Они уже минули ворота, за поворотом исчез жуткий, наполненный болезненными воспоминаниями дом, даже дорога сменилась на новую, а Искандер так и не проронил ни слова. Алия, не выдерживая напряжения, вибрировала, закопавшись в своих мыслях с головой. Она взорваться была готова, но так боялась проявить собственную слабость, так боялась того, что Искандер всё поймёт… Он не смотрел в её сторону. Скорее всего, осуждал. Возможно, даже обвинял в чём-то, имея на старика определённые планы. Ведь не просто так привёз её сюда. Просто так не мог.

«Я хочу назвать тебя дочерью» – как наяву прозвучали многозначительные слова старика и горячая слеза неторопливо поползла по лицу. «Ненавижу» – вернулось тотчас же равновесие, и Алия вздохнула, пытаясь заверить себя, что плевать! На всех и на всё. И не успела в этом себя убедить, как Искандер подался к водителю вперёд и хлопнул того по плечу. Команда оказалась ясна и машина остановилась.

– Останься. – Прозвучал строгий приказ и водитель захлопнул дверцу, которую успел приоткрыть.

Искандер вышел сам, обошёл машину со стороны и распахнул дверцу перед Алией. Она смотрела прямо перед собой и не сдвинулась с места.

– Ну!

Слетело с его губ то, чего она теперь была удостоена, а уже в следующую секунду Искандер буквально выдернул Али из машины. Встряхнул, заставляя стоять ровно перед собой. Больно схватил за плечи, силой сминая и зачатки сопротивления. А потом, удерживая одной рукой поперёк спины, второй, словно тисками, сжал её лицо, заставляя смотреть в глаза. И только теперь стало понятно, почему молчал. Только теперь догадалась, зачем неслись на бешеной скорости. Глаза его сумасшедшие увидела и сомнений не осталось… И как только это поняла, Искандер прижал её к себе. Сильно, мощно. Так, что дышать стало нечем. А, может, даже незачем. Потому что понял! Потому что простил! Потому что не посмел осуждать!

Он держал, а Алия выла от бессилия. Кричала в голос, выгоняя из себя боль и обиду. Ревела, выплёскивая всё то, что много лет носила внутри. И всё вышло. То, что не имела права показать в момент, когда дедовы голодные, лязгающие челюстью псы, гнали её к воротам. То, что оставила в себе, когда один из этих псов вцепился в её тонкую детскую ножку, пытаясь то ли разорвать в клочья, то ли отгрызть кусок, только бы получить похвалу от обожаемого хозяина. Вышло то, что не смогла сказать, когда мать металась в агонии. Ведь Али не хотела, чтобы маме было страшно оставлять её одну. Потому она стойко сжимала её ладонь и сдерживала переполненные болью детские слёзы.

– Всё будет хорошо. – Тихо приговаривал Искандер, когда её силы иссякли. – Ты молодец, ты справилась. – Шептал на ухо, в попытке поддержать. – Никому и никогда нельзя показывать свою слабость. Только самым сильным, самым смелым это подвластно. Ты выдержала, ты смогла. Ты победила. – Прижимался он горячими губами к её лбу, к макушке с растрёпанными волосами. – Ты слышишь меня? Ты поняла?

– Да! Да! – Зло выкрикнула она, собрав всю волю в кулак. – Я тебя слышу… – Прошептала и обняла в ответ. Ей было это нужно. Жизненно необходимо. Эта поддержка, его защита… Она так хотела получить её тогда, от другого… а вышло всё…

Автомобиль снова двигался вперёд. Он рассекал горячие потоки воздуха, не успевшего охладиться после жаркого дня. Он манил светом фар бесконечное число мошек и мотыльков, чтобы навсегда стереть даже упоминание о них, любопытных. Алия чувствовала себя таким же размазанным по грязному бамперу авто мотыльком. Её тоже снесли на полной скорости. Только на педаль газа нажала она сама.

Искандер сидел, разглядывая её лицо, перебирал в пальцах длинные тёмные волосы, пытался отогреть своим теплом её заледеневшие руки. Алия лежала, устроив голову у него на коленях, и не чувствовала ничего. Ни-че-го. Даже его прикосновения больше не давали такой необходимой поддержки. И ничто не держало. Она словно парила в открытом пространстве.

– Теперь-то ты мне расскажешь? – Спросил, Искандер, наконец, а она только по инерции ответила.

– О чём? – Прохрипела Алия сорванным от недавнего крика голосом.

– О себе, Али. Остальное меня интересует мало. О себе, о матери, о дочери или, скорее, (не) дочери пастуха. Об этом расскажешь?

– Я не знаю, что говорить. – Бессмысленно покачала она головой.

– Тогда начну я?

Алия попыталась встать, но сил не хватило даже для той лишь малости, чтобы продемонстрировать равновесие. Она беспомощно опустилась на тёплые колени мужа, обняла их, словно девичью подушку и старательно прижалась щекой.

