Многие после той практики вздохнули с облегчением, а мне это сделать только предстояло. За полтора часа большая часть его возмущения ушла и Татарин выглядел вполне миролюбиво. Вручил мне журнал для записи, а сам устроился напротив, подтянув ближе дополнительный стул.

– И что это было?

– Это был неуд, Татарин. Знакома тебе такая отметка? – Журнал к нему развернула, результат демонстрируя.

– Впервые слышу. – Скривил он губы в однобокой улыбке, а я отчего-то не поверила. Подбородок ладошкой подпёрла и на парня уставилась.

– Это за утро, да?

– За кого ты меня принимаешь! Просто мне тебя мало, Татарин. Непозволительно мало! Теперь придётся отрабатывать.

– Что вы задумали, Наталья Викторовна? – Подался он вперёд, локтями на стол опираясь.

– Не смей давить на меня, слышишь, ты?!

– Не давить?.. – Жёстко прищурился он. – А то что? – Голову набок склонил, неестественно широко улыбаясь. Некрасиво, угрожающе. И я вдруг подумала… подумала и поняла, что сама стала причиной такой его реакции.

– Ничего. – Отстранённо прошептала и сделала попытку улыбнуться. – А я вот, видишь, присвоила твой пиджак.

– Ох, если бы только пиджак, Наталья Викторовна… – Тяжко вздохнул студент и неодобрительно покачал головой, потом ко мне присмотрелся, правда, без особого интереса. Так… лишь его демонстрация. – Перепады настроения эти ваши… Выходит, ближайшую неделю секса у нас не будет? – Нахально улыбнулся, а я рассмеялась, понимая, что имеет в виду.

– Дурак! – Выразительно глаза округлила. – И свинья! – Добавила, любуясь на совершенно мальчишескую улыбку. – Что мне с тобой делать, Татарин? – Выдала задумчиво, а он плечами пожал и взгляд в журнал опустил.

– Скорее уж, что мне с вами делать. Что за хрень происходит, Наталья Викторовна? Может быть объясните, почему неуд?

– Легко! – Облизнулась я в удовольствии. – Я отношусь к тебе предвзято и оценку занизила совершенно беспричинно!

– Всё-таки сегодняшнее утро не даёт покоя?

– Отчего же?.. Наша первая встреча стала для тебя роковой. – Поведала я будто по секрету. – И этот твой взгляд… наглый… призывающий ответить, всё нутро переворачивающий… Я такие взгляды не прощаю!

– И дальше что?

– А дальше ты сделаешь выбор: можешь накатать на меня жалобу, а можешь сделать попытку удивить. Чего ты хочешь больше?

Татарин жадно облизнул губы.

– Ваш оргазм импонирует мне куда сильнее, чем виновато потупленный взгляд на ковре у декана.

Я посыл оценила и довольно оскалилась.

– Звучит многообещающе.

– Долгий оргазм с конвульсиями и стонами блаженства.

На его серьёзное заявление я рассмеялась в голос, забыв бросить даже извинительный взгляд.

– Я заинтригована и жду выполнения данных обещаний! – Рукой взмахнула, призывая к действиям, а он на мгновение взгляд к полу устремил.

– Ну? Пошутили и хватит? – Уставился Татарин на меня, а я посмотрела на него с сомнением.

– Пожалуй, хватит. – Безвольно согласилась и собрала со стола личные вещи.

Встала и он следом за мной встал.

– Вы на машине? – Нагнал в двери. Я мягко улыбнулась.

– А ты как всегда хочешь меня проводить?

Татарин секундной радости не разделял.

– Слухи ходят разные, Наталья Викторовна. Неправильно себя ведёте. Некоторые личности с неустойчивой психикой таких вольностей не оценят.

– Ты про четвёртый курс? – Нахмурилась я, припоминая местных нарушителей правопорядка, а Татарин уклончиво кивнул.

– Я в принципе говорю.

– Я на машине, Олег, всё хорошо. – По-дружески его плеча кончиками пальцев коснулась, а Татарин зубы сцепил.

– Хорошо, когда хорошо. – Нервно сглотнул, в дверях остановился, проход загораживая. – Так и будем ритуальные танцы вокруг костра выплясывать?

Я, не отступая, к дверному косяку плечом приткнулась, с готовностью кивнула.

– Так и будем.

– Долго?

– Пока одному из нас крышу не сорвёт напрочь.

– А так тоже можно?

– По-любому можно, главное, чтобы взаимно.

– Ну-у! С этим у нас порядок. – Нервно улыбнувшись, Татарин в проходе боком стал, меня вперёд пропуская. Я протиснулась, а вот дверь, наоборот, на себя потянула, прикрывая наглухо.

– Секс – это финишная черта, Олег. После него уже ничего не будет. – Проговорила, в пол глядя, а он за доли секунды взвился.

– Вот уж новость! Никогда о таком не слышал! – Возмутился в голос, а я продолжила.

– Исчезает азарт, исчезает интрига. Пустота остаётся. Ты ждёшь чего-то, ждёшь… А потом понимаешь, что всё уже видел, а желаемого так и не получил.

– А я парень с фантазией! – Нервно выдохнул, отчего-то разволновавшись.

– Вот и прояви её. Так, чтобы максимально оттянуть этот самый финиш. Мне хорошо рядом с тобой. Не хочу терять это ощущение.

– В прошлый раз говорили, что чувствуете себя уязвимой. – Попенял он, а я не стала отнекиваться, устало прикрыла глаза, согласно кивая.

– Говорила. Но разве сказала, что это плохо?

– Твою мать! – Выдавил он из себя ругательство сквозь зубы и кулаком в нескольких сантиметрах от моей головы вдарил. – Ничего не поделаешь, я привык переть против системы и то, что вы финишем называете в старт превращу, ясно?!

– Ясно.

– И сбежать не получится. Ни сбежать, ни выскользнуть, ни выкрутиться.

– В такой заботе и задохнуться немудрено…

– Дочку мне родите, а, Наталья Викторовна?

– Ненормальное желание для парня в двадцать лет. – Растерянно пробормотала я, не понимая, к чему клонит.

– И сына! Чтобы не задохнуться!

– Дикость какая-то, Татарин. Травкой не балуешься? – В глаза заглянула и чертям, что из них рвались, ужаснулась. – Мне пора… – С силой дверь оттолкнула и из аудитории едва не вывалилась, а Татарин с места не сдвинулся, но прикрикнул вслед:

– Бегите налегке, Наталья Викторовна, а то ведь быстро догоню! – Выдал смешливое замечание, а я его пиджак, что так и болтался на плечах, с себя сбросила и на пол швырнула.

Уже дома, у окна, на полу сидя, своему поступку рассмеялась. Будто и вправду его боюсь. Мальчишка! Пусть дерзкий, пусть наглый, но ведь мальчишка же! И море ему по колено и склеить любую проблем не составляет. А фразы, брошенные невзначай… случайность, не более. Я боюсь, потому что знаю, чего бояться. «На воре и шапка горит» – говорят в таких случаях, а Татарин, по природе будучи неплохим психологом, воспринимает то, что даю, и в то же место бьёт с каждым разом сильнее. Только и всего. Только и всего…

Телефонный звонок отвлёк от невесёлых мыслей. Громов успел соскучиться.

– Уже поздно даже для звонка по работе. – Развернула его с ходу, а Мишка улыбнулся этой моей прыткости.

– А я не по работе! – Геройски заявил и улыбнулся снова. Я слышала.

– Не спится? – Уточнила без особого интереса, а он будто внимания не обратил, продолжил.

– Жену на сохранение отвёз. Только вошёл в квартиру.

– Мило, что вспомнил обо мне в такую минуту. – Демонстративно зевнула.

– Язвишь?

– Не понимаю такого рвения. Вроде всё сказал. Сейчас что же? Всё сначала?

– Думаю всё время о тебе. – Прошептал Громов, а я на бутылку вина, что стояла рядом, уставилась.

– Муки совести? – Бодро предположила, а Громов будто с сожалением вздохнул.

– Ты изменилась…

– Просто завтра рано утром на работу, а бывший ухажёр спать мешает. Не знаю, как отшить.

– А ты опоздай. – Подсказал, заставляя криво ухмыльнуться.

– И сразу дать тебе все карты в руки? Уволишь меня за нарушение трудовой дисциплины, и точка! Нет больше проблемы!

– Ты не проблема, Наташ… ты несбыточная мечта.

– В очередь из мечтателей, Громов! – Не сдержалась, бутылку обхватила, и глоток вина прямо из горлышка сделала. – Ты даже сегодня не первый, кто в любви признаётся!

– Так даже?

– Да. Один красавчик сделал предложение родить от него двоих детей. Обещала подумать.

– Заманчиво…

– Ага, а если ещё добавить, что молодой, красивый, богатый и успешный…