После секундного молчания и замешательства, Роза осталась лежать на постели, а Грегори поднялся и, после того, как подвинул кресло ближе к кровати, с размаху упал в него.

— Лежите-лежите, — произнес Свирт, заметив, что его гостья собралась также встать. — Я же понимаю, насколько тяжело вашей бедной спине так долго находиться в корсете. У меня-то таких проблем нет, так что ложитесь так, как Вам было бы удобно.

— Не удивительно, что у Вас, Мистер, так много поклонниц. За то время, пока я Вас ждала, мне порядком надоело такое однообразное положение тела. Но Вы тоже, видно, устали, а я заняла Ваше место.

— Спасибо, конечно, за заботу, но мне приятней сидеть радом с Вами так, чтобы была возможность наблюдать за Вашей красотой.

— Ладно, наблюдайте, если Вам так угодно, — с гордостью произнесла Роза и слегка улыбнулась.

— Я, признаться, меньше всего ожидал увидеть в своих покоях именно Вас, Леди. Столько времени прошло с тех пор, как я в первый и последний раз случайно посетил Ваш дом? Должно быть, очень много…

— Однако Вы, как вижу, до сих пор помните меня и мою сестру.

— У меня действительно очень хорошая память, это помогает в жизни не огорчать людей, которые ко мне приходят, пьют мой чай и лазят по шкафам.

— Да, очень полезное качество, — будто не понимая намек, произнесла Роза. — Хотя на самом деле, я тоже им обладаю, время от времени. Однако давайте перейдем к делу, ведь не ради чая же я сюда пришла, верно?

— Что-то мне подсказывает, что разговор каким-то образом будет касаться вашей очаровательной сестры, не так ли?

— Да, конечно. Кстати, я всегда мечтала у Вас спросить: почему Вы никогда не стремились стать для Сьюзен чем-то большим, чем просто мужчиной на несколько встреч? Ведь нельзя ее назвать глупой или некрасивой. И, кстати, я видела, что она Вам нравилась.

— Быть может, Вы во многом и правы, но мне еще хочется жить.

— Простите, но я не понимаю…

— Обещаю, что расскажу, когда случай представится, однако не сейчас. Так по какому делу Вы зашли?

— Я хочу, чтобы Вы стали моим возлюбленным. На время, конечно.

— Ого! Я, конечно, вижу, что между нами прошла какая-то искра, но, чтобы так сразу? А свадьбу кто назначает? У меня на нее денег нет!

— Я очень рада, что Вам весело, однако не стоит на вещи смотреть так… однобоко. В общем, Сьюзен потеряла память в результате удара головой о ступеньку, — начала Роза, однако, увидев ужас на лице своего собеседника, поспешила его успокоить: — Нет-нет, не волнуйтесь, Мистер Свирт, это случилось уже давно и ее здоровью ничего не угрожает. В общем, ее память была потеряна, но сильное чувство влюбленности, которое она к Вам испытывала, явно осталось.

— Сьюзен была в меня влюблена? — не веря своим ушам, произнес Грегори. Улыбаясь и светясь изнутри, он немного поерзал в кресле, а потом, рассмеявшись, добавил: — Да она настоящий кремень! Я, конечно, видел с ее стороны некую симпатию, но не любовь! Да, эта девушка заслуживает уважения: красивая, умная, сильная! Может, она еще и замуж за меня хотела выйти? Да и я, согласитесь, хорош, влюбил в себя саму Сьюзен Вартиган. Так что там про замужество-то?

— Она была скрытной в отношении любовных страстей, бушевавших в ее душе, поэтому однозначно говорить о ее желаниях я, увы, не могу. Однако в одном Вы наверняка правы. Сьюзен действительно очень сильная девушка. Когда Ваше молчание, равнодушие и бездействие заставляли ее плакать по ночам, утром она никогда не была грустной и подавленной. Если бы она только знала, что я Вам об этом рассказала, перестала бы считать меня своей сестрой, потому что признаваться в любви всегда первым должен мужчина, а иначе достоинство женщины пропадает.

— Честно говоря, в свете открывшихся мне фактов я был бы и сам не прочь встретиться с твоей сестрой вновь, потому что ее сила воли действительно восхищает.

— К сожалению, она никогда, по ее мнению, с Вами не общалась, поэтому в наш дом Вы войдете в качестве моей новой пассии. Сделайте вид, что также впервые знакомитесь со всеми моими домочадцами. Конечно же, эта работа, как и весь другой труд, будет оплачиваться. Согласны?

