Остановившись у двери, Майк деликатно покашливает.

— Что ж, тогда я пойду.

Я слышу, как дрожит его голос и понимаю, что его переполняют эмоции. Он будто всем своим видом говорит: «Вот так все и должно быть».

Повернувшись к мужу, я встречаюсь с ним взглядом, и мы без слов понимаем, что хотим сейчас сказать.

С нами все снова будет в порядке.

Эпилог

Логан

Темные отполированные столы и кожаная мебель тонут в мягком полумраке почти до отказа заполненного бара. Что удивительно для ресторана отеля в три часа пополудни пятницы. Независимо от того, пришли ли посетители насладиться поздним обедом или пропустить в баре стаканчик-другой, гул голосов почти заглушал негромкую музыку, а телевизоры, встроенные прямо в огромную витрину с бутылками, и вовсе транслировали спортивные репортажи без звука.

«Клермонт», высококлассный отель в центре Сан-Диего —относительно тихое местечко, несмотря на свое расположение. Другими словами, идеальное для встречи с незнакомцем.

Таких, как младшая сестра, о существовании которой до недавнего времени и не подозревал.

У входа я говорю молодой блондинке — хозяйке отеля, что у меня здесь запланирована встреча. Она интересуется с кем именно, а затем с улыбкой указывает на кабинку в дальнем правом углу.

Отсюда я вижу только темноволосую женщину в черном топе с чем-то цветастым, обернутым вокруг шеи. Когда я подхожу ближе, становится ясно, что это небрежно накинутый шарф.

Склонившись над телефоном, она набирает сообщение раза в два-три быстрее, чем я когда-либо мог. Потому что она на целых десять лет моложе и когда текстовые сообщения плотно вошли в нашу жизнь, ей, как подростку все далось легко.

Напрашивается вопрос: что здесь делаю я? Существует ли хоть один шанс, что нам удастся найти с ней общий язык?

Но тут она вскидывает голову, то ли при виде моей тени, то ли от предчувствия, и я невольно сбавляю шаг, потому что ноги словно наливаются свинцом. Черт бы меня побрал! У нее большие выпуклые глаза, точеный подбородок, бледная до прозрачности фарфоровая кожа, острые скулы, крошечный носик и полные губы.

Она брюнетка и так походит на нашу с ней мать. На красивую, напоминающую сказочную фею мать, которую, по словам отца, не раз сравнивали с Одри Хепберн. Вот только волосы у нее были цвета расплавленного золота, как у меня. А у этой девушки локоны такого глубокого темно-каштанового цвета, что кажутся почти черными, и это придает ей еще большее сходство с покойной актрисой.

Она точно моя младшая сестра. Это понятно сразу, стоит лишь внимательно на нас посмотреть. Я не подозревал, что она будет так похожа на меня и это застает меня врасплох. Да, последние несколько месяцев я из любопытства пытался отыскать ее профиль в соцсетях, и почти уверен, что на нескольких сайтах мне удалось ее найти. Однако она, в отличие от своих ровесников, видимо совсем не любила делать селфи.

— Кара? — спрашиваю я, когда она поднимается мне навстречу. — Прости, Кэра или Кара?

— Кэра, — не задумываясь отвечает она, затем несколько секунд просто всматривается в мое лицо, и наконец громко вздыхает. — О, Боже, ты вживую еще больше похож на нее.

Мое сердце замирает, и я выдавливаю из себя улыбку.

— Ты тоже.

Она судорожно сглатывает, и я замечаю, как по ее щекам текут слезы.

— Прости, — говорит она и размазывая макияж, старательно вытирает глаза. — Я твердила себе снова и снова: «не буду плакать, не буду плакать, не буду плакать». Но, видимо, это не сработало. — шмыгнув носом, она усмехается. — Прости, я поставила нас в неловкую ситуацию…

— Все в порядке. Не беспокойся об этом. Может присядем? — улыбаюсь я ей.

Кивнув, она возвращается к столу. Расстегнув пиджак, я усаживаюсь напротив нее и замечаю, как она внимательно рассматривает меня. Может мне стоило перед встречей подняться в номер и переодеться? Я приехал в Сан-Диего на пару дней по работе, и сейчас одет соответствующе, что может с непривычки и напугать. Мне бы не хотелось, чтобы с первой минуты знакомства между нами возникла неловкость.

