====== 43. ТЕНИ ДАЛЁКИХ ПРЕДКОВ ======
ГЛАВА 43. ТЕНИ ДАЛЕКИХ ПРЕДКОВ Лхомо (близ границы Бенина и Чамбе), май 2008 года Михаил открыл глаза, взгляд его сначала был неосмысленным, затем растерянным, как у человека, не понимающего, где он находится и что происходит. Какая-то хижина, душно, влажно… На него пристально смотрит Олег. Владимир сидит по-турецки на земляном полу и что-то чинит или чистит… Где Эрик? Он видит склоняющееся над ним бледное, осунувшееся, поросшее рыжей щетиной лицо. В зелени глаз полыхает радость. – Очнулся, – слышит он. И тут же молнией возвращается память. А с ней боль. – Что… с ним? Зеленые глаза прищуриваются. Шершавая рука ласково проводит по лбу. – Жив. Михаил молчит, его взгляд впивается в зелень глаз. – Жив, – повторяет Эрик. – Ранен, но жив. С ним все будет в порядке. Я уверен. Михаил видит: зеленые глаза не лгут. Что-то изменилось. Возможно, к лучшему… Эрик действительно не лгал. Несколько часов назад он включил спутниковую связь. Это было рискованно, но после боя с французским легионом ему была необходима информация о происходящем. Человек, находящийся в Агазе, сообщил: переворот, Нбека убит, в столице стрельба, президентский дворец в эпицентре столкновений. Судьба объекта неизвестна. Скорее всего, он остается во дворце. Это были плохие новости. Уровень риска возрос в разы. Нужно в кратчайшие сроки достичь Агазе, а дальше действовать по ситуации. План продвижения был разработан еще до их прибытия в Африку. Засада французских наемников, ранение Михаила и гибель троих членов группы не означала отказа от операции, лишь задержку. Но теперь задержка была недопустима. Михаила придется оставить здесь. Вместе с врачом и его любовником. Тем более, врач говорит, что опасность для жизни миновала. Но не успел Эрик отдать приказ о выдвижении, как раздался звонок Хейдена, и на Эрика обрушился шквал эмоций. – Ебать, где ты был?? Он едет в Огоу! Он звонил! Запиши его номер! Но мобильная связь там может не добивать! Разыщи его! Он ранен! Забери его! Я вылетаю в Бенин! Я послал Вертье к дьяволу, когда узнал, что он ушел из дворца! Вытащи его! Эрик ни черта не мог понять из бессвязных воплей ополоумевшего Йена. Рявкнув на Хейдена, он заставил того заткнуться и стал задавать вопросы. Йен, пришедший в чувство от рыка Эрика, стал отвечать на удивление четко. Через пару минут у Эрика уже была картина случившегося. Примерное понимание того, куда направляется Забродин (Эрик бывал в Огоу и неплохо там ориентировался). Но было непонятно, какого черта Забродина понесло именно туда. И вызывало беспокойство то, что Забродин ранен. Эрик заверил Йена, что немедленно выдвигается в район Огоу. Отговаривать Йена от полета в Бенин было бесполезно, Эрик даже не тратил на это время. Он сразу позвонил по номеру, продиктованному Йеном. Но ответил ему не Забродин, а его дружок Нуцци. – Ему плохо. Он теряет сознание, – мрачно произнес тот. Киллерс потребовал передать трубку водителю. Через полминуты он точно знал, куда те направляются. Та еще дыра. Но всё же лучше, чем полыхающий дворец в Агазе. И сейчас Эрик смотрел в темные, запавшие глаза любовника и уверенно улыбался. – Ты останешься здесь, – произнес он. – Мы приведем его. Обещаю. – Ты сказал, он ранен. Опасно? – Плечо. А значит, не опаснее, чем у тебя. – Не теряй времени. Выдвигайтесь! – Майкл, я готов. С тобой останутся… они, – Эрик указал глазами на Олега и Владимира, напряженно прислушивавшихся к разговору. – Нет, Олег пойдет с вами! – Михаил попытался приподняться. – Он врач, а Саше нужна помощь… – Лежать! – отрезал Эрик. – Врач сейчас нужен тебе. И это не обсуждается. – Нет! Олег пойдет с вами! – Он останется. И точка. Не волнуйся, я знаю хороших врачей в тех краях. – Не ври мне! – Михаил с трудом приподнялся, он был еще очень слаб. – Я не вру, – зеленые глаза Эрика смотрели прямо в темные глаза любовника. – И ты это видишь. Не беспокойся. С ним все будет в порядке. Я обещаю. Их губы потянулись друг к другу, но тут раздался звонок. На сей раз звонил телефон Владимира. Тот нажал кнопку вызова, и рефлекторно поднялся, как бывает, когда подчиненному звонит руководство. – Босс, – тихо прошептал он. Все в хижине замерли, поняв, что