. Даже трогать ее не хотел, чтобы не пачкать. До недавнего времени я был уверен, что не встречу никого красивее…

Джейкоб осекся, тяжело дыша, и вдруг слабо улыбнулся:

- Ты красивее ее, Айрис. Намного. У нее все было таким ровным и выверенным, а ты будто соткан из противоречий. И эта гармония противоположностей не дает отвести от тебя глаз. И ты гораздо-гораздо добрее… А настоящая красота идет изнутри.

На лицо Анхеля набежала тень:

- Я предложил ей стать моей женой, и она согласилась. Я увез ее в Бугарию. Ровно на полгода я стал самым счастливым человеком на свете. Счастливым бы я и умер, если бы не был ревнивым, как черт. Она стала исчезать в течение дня, и я проследил за ней. Любовника у нее не оказалось. Зато были планы взорвать торговый центр в Южном Буге. У меня было два варианта действий, и я выбрал свой. Ее расстреляли. Тогда законы были строже. Она проклинала меня перед смертью, а я спокойно смотрел ей в лицо, хотя внутри меня остывало пепелище. Я был сломан и разбит. Но я пережил это, хотя настоящей семьи так завести и не смог. Становился вдовцом снова и снова. Иногда магия слов сильнее, чем самое темное колдовство.

Джейкоб с горечью рассмеялся и продолжил:

- Мне было двадцать три, когда снова началась война. И снова меня забросили в пески. На этот раз любви я там, Слава Богу, не встретил. Меня взяли в плен и в течение месяца пытали. Если бы я выдал нужные им данные, меня бы ждала легкая смерть. Застрелили бы и бросили в пустыне. Но я не сказал ни слова. Поэтому меня наградили подарками. Сорвали все ногти, отбили внутренние органы, отхлестали железным кнутом и зашили рот. Последнее было чисто символической мерой. Меня ждала виселица. Рассказывать что-то было просто некому. До сих пор не понимаю, как не подох.

Анхель расстегнул рубашку, повернувшись на живот, стащил черную ткань с плеча и выдохнул:

- Они сделали кое-что еще…

На его спине не было живого места. Кожу Джейка изгрызли уродливые и длинные шрамы.

- Кнут, - понял Айрис.

Но внимание привлекали не следы былых ран, а глубокие борозды надписи.

Поверх шрамов кривыми буквами прямо между лопаток было выведено:

- Бугарская собака.

Дрожащие пальцы Колдуна потянулись к неровной коже, чтобы погладить, успокоить, но Айрис не успел - маршал снова перевернулся на спину и прошептал:

- Я сбежал, когда меня везли на площадь, чтобы повесить. Вышиб мозги ахинцу, который сидел за рулем, ударив его своим лбом по голове. Кости у меня всегда были крепкими. А потом гнал, что есть мочи, по пустыне под градом пуль. В конце концов, они оставили меня, подумав, что я все равно не жилец. Так и было, но мне повезло. Когда закончился бензин, и я потерял сознание от болевого шока, меня нашли свои.

Маршал надолго затих, погрузившись в воспоминания, а Айрис не мешал ему, отчаянно прижимаясь к его боку, чтобы поделиться теплом.

Наконец, Джейкоб сказал:

- Но ненавижу я ахинцев не за войны, а за их непрекращающуюся жестокость по отношению к мирным гражданам. Я был солдатом. А солдаты на войне страдают и умирают. Работа у нас такая. На войне никто никого не жалеет. Я безжалостно убивал, и меня пытались убить… А вот люди, которые погибли сегодня, ни в чем виноваты не были. Просто оказались не в то время и не в том месте. Нужно иметь большую жестокость и большую трусость, чтобы ударить в спину беззащитного человека. Нужно не иметь сердца, чтобы безжалостно убивать детей.

Анхель сглотнул и прикрыл глаза:

- Я до сих пор вижу дорогу, перемазанную кровью, и семью, навсегда застрявшую в покореженном металле. Эти картины высечены у меня на сетчатке. А потом я вспоминаю другие, более жестокие вещи, с которыми сталкивался в течение жизни. И этому нет конца. Словно в голове запустили немое кино. Я не смог спасти их…

- Ты и не должен был. Ты ни в чем не виноват, - погладил его по щеке Айрис.

- Теперь я часть правительства. Я обязан был предотвратить это, - пробормотал Джейк.

Лоуренс тяжело, с присвистом вздохнул. Айрис сидел рядом с ним, одной рукой сжимая его ладонь, а другой перебирая мягкие каштановые волосы.

Больше маршал ничего не говорил. Казалось, он уснул. Или просто потерял сознание от усталости.

Айрис охранял его сон почти до утра. А потом уснул и он.

* Севара - Там нет меня

========== Глава 16 ==========

Айрис проснулся от странного зудящего чувства, будто кто-то полз по его лицу.

Колдун сморщил нос, отмахнулся и распахнул веки, мгновенно встретившись взглядом с внимательными желто-зелеными глазами.

Джейкоб Анхель Лоуренс лежал буквально в нескольких сантиметрах от него и спокойно наблюдал за ним.

Колдун смутился, покраснел и, прочистив горло, спросил:

- Как ты себя чувствуешь?

Джейкоб перевел взгляд на потолок, вмиг принимая отсутствующий вид:

- Хорошо. Прости за то, что вчера наговорил. Обычно я не жалуюсь. Такого больше не повторится.

- О чем ты?! - возмущенно выпалил Айрис, - Как это не повторится? Ты поступил правильно! Если все держать в себе, то можно и с инфарктом свалиться!

- Джейк, я всегда выслушаю тебя, если тебе это будет нужно, - с чувством добавил Колдун, нежно оглядывая маршала.

- Спасибо, - благодарно произнес Джейкоб, поднимаясь с кровати, и вышел из комнаты.

Айрис проводил его влюбленным взглядом и решил еще немного понежиться в постели - он почти не спал этой ночью.