Оттирая с одежды грязные разводы, я потратила кучу времени. Пулей в конференц-зал. Прошмыгнула в открытую дверь и была самой последней, о чем мне подсказало недовольное лицо нашего куратора. Все расселись по местам. Моей задачей было, не привлекая внимания, занять свободное место. Конечно же, все крайние места были уже заняты. Где уже этот чертов стул?

– Кристина Игоревна, добрый день. Пожалуйста, проходите, – здесь есть свободное место. Прошу вас, садитесь рядом, – низкий мужской голос с хрипотцой заполнил, как мне показалось, все пространство.

В зале установилась полная тишина. Это мне? Кто-то назвал мое имя? Я подняла глаза и увидела полную аудиторию, в которой все как один смотрели на меня.

О господи!

Как глупо стоять в центре конференц-зала, где все готово к началу и главный гость ждет только тебя. Если бы я вдруг провалилась сквозь землю – это было бы самым подходящим завершением события этого дня. Но случилось самое ужасное. Кто-то публично обратил внимание на меня и мое опоздание.

От смущения я зажмурила глаза. Я почувствовала, как кровь хлынула к щекам, наверняка на моем лице они полыхали как помидоры. Ну все, хватит, пора сдаваться. Умирать так с музыкой. Собрав все силы, я уверенно подняла голову и дерзко посмотрела в сторону обладателя самого невероятного голоса, который мне когда-либо приходилось слышать в реальной жизни. Это Воронцов пригласил меня сесть рядом с ним!

Я всегда мечтала слышать и слушать в живую Тима Стормса1. Какие-то невероятные вибрации тела вызывает у меня мужской низкий тембр голоса. Будто в моем теле натянута струна – легкая, невесомая и совсем неощутимая. Но стоит услышать определенный тембр, и мое тело в технике нисходящего слайда, применяемой в игре на гитаре, начинает свою музыку. Зарождаются звуки в районе солнечного сплетения – плачущая вибрация разрывает грудную клетку. Спускаясь вниз, звук заканчивает свой путь внизу живота, полностью там растворяясь и задев все самые чувствительный рецепторы. Остается сладкое послевкусие… хочется еще и еще. Кажется, тело не знает предела. Как хищник ищет источник звука и жадно поглощает его снова и снова, утоляя жуткий голод.

Мы встретились взглядами. Холодный пот окатил меня с ног до головы. И я уже не понимала, то ли меня снова окатил черный Porsche, то ли прямо из потолка грянул гром и ливень окатил меня прямо в центре конференц-зала. На физическом уровне я почувствовала, где у меня располагается сердце. Мне казалось, что с рёвом и криком оно вырывалось наружу.

Помню, в школе на уроке химии мы проводили очередной опыт. Он обещал быть интересным, потому что был связан с огнём. Опасность и неизвестность всегда притягивают. Учительница подробно рассказала о правилах безопасности, напомнила о краниках с водой, встроенных прямо в парту, и мы приступили. Каждый шаг опыта мы делали по очереди с моей соседкой по парте. И вот мы дошли до самого интересного. Она должна была поджечь сухое горючее и нагреть пробирку со специальным раствором, которая располагалась на штативе. Что-то пошло не так. Разлетается в её руках горючее вещество и разбивается пробирка. Химический раствор обливает парту, все тетради и мою руку. Вспыхивает огонь на парте, а вслед за ней на кисти моей левой руки. В тот момент я не чувствовала боли, я помню, как продолжала сидеть за партой и смотреть на руку в огне. А главное, я помню, как билось моё сердце. Всё затихло вокруг, и лишь в голове, в ушах я отчетливо слышала только стук своего сердца. Учительница быстро отреагировала, залила водой из ведра, в котором мыла меловую тряпку, парту и меня вместе с партой. Руку мне потом обработали, наложив бинтовую повязку, и все закончилось благополучно. Но я на всю жизнь запомнила горящую руку, отсутствие боли и громкое биение сердца в ушах. Сейчас я стояла в центре зала, где сидел он и смотрел мне в глаза. Не было горящей парты и руки в огне, как и не было полной аудитории коллег, но так же бешено колотилось сердце в груди и ушах…

– Эм-м-м… Рядом? Я? – невнятно бормотала я себе под нос.

