====== Глава 21 ======

— Так, — скомандовала Лиза, только-только переступив порог моей квартиры со вздувшимся рюкзаком за спиной, — пока я здесь, не смейте миловаться! Ведите себя как обычные друзья! Не нужно мне напоминать о том ужасе, что я видела утром! — Она наклонилась, чтобы развязать шнурки, и, кажется, я слышал ее повторяющийся шепот «Боже мой… Боже мой…» Не удивлен, что она все еще не в себе: все-таки день закончиться не успел; для меня же он тянулся будто неделя… Лиза надела тапки и удивленно заозиралась. — А Антон-то где?

— В ванной. Должен скоро выйти.

Вдвоем мы дошли до кухни, и Лиза бросила тяжелый рюкзак на барный стул, усаживаясь на соседний.

— Не много ли вещей для единичной ночевки? — спросил я, начиная подогревать макароны с сосисками всем на ужин.

— В самый раз! Буду лежать на кровати, смотреть на планшете сериальчик да трескать что-нибудь!.. Что-нибудь, что у тебя есть… — строя глазки, добавила она.

— Все это, разумеется, очень мило, но ты ошиблась по поводу кровати: ты будешь спать на диване.

— Почему это? — вздернула нос Лиза. — Я всегда во время ночевок у тебя сплю на кровати.

— Да, когда дома только я и ты. Но сегодня здесь Антон, и он не будет спать на диване.

— А вместе с ним на удобной мягчайшей кровати будешь, конечно же, спать ты, — недовольно закончила мою мысль Лизка.

— Ну да. Не тебя же рядом с ним положить, — ухмыльнулся я, наслаждаясь запахом еды и тихим шкварчанием масла.

— Так спали бы вместе на диване.

— Диван не рассчитан на дво…

— Давай решим все как в детстве! — зажглась идеей Лиза, спрыгивая со стула и залезая в холодильник с головой. — «Я никогда», ну же! — Она вынырнула из холода с кетчупом, горчицей и майонезом в руках.

Дверь ванной открылась, и к нам подошел Антон, промокающий волосы белым махровым полотенцем. Надписи на его лице полностью так и не оттерлись, и, бросив на Антона беглый взгляд, Лиза замерла. Тех нескольких секунд, пока она молчала, хватило, чтобы вогнать Антона в краску.

— А ты в курсе, что именно это слово на букву «П» по-другому пишется?.. — деликатно спросила она меня. — Не через «е»…

— Что?.. Это не я писал! — Я раздраженно дернул рукой и чуть не уронил сковороду. Очередной всплеск моей неловкости вызвал у Антона легкую улыбку, и он занял барный стул рядом с Лизиным рюкзаком, уже не такой пристыженный.

— Я подумала, что это часть ваших странных «игр». Боже мой… — затихающе пробормотала она, утыкаясь глазами в пол. Чтобы хоть немного ее отвлечь, Антон ткнул пальцем в разнообразие соусов в ее руках.

— Для чего тебе все это?

Лиза встрепенулась, словно ее спросили, какой подарок она хочет на день рождения: на ее губах плясала широчайшая улыбка, а глаза сияли от восторга.

— Мы будем играть в «Я никогда», — счастливо поведала она.

— Я не соглашался вообще-то…

— Мы будем играть в «Я никогда», — повторила Лиза Антону, игнорируя мои протесты. — И будем все, иначе не интересно! Смысл в том, чтобы говорить «Я никогда не делал того-то» — и называть то, что другой игрок точно делал. Если ты угадываешь, что он делал, но не делал ты, то у этого игрока отнимается одна «жизнь» из пяти. Когда кончаются все «жизни», игрок проигрывает и выпивает стакан вот этой бурды, — озвучила Лиза свою самую любимую часть правил и потрясла перед лицом Антона набранными соусами.

— Кажется, я понял, — заинтересованно произнес он. — То есть моя цель как игрока — заставить всех остальных выпить «коктейль», чтобы остаться единственным победителем, так? — Лиза с хихиканьем кивнула, схватила из сушилки три стакана и начала выдавливать в них порционно кетчуп, горчицу и майонез. — А что получает победитель? Как-то несерьезно, что он просто не будет пить эту жижу.

Я заглянул Лизе через плечо: она заполнила один стакан целиком, планируя сделать то же с другими двумя.

— Эй! Такими темпами проигравшие загремят в больницу с пищевым отравлением! Разлей из первого стакана по остальным — и хватит!

С совершенно кислой миной Лиза все же подчинилась, продолжая беседу с Антоном:

— На кону кровать!

— Это как?

— Победитель будет спать в постели, а проигравший или проигравшие — на диване.

— На узком диване, тесно прижимаясь, наедине… — всерьез задумался Антон, поглядывая на меня. Я со скепсисом взглянул на него. — Так уж и быть, буду биться за кровать.

— Спасибо! — кивнул я, заметно расслабившись. Вдвоем победить Лизку будет легко. — Играем до еды?.. А то в прошлый раз весь ужин пошел насмарку…

— А из чего тогда был напиток проигравшего, то бишь твой? — ехидно спросила Лиза.

— Помню молоко и жир со сковородки… — поморщился я, а за мной и Антон, приглушенно смеясь.

— Играем на полу, по традиции! — распорядилась Лиза, закончив приготовления бледно-оранжевой жижи. Из кухонного ящика она по-хозяйски набрала пятнадцать маленьких круглых подставок для посуды, которых, по стечению обстоятельств, там осталось еще примерно столько же. Когда мы с Антоном уселись на вполне удобный паркет, Лиза поставила в центре три стакана и села сама. От каждого стакана к ближайшему игроку тянулась дорожка из пяти подставок. — Когда теряете «жизнь», убираете одну поставку, сокращая путь до своего стакана. Играем честно: правда, правда и ничего кроме правды. Кто будет пойман на лжи, выпьет все три стакана в качестве дисквалификации. Я начинаю, так как вы в союзе. Ита-а-ак, — коварно затянула она, с прищуром поглядывая то на Антона, то на меня. — Я никогда… не спала с мужчиной! — Пришедшая ей на ум мысль сперва ее рассмешила, а потом расстроила, однако настроение Лизы вернулось, когда мы с Антоном смущенно убрали по одной подставке: пусть и ненадолго, но она лидировала. — Отлично. Следующий Антон, раз он новичок.

Антон кивнул и призадумался, крутя в пальцах выбывшую подставку.

— Я никогда не имел родных братьев или сестер, — наконец сказал он.

Я понимаю, каков был его расчет: он знает, что у Лизы есть младшая сестра, а уточнил степень родства, чтобы не рыть яму мне. Но подставку отложила не только Лизка… Антон изумленно посмотрел на меня, словно я утаил от него грязное прошлое.

— У меня есть старший брат, — пояснил я, сгибая резиновый кружок пополам. Антон отвел взгляд на прихожую, в его голове роились вопросы, которые было бы слишком неуместно задавать сейчас, и я с радостью сменил тему: — Моя очередь же? Я… никогда… не носил платье.

— Это нечестно, — пробурчала Лизка, пряча еще одну подставку.

— Ну что поделать, это жестокая игра. Антон пока побеждает…

Но тут пальцы мальчишки медленно легли на его четвертую подставку и повезли ее по скользкому полу подальше от стаканов. У меня непроизвольно раскрылся рот. Антон… когда-то надевал платье?.. Фантазия расправила крылья, рисуя перед моим взором его сияющий образ: обольстительно краснея и пряча глаза, Антон приподнимал пышный подол голубого бального платья; оголенные плечи дрожали от стыда и флера возбуждения…

— На такое я бы посмотрел… — случайно вслух подумал я.

— Так! — прикрикнула Лиза. — Я же сказала: не нежничать у меня на глазах! Займетесь этими странностями завтра, когда я уеду!.. Я никогда… не имела домашних животных! — У меня вместо трех поставок осталось две. — Надо же, я думала у Антона кто-нибудь да жил из питомцев… Почему у тебя никогда не было животных?

— Я просто ждал идеального питомца, — усмехнулся Антон в мою сторону. Подтекста в ответе Лиза не усмотрела и, пожав плечами, передала эстафету ему. — Я никогда не целовался с девушками, — сказал он, глядя мне в глаза. В его взгляде читалась саднящая печаль, и она лишь усилилась, когда я убрал свою предпоследнюю подставку. Он всегда будет чувствовать себя так ужасно из-за этого?.. Я ведь ничего не могу поделать с прошлым, но и видеть его грусть вновь и вновь не способен… — Ты ничего не забыла? — вдруг спросил Антон, не глядя на Лизку.

Кузина зарделась как маков цвет и вскочила на ноги, чуть не сбив рукавом все три стакана.