— Насчет оплаты не торопитесь, посмотрим, насколько мне понравятся Ваши задумки касательно Сьюзен. Только я не могу понять одного: зачем Вам это надо? Раз уж мы деловые люди, то откровенность не помешает, так ведь?

— Я лишь хочу убедиться в том, что у нее действительно искреннее намерение вновь со мной подружиться, — задумчиво сказала Роза, а потом ее глаза хитро заблестели и, улыбнувшись, она спросила: — Мистер Свирт, я не могу поверить, моя сестра Вам действительно сильно нравилась! Вы глупец, Грегори! Жизнь ведь так коротка, а когда встречается взаимное чувство, то выпускать его из рук так бессмысленно! Почему Вы зря заставляли страдать Сьюзен? Она же буквально грезила Вами и каждой вашей встречей! Не может быть, я же так старалась ее убедить в том, что Вы не умеете чувствовать, зато очень хорошо умеете обольщать, а сейчас…

— Вы говорили, что тоже обладаете хорошей памятью. Помните имя Вильяма Тойли? Вам, должно быть, оно о многом говорит? В общем, он был всегда моим другом, которому я всю жизнь буду благодарен за помощь и поддержку в нелегкие времена моего прошлого.

— Конечно же, я его помню. Мы с сестрой поиграли с ним немного и оставили в покое, выражаясь фигурально. Только не говорите, что он Вас заставил оставить Сьюзен! Не то я его придушу, честное слово!

— Конечно, его план не был так совершенен, как, например, те, что составляли Вы с сестрой, однако он был до гениальности прост. Но не думайте, что мое с Вами знакомство было запланировано, все произошло случайно. Как я уже сказал, с Вильямом мы были хорошими друзьями, поэтому у меня на слуху постоянно было «Сьюзен Вартиган такая хорошая, Сьюзен Вартиган — такое совершенство, а ее сестра — настоящий монстр». В общем, когда я случайно получил от Эллис приглашение посетить ваш дом, то у меня уже было некое представление о вашей семье. Кто знает, может быть, мой выбор пал бы на вас, Роза, если бы не просьба моего друга о покорении именно вашей сестры. Все должно было быть так: Сьюзен теряет из-за меня голову, а затем, разбив ей сердце, я ухожу навсегда из ее жизни, после чего Вильям становится утешителем ее измученного болью сердца. Однако после того, как Эллис запретила мне переступать порог ее дома, я наслаждался общением с твоей сестрой лишь на балах, постепенно проникаясь к ней симпатией, а она при этом всегда проявляла лишь ничего дружбу. Мое мнение было таким: Сьюзен знала, где я живу, поэтому при желании могла прийти ко мне, например, на чашку чая в любой момент.

— Мне все понятно! Упущения, недомолвки и недосказанности привели к тому, что, увы, ваши дороги разошлись. Это так глупо! А Мистер Тойли, насколько я поняла, не получил приза из-за сильного характера Сьюзен.

— Вы правы, по истечении определенного времени я констатировал свой проигрыш: мне не удалось разбить сердце вашей сестры (все выглядело таким образом, по крайней мере), и к Вильяму за поддержкой она так и не пришла.

— Только не говорите Тойли то, что я только что Вам рассказала, а то мне опять придется его видеть в своем доме: весьма неприятный тип, хоть и ваш друг.

— Так уж и быть. Не буду. В общем, я подумал и решил согласиться на ваше предложение.

— А я и не сомневалась в вашей рассудительности, Мистер Свирт.

Когда все дела были обговорены, смысла оставаться в комнате Грегори не было, однако темнота за окном была тем фактором, против которого нельзя было ничего сделать.

— Оставайтесь у меня, Роза, все равно сегодня Вас никто не повезет домой: ночь слишком темная, безлунная и холодная. Спать я могу и на полу, а Вы ложитесь на кровати. Есть, кстати, хотите?

Когда далеко за полночь Грегори прекратил разговоры и смех, Роза уже действительно сильно захотела спать. Однако фраза «… ты могла бы быть на ее месте» никак не давала ей покоя, ведь Свирт сразу понравился обеим сестрам Вартиган. Но сейчас, когда выбор был сделан в пользу Сьюзен, а Грегори лежал так близко, где-то в душе Розы появилась огромная стена, надпись на которой гласила: «Не твой мужчина — нечего его и трогать!» Эта преграда сдерживала эмоции и желания, давая лишь право относиться к Мистеру Свирту как к другу и не более того. Когда свет был потушен, Роза услышала шуршание где-то в углу, от которого ей стало не по себе.