Устроившись поудобнее, несколько минут мы просто сидим и пялимся друг на друга, не в силах выдавить ни слова. Наконец я набираюсь храбрости, чтобы заговорить, но она опережает меня.

— Боже, я чуть со стула не упала, когда получила от тебя письмо, — признается она. — И так нервничала, пока тебя не увидела. Я ведь и понятия не имела, что у меня есть брат.

— Я тоже узнал о твоем существовании только пять месяцев назад. Тогда же мне сообщили, что она… — Я резко замолчал, не в силах произнести это слово. «Смерть» звучит так сурово и неумолимо. Так что я малодушно заканчиваю фразу словом «ушла».

Моя сестра — О, Боже, моя сестра! — морщит лоб. — Пять месяцев?

— Да. — я вздыхаю, скривив губы в невеселой ухмылке. — Тебя удивляет, почему мне потребовалось так много времени, чтобы связаться с тобой.

— Ну… да, — озадаченно наблюдая за мной, она быстро выпрямляется и пожимает плечами. — Хотя это я сужу по себе. Мне бы хватило десяти минут, чтобы отыскать тебя.

Я не знаю, что сказать в свое оправдание, и благодарю небо за временную отсрочку в виде одетого во все черное официанта, который появился весьма кстати, чтобы принять у нас заказ. Я прошу принести мне чай со льдом, а Кэра с милой улыбкой — чашку кофе. Вопросительно взглянув на меня, она возвращает официанту меню, давая понять, что больше ничего заказывать мы не будем. Это хорошо, потому что я пришел сюда совсем не за тем, чтобы поесть.

Как только мы остаемся одни, глубоко вздохнув, я начинаю свой рассказ.

— Я узнал о тебе от отца не в самый спокойный период своей жизни. Мы с женой только заново сошлись после почти годичного расставания. Я уволился с работы, мы переехали в район залива. Это было сумасшедшее времечко. Мы обустраивали наш новый дом, детям надо было привыкнуть к школе. К тому же мы с Пейдж, моей женой, попутно открывали нашу собственную юридическую фирму.

Она понимающе кивает.

— Но самой большой причиной было то, — продолжаю я, прежде чем она успевает вставить хоть слово, — Думаю, что я не был уверен, нужно ли мне это. В течение двадцати восьми лет я понятия не имел, куда ушла моя мать и как она поживала. И когда решился узнать, то понял, что упустил свой шанс когда-либо увидеть ее снова. Так что мне нелегко было так сразу принять новость о том, что у меня есть сестра.

— Конечно, я понимаю тебя. — Положив локти на стол, она слегка наклоняется вперед. — Знаешь, я позвонила отцу, до того, как ответить тебе на письмо. Мы никогда особо не ладили, и с тех пор, как умерла мама… — она замолкает, на мгновение нахмурившись. — Я просто не могла поверить, что они хранили все в тайне от меня. Понимаешь, в тот момент мне показалось, что вся моя жизнь была ложью. Бога ради, я понятия не имела, что они на самом деле не женаты. Они же носили обручальные кольца. И никто вообще не догадывался. Никак не могу понять почему она просто не развелась?

У меня внутри все сжимается. Видимо она в неведении о том, что произошло между моими родителями и все, что ей известно, она знает со слов своего отца.

Роланда Дисальво.

Дантиста.

Есть ли в ней хоть что-то от него? Совсем немного, может оттенок кожи да средиземноморский взгляд с паволокой.

— Полагаю, она не хотела, чтобы мы узнали, где она. Разве твой отец ничего тебе не объяснил? — осторожно объясняю я.

— В такие подробности он не вдавался, — говорит она, закатывая глаза. — Я была так зла на него за то, что он солгал мне. Но он просто твердил, что я не должна встречаться с тобой. Что это может быть опасно, ведь я не знаю, что ты из себя представляешь. Сплошное бла-бла-бла… Но я почти уверена, что он поступил так из ревности. Он всегда был тираном. Строгим и все контролирующим. Руку даю на отсечение, что это он заставил маму не искать с тобой встреч.

Отлично. Самое время рассказать сестре что сделал мой отец, запугав жену настолько, что она так и не решилась вернуться. Но я просто не могу выговорить ни слова. Наверное, еще не пришло время для такого откровенного признания.