– Ты знал! Ты знал! – Прорычала, безвольно сжимая ослабевшие кулаки.

– Знал, но совсем не то, что имеет сейчас значение. Я был в доме в тот день, когда старик остался один. Он словно обезумел и всё ходил и ходил от одного тела к другому, заставляя их встать. Он и кричал, и плакал. И никто не смел его остановить. Он причитал и грозился обидчикам отомстить. Он просил прощения… у всех просил. Казалось, ещё немного и просто сойдёт с ума. Возможно, он и сошёл… А потом словно что-то вспомнил.

Прошло достаточно времени. Несколько часов, наверно. Старик уже не мог идти, и тогда он пополз на коленях. Он полз, стирая их в кровь. Полз по той самой лестнице, которую ты с таким отвращением рассматривала. Старик позвал меня, чтобы я помог отпереть дверь какого-то чулана. Там стоял ненужный хлам, на полках складом лежали какие-то бумаги. Пожелтевшие от времени, покрытые слоем пыли. А в самом дальнем углу та самая картина, которую с такой решимостью ты сдёрнула сегодня со стены. Он хотел вас найти, Али. Тебя и твою мать. Всю свою жизнь с того момента положил на эту цель. Хотел и не смог.

– Вы обсуждали эти поиски?

– В тот день он впервые попросил меня о помощи. Что-то переклинило в голове у обезумевшего старика. Он посчитал меня спасителем и решил, что только мне окажется по силам эта задача.

Алия вяло улыбнулась.

– Ох, как он оказался прав.

– Я отказался. За те несколько лет, что с ним знакомы, слышал какие-то пересуды, какие-то моменты и версии об этой истории, но фактов не было. Я не вникал, не углублялся. Да и… твоя мать… ты совершенно на неё не похожа. Я не мог тебя узнать, Али. – Заверил Искандер, прижавшись губами к самому её уху. – И на отца-пастуха не похожа. Что, впрочем, и не удивительно, если твоим отцом он на самом деле и не был. А если не он, то кто?

– Я не знаю его имени, мама не говорила. – Расплакалась Али ещё сильнее.

– Я рассказал всё, что знаю. Теперь расскажи ты.

– Не сходится, Искандер. Ты не шутил сегодня в машине. Ты говорил мне о нём! – Обвинила Алия зло.

– Простое совпадение.

– Вот видишь! – Оскалилась она. – Ты говорить не хочешь, но требуешь этого от меня. Что он тебе пообещал? Деньги? Власть? – Устало щурилась, но оттолкнуть мужа не хотела.

– Не строй эти бесполезные домыслы. Не загоняй саму себя в угол. Просто расскажи.

– Я не могу, не хочу, мне больно!

– Боль уйдёт потом. Это сейчас тяжело, сейчас все чувства обострились, а уже завтра станет легче.

– Зачем тебе это нужно?

– Я хочу, чтобы ты была счастлива. Помнишь, обещал?

– Ты не миротворец, Искандер. Что хочешь говори, а меня не обманешь. И старика тебе жалко не было. Ты даже попытки не сделал меня остановить. Почему? – Спросила тихо, но ответа не ждала и услышать его не хотела. – Тогда я была тебе только благодарна. Сейчас же задумалась. Я должна была доиграть свою роль до конца, и я её доиграла. Так?

– А пусть даже и так. Мне плевать на весь мир и на людей в нём. Но одна маленькая и глупая девочка всё же заслуживает счастья. Тогда почему нет?

– Те, кто красиво говорят, опаснее остальных, Искандер. Ты самый опасный из всех, кого я знаю.

– Ты говоришь совсем не то, что нужно.

– Да? Тогда всё же расскажу тебе о матери. Пусть лучше так, нежели слушать, как ты изворачиваешься, пытаясь отделаться от моих прямых упрёков. А начну с того, что она всё же влюбилась в пастуха. – Улыбнулась Алия и устало прикрыла глаза. Так ей было легче. – Влюбилась и сбежала из дома. – Поджала она губы. – Мама говорила, что пастух очень красиво пел и смотрел на неё так, как не смотрел никто другой. Глупо, правда? На самом деле мне кажется, что дело было вовсе не в песнях. И вообще, ни в чём. Просто роковое стечение обстоятельств. Как-то так… – Она обвела языком пересохшие губы и чуть тише продолжила. – Но что такое пастух в сравнении с её отцом… Пустое место. Он не смог ни спрятать маму, ни защитить, когда старик пришёл и забрал её. Он очень злился на некогда любимую младшую дочь. Он дал ей всё. Любовь, внимание, образование, а она ушла с пастухом. В отместку за предательство старик выдал её замуж. Мама говорила, что муж был хорошим человеком, но любила-то она пастуха… И снова сбежала с ним, как только представилась такая возможность. На этот раз сбежала далеко. Туда, где сам шайтан не сыщет. Она ушла, будучи беременной и должна была вернуть меня отцу, но так и не сделала этого.