– Да, пожалуйста. Ваши коллеги рассредоточились по всему залу, а рядом со мной есть свободные места, – Воронцов показал на два свободных кресла справа и слева от него. Голос министра был спокоен и безэмоционален.

– Да… мне… как-то неудобно, – пробормотала я, прекрасно зная, какое большое внимание уделяется рассаживанию чиновников, где место демонстрирует неофициальный статус и приближенность к «телу».

– Неудобно? – удивился министр и продолжил: – Знаете, гуляет поверье, что случайно оказаться в «нужном кресле» – залог удачной карьеры. Случайности неслучайны, – легкую улыбку Константин Сергеевич подарил мне, сопровождая её пронзительным изучающим взглядом.

Я села слева от министра. Вцепилась в шариковую ручку и достала блокнот.

Туман возник в моем сознании в тот момент, и никакой ёжик мне не мог помочь выбраться из него. Не поняла, как долго я находилась в отключке, но вернуло меня в реальность давно забытое чувство. Внутри меня начала играть музыка, проснулась моя струна… новая, неизведанная, но такая близкая и родная мелодия. Вибрация начиналась в груди и концентрировалась внизу живота, наполняя новой энергией. Электрический разряд из сердца открывал новый диапазон моей октавы во всем теле. Но все это продолжалось несколько секунд.

– Знаете, даже популярные политики позволяют себе разного рода высказывания, – я вернулась в реальность, в которой Воронцов продолжал свой монолог. – Бывший министр обороны Канады Пол Хеллье верил в существование инопланетян и инопланетного разума, более того, он публично доказывал это. Он утверждал, что инопланетяне – частые гости на нашей планете, а некоторые якобы живут на Земле в настоящее время и даже работают на правительство США.

Аудитория скептически хихикнула.

– А если бы с полной серьезностью вам сейчас заявил я, что инопланетяне не существуют, однако в нашем мире есть иные существа, энергия которых способна влиять на разум человека и управлять им, вы бы мне поверили?

Все удивленно замолчали.

– Поэтому, отвечая на ваш вопрос о влиянии СМИ на массы людей и важность комментариев должностных лиц, скажу вам, что это реальность нашего времени. Интернет и телевидение – мощный манипулятор общественного мнения. Мы же с вами можем верить услышанному, а можем и нет. Рекомендую вам занимать наблюдательную позицию. Если же вам досталось право комментировать происходящее, суть которого вы сами для себя до конца не уяснили, то на этот случай воспользуйтесь инструкцией. Ее суть – в правильном построении предложений и отсутствии конкретики. Разберемся, примем меры. Мы должны быть корректными, высокопрофессиональными. Мы – это наши слова и поступки. И никто нас не оправдает за ошибку. Есть еще вопросы, коллеги?

Воронцов бросил взгляд в мою сторону, который по силе воздействия я бы сравнила с разорвавшейся гранатой.

От волнения я теребила пальцами сережки в виде голубков в ушах. Тут я вспомнила, что у меня был по плану вопрос о приоритетных задачах в новом году, но весь день шел не по плану, поэтому и вопрос я задала незапланированный.

– Константин Сергеевич, однажды ко мне на приём пришел мужчина, представился духовным учителем одного из религиозных малоизвестных движений в нашей стране. Он выдвинул теорию, что Бог живет в нем и что мысли, которые приходят ему в голову, – это мысли, посланные Богом. Его мысли – это слова Бога. Сказал, что каждый человек обладает сверхспособностями. В разной, конечно, степени, но обладает! Он задал мне один-единственный вопрос: «Если бы вы пришли к Богу на прием, о чем бы вы его спросили?» – как бы ответили ВЫ, Константин Сергеевич?

Воронцов явно не ожидал от меня такого вопроса, однако смущение не читалось на его лице. Мягкая улыбка олицетворяла его внутреннее спокойствие и уверенность.