звонит Мурзин. *** Огоу, май 2008 года Огромные деревья экваториального леса уходили ввысь, их многоярусные зеленые кроны закрывали собой небо. В густой листве можно было увидеть гибкие силуэты ловких обезьян, цеплявшихся за стволы и ветки. В лесной подстилке копошились полчища насекомых, извивались ядовитые змеи. Воздух был удушливо влажным. Но Саша ничего этого не видел и не чувствовал. Глаза его были закрыты, волосы прилипли к вспотевшему лбу, запекшиеся пухлые губы шептали: «Белые львы… ошалев от кошмаров нахлынувшей ночи… белые львы… в неподвижном сиянье луны» Эм держал его за горячую руку и не отрывал глаз от бледного, осунувшегося лица. Его Ал бредил, что-то шептал о львах. Ал, которого белые львы признали повелителем. Ал, потерявший сознание, пока они мчались в машине на север из погружавшейся в хаос столицы. Их невольный пленник и проводник Мбасоко, служащий президентской канцелярии, говорил, что в этих краях орудуют повстанцы, но все здесь куда безопаснее, чем в столице. Эм его почти не слушал, его волновал только потерявший сознание Ал, но все же он уловил слова Мбасоко о том, что их ждут «друзья», которым он уже позвонил и те встретят их в нужном месте с носилками.
«Друзья» их действительно встречали на проселочной дороге, отходившей от автострады. В этих краях орудовали банды, именовавшие себя «Революционной армией освобождения Чамбе». По сути это были племена, которых обделили при разделе власти в Чамбе и которые пытались взять реванш, нацелившись на титановые рудники Сокоде.
Мбасоко принадлежал к племени, которое не поддерживало племена повстанцев, более того, вело с ними изнурительную, кровопролитную борьбу, корни которой уходили в глубину веков, еще в те времена, когда белых людей здесь не было и в помине. Это племя жило прямо в экваториальных лесах, но было вовсе не чуждо цивилизации. Выходцы из этого племени занимали ответственные посты в госаппарате Чамбе, а Мбасоко даже стажировался в Тулузском университете. Племя в основной своей массе продолжало жить в лесных хижинах, носило шкуры и набедренные повязки, но при этом владело современными внедорожниками, а также располагало мобильными телефонами и имело доступ в интернет. Активное использование благ цивилизации не мешало племени вести образ жизни, который на протяжении тысячелетий вели их предки, и хранить веру в своих богов и духов, населяющих небеса и джунгли. И легенда о белых львах была частью этой религии. Ничего этого Саша не видел и не знал, впав в беспамятство еще в машине. Они остановились прямо в лесу, где их поджидали несколько высоких аборигенов, некоторые из которых были в набедренных повязках, а некоторые в каком-то рванье. Сашу положили на носилки из веток и долго несли через джунгли. Он не видел, как на поляне собралось почти все племя, настороженно глядя на двух пришельцев. Мбасоко что-то говорил, а затем вперед вышел шаман – еще молодой и здоровый мужчина, увешанный амулетами. Он начал подвывать и пританцовывать, остальные последовали ему примеру. Эм пытался помочь Саше, дать ему воды. Но его оттащили от Саши силой, женщины завизжали и едва не накинулись на него. – Он же умрет! – в отчаянии крикнул Эм сначала по-итальянски, затем, вспомнив, что в Чамбе в ходу был французский язык – по-французски. Но аборигены его даже не слушали, продолжая приплясывать вокруг лежащего и что-то бормочущего Саши. – Не бойся и ничего не делай, – взял Эма за руку Мбасоко. – Они исполняют танец перед Посланцем. – Чьим посланцем? – не понял Эм. – Какой еще посланец? – Перед ним, – Мбасоко с неожиданным пиететом посмотрел на Сашу. – Он – повелитель белых львов. Но племя должно в этом удостовериться. Я открыл им это, но моих слов недостаточно. Это должны подтвердить сами боги. – Боги? –Эму показалось, что он попал в экзотический дурдом. – А как? – Шаман все скажет, – сказал Мбасоко. – Молчи и не двигайся. Сейчас нельзя. Боги могут разгневаться. Темп ритмичного танца все ускорялся, шаман воздевал руки и что-то время от времени кричал, словно спортивные речевки, племя хором повторяло их за шаманом. А все разом замерли, словно превратившись в неподвижные черные статуи. В тишине слышался шепот Саши. Он шептал на русском:
