Если бы было иначе, мама Бориса была бы жива…

Любовь - это когда ты готов умереть за другого. Это жертва. В ней нет места ненависти и мести.

Наставник всех называл жалкими, не понимая, что жалкий - один только он.

Недооценил любовь - и вот результат. Он сдох.

Музыкант Доминик Ди Маджио, который, наверное, оружие в жизни не держал, оказался сильнее профессионального убийцы. Потому что ему было что терять. Потому что он не пожалел своей жизни ради блага другого.

Борис улыбнулся и отбросил все лишние мысли.

Борис не хотел больше об этом думать.

Они ехали в машине домой. Саманта действительно нашла их достаточно скоро и чуть не убила Бориса.

Но тот своей вины не чувствовал.

Что он мог еще сделать, когда ему прислали фотографию связанного Давида?

Плевать. Главное, что сейчас все было в порядке. Давид никак не мог выпустить его из объятий… Борис сдался и просто сидел у него на коленях.

Ему тоже сейчас необходима была близость.

- Определенно бывают случаи и хуже, - продолжал отвлеченно рассуждать Дом - то ли происходящее его не задело, то ли пиво действовало на него расслабляюще, - Слышали вон про Джеймса Эванса? Говорят, ему отрезали член по кусочкам! И он был ещё в сознании! Кошмар!

Борис нахмурился и на автомате буркнул:

- Ничего там я не кромсал… Придумают тоже! Взял кухонный нож и отсек просто. Делов-то!

Доминик подавился пивом, а Давид за его спиной заледенел.

Блять.

Обделён интеллектом, да?

И вот как теперь объяснять эту херню?

Видимо, снова придется говорить правду и надеяться на всеобъемлющую любовь Давида…

========== Глава 32. Это и есть любовь ==========

- Давид, что ты делаешь? - вяло отбивался Борис от непрекращающихся поползновений на свою сомнительную честь.

- А не видно? - облизнул ярко-алые губы Давид.

До этого он пытался стянуть с Бориса всю одежду.

На кровать Давид его опрокинул ещё раньше.

Борис закатил глаза. Да нет, все было ясно, но…

- Я не понимаю, - сказал растерянно Борис, - Разве ты не презираешь меня? Я убил человека…

- Ты при мне убил двоих! - хмыкнул Давид, - Одним больше, одним меньше…

- Давид! - искренне возмутился Борис, - Это была необходимость! А тут я совершил все продуманно!

- Но ты сделал это ради меня, - пожал плечами Давид, - Так что мне не страшно. Мне даже лестно… Меня трясёт от возбуждения! Это ненормально, да?

Определенно ненормально.

Борис тоже почувствовал возбуждение.

Они чокнутые. Оба!

- Ты осознаешь, что живешь с убийцей? Собираешься за него замуж? - попытался воззвать к разуму Давида Борис.

- Я догадался об этом после того, как ты пропал… Там сложно было что-то нормальное подумать, - тяжело вздохнул Давид, - Но потом я решил - насрать, кто ты. Главное, чтобы ты был жив, а с остальным разберусь как-нибудь…

Это был удар ниже пояса.

Борис сдался. Пора было признать, что они друг друга стоили.

Давид мгновенно почувствовал, что он расслабился и набросился на его шею, словно на кусок мяса.

Борис хихикнул.

- Все смеёшься? - проворчал раздосадовано Давид, - Ничего! Скоро будешь кричать!

Борис снова хихикнул.

Давид посмотрел на него с обидой, но вдруг заледенел, будто испугался.

- Борис, скажи… - Давид тяжело сглотнул, - Не знаю, как задать тебе вопрос… Хотя нет - знаю. Скажи - у тебя был сексуальный опыт с мужчинами?

Борис вскинул брови.

- Опыта не было ни с мужчинами, ни с женщинами, - спокойно пояснил Борис.

Давид издал какой-то странный, тонкий звук и сполз с кровати. Он нервно походил туда-сюда по комнате, словно дикий зверь, запертый в клетке.

А потом Давид так резко остановился, что Борис дрогнул.

Чего с ним происходило, интересно?

Давид опустился на кровать с таким видом, будто решал сложную моральную дилемму, а потом вдруг лихорадочно выпалил:

- Я знаю, знаю, как лучше сделать!

Давид принялся стягивать с себя халат.

- Так, - начал поспешно объяснять он, - Сейчас я разденусь, лягу в эту… Коленно-локтевую! Выгну спину, а ты… Ну, ты…

Борис закатил глаза.

- Я прекрасно понимаю, о чем ты, - внимательно посмотрел он на Давида, - Не совсем же тупой! Но разве тебе нравится быть принимающей стороной?

Давид, кажется, онемел.

- Откуда ты знаешь? - с удивлением выдохнул он.

Да так, слухи разные ходили. На всяких там вечеринках…

Борис тактично промолчал. Лишь выжидающе взглянул на Давида.

- Это действительно так, - тяжело вздохнул тот, - Но я люблю тебя, думаю, с тобой мне понравится… Просто понимаешь, ты - девственник, а у меня… Ну, размер у меня немаленький.

Давид схватился за голову.

- Я точно облажаюсь и испорчу твой первый раз, - честно признался он, - Ты больше не захочешь со мной иметь никаких дел! Ты будешь чувствовать отвращение к сексу!

- А ещё у меня начнутся панические атаки, и я стану монахом, - шутливо перебил его Борис, - Давид, я люблю тебя. Очень сильно. Поверь мне, я хочу быть с тобой. И раз я не имею никакого опыта, то мне удобнее быть снизу. Ты не облажаешься, Давид. Но первый раз действительно может быть мучительным, не спорю. Почти все в жизни получается далеко не с первого раза… Это нормально. Поверь мне, Давид, я умею ждать.

Давида, кажется, эти слова не успокоили.

Он сгорбился, словно обиженный ребёнок, вид имея крайне несчастный…

Борис улыбнулся.

Такой очаровательный!

Пришлось брать ситуацию в свои руки. Борис забрался к Давиду на колени и уверенно поцеловал его. Глубоко, страстно, с жаждой…

Давид сначала не мог расслабиться, нервничал, но под напором Бориса он быстро сдался.

Сам не понял, как лег на спину, утягивая за собой Бориса и покрывая поцелуями его кожу на скулах.

Борис был счастлив.

Их первый раз действительно не стал пиком высшего наслаждения.

У Бориса не было никаких звезд перед глазами, дикой эйфории…

Давид очень нервничал, торопился, постоянно спрашивал - не больно ли. Складывалось такое ощущение, что девственником был здесь именно он. Ну, или его просто заставляли спать с Борисом… Особенно, если судить по дрожащим рукам и общей бледности.

Давид пытался растягивать его час - не меньше, и почти менторским тоном объявлял:

- Один палец, два, три…

Давид как будто сдавал самый важный экзамен в своей жизни.