И как Нэй не ждал убийства Буга, даже сейчас ужаснулся и испугался. Все-таки это жутко видеть вот такую смерть человека. И сразу все забывается, даже то, что Буг был в сговоре с его, Нэя, врагом. Потому что смерть, такая вот непонятная, это страшно и неправильно. Впрочем, смерть всегда непонятна и страшна. Просто иногда и врагу не пожелаешь такой смерти…

То есть Арфо вскинул правую руку, что-то выкрикнул на магриме, и из его рукава, скрывающего ладонь, вылетел огненный шар с кулак величиной, и голова Буга…

Это было страшно, даже здесь, в воспоминаниях. Голова Буга лопнула, как мыльный пузырь (эффект жуткий и потрясающий одновременно, если считать, что камера смотрела почти в упор на Буга). И все происходящее можно было рассмотреть в мельчайших подробностях. Видимо, Нэй неосознанно очень хотел это увидеть, и камера, управляемая только его желаниями, показала ему все, что он хотел.

Не был бы седым, поседел бы точно.

И тут, что Нэй, что Эльфа не просто встали, а вскочили! И дальнейшее действие смотрели уже стоя.

— Впечатляет…

Нэй так и не понял, что заставило сохранить спокойствие в той ситуации. Ведь даже тут хотелось броситься на врага! Вот так сорваться с места и в морду бы эту магическую кулаком! А если бы он напал там? Вот прямо в ту секунду вошел бы в «буриган» и… Ну, история не любит сослагательного наклонения, а в воспоминаниях хоть и есть ложные, вживленные, но они быстро разбиваются об истинные. Ведь можно придумать, что могло бы быть, даже победу сочинить, но они… он ведь тут находится и пытается понять, кто был перед ним, а не стоит, в реальности такого не было, ногой на шее поверженного врага.

Так почему не напал на мага?

Если бы он знал ответ…

А маг там, на экране или в воспоминаниях, так безразлично плечами пожал:

— Он и в самом деле был лишним. Наша любовь была сладким дополнением, но он был всего лишь человеком, — и очень резко и властно. — Темники, Нэй!

М-да. Темники приносят несчастья — это факт!

Вот же демоны!

— Нэй, ты зря тянешь время. И не стоит напрягаться. Вижу, как мускулы твои играют, но и я кое-чему обучен, да и магия приятно щекочет руки — и злорадная усмешка во весь экран. — Отдай темники! И ты…

— Так, не медли, убей!

А правда, почему он его не убивал? Медлил?

— Это будет слишком просто для тебя. Я ведь знаю капризность темников. Знаю, что они не любят, когда их забирают силой. Их можно обмануть, но это уже будет не то. Мне нужна вся их сила. Поэтому отдай темники добровольно. К тому же, почему ты думаешь, что я тебя собираюсь убить? Мне твоя смерть ни к чему.

Какое благородство! Осталось упасть ниц перед убийцей за такое «великодушие»:

— Не боишься, что я тебя найду?

Обязательно нужно найти этого гада!

— Ты не найдешь меня там, куда я уйду. Не беспокойся, я неплохо знаю Королевский лес. Бывал здесь. И смогу найти дорогу. Я ведь тоже муляр-таш, просто не трезвоню об этом на каждом углу, даже Томас не знал. А когда я вернусь, тебя уже в живых не будет! Да и силы мои будут безграничны, что мне какой-то сошо.

Зло так и сочилось с экрана:

— Темники, Нэй! — при этом его голос усилился, а по телу Нэя даже вне воспоминаний тоже пробежали мурашки.

Вот он потянулся в левый карман…

Конечно, ничего нового не произошло.

— Нет, Нэй — правый карман. Конечно, я бы и от других аккумов не отказался, но пока мне нужны темники. А там, может, и о других договоримся, — ему бы в кино играть. Такой артист пропадает, ну или воспоминания Нэя слишком эмоциональные…

«Ну-ну, только оставь меня в живых. Найду и на ремни порежу, а кишки на вертел намотаю. Мразь».

Любопытно, но эти мысли были озвучены закадровым голосом.

Надо сказать, правильные мысли…

А потом Нэй руку в правый карман жилета-разгрузки засунул.

Что-то тут было не так…

Нэй сунул руку в правый карман разгрузки, вытащил мешочки с темником (с одним темником (!), но очень большим, который в одиночном плаванье нашел) в одном и даже не припомнил, что во втором, но тоже из лорки (как-то запасся мешочками, штук пять еще пустых по карманам лежит). Может, деньги или просто что-то золотое (в лорке тоже можно золото прятать) и внушительное, но точно не аккумы в них.)

И эти мысли сейчас в голове Нэя промелькнули. Но что не так-то в этом во всем?

— Тесемками их вместе свяжи.

Камера показывала лицо Нэя. Его удивление, сверкающий взгляд, некоторую растерянность. Ну а кто не растеряется на его месте? Все ведь не так, как он думал, происходит. Хотелось спокойного похода, а получился кровавый разбор.

И тут камера правую руку Нэя показала и мешочки в ней.

И тут…

— Стоп! — вскочил Нэй, щелчок пальцами. — Увеличение рук!

Руки во весь экран, даже, кажется, стали больше экрана. То есть гигантские мешочки заполнили, кажется, все пространство.

А Нэй застыл. Приложил ладонь ко лбу. И минуту так и стоял в таком положении:

— А я смеялся над ним! Я сам все забыл, все запутал и сам дураком оказался! Конечно, это все могло быть случайностью, но как я опростоволосился!

— Что случилось, Нэй?

— Сейчас, сейчас, — он вновь затряс вытянутым пальцем на правой руке, как часто делает человек в размышлении. — Жилет-разгрузку сюда!

Сам он был одет в голубую рубашку с короткими рукавами без пуговиц навыпуск. Белые широкие штаны и сандалии на босу ногу. Никаких разгрузок этот поход не предполагал.

Но Нэй сказал, и тут же в его руке оказалась его жилет-разгрузка:

— Нэй, но это же воспоминания!

— Да, Элли, ты права — это все воспоминания. Но эта разгрузка у меня пятая по счету. Я к тому, что заполнение карманов в ней — это почти ритуал, уже отработанные действия на подсознательном уровне. То есть здесь воспоминания должны быть уже затвердевшими основами потому, что в каждом кармане лежит только то, что там должно лежать. Причем с этим можно ходить в Лес, ничего не вытаскивая из карманов. Часы, закрытые медным корпусом и стеклом, которое тоже защищает металл от леса. Бумага, карандаши, метательные ножи и метательные звездочки, медные, но не менее… Хм… На самом деле эти сюрикены вещи бесполезные. Как говаривал Учитель, даже пчела жалит сильнее, чем эти звёздочки царапаются. Впрочем, отвлечь противника они способны, а это уже немаловажно. А у Братьев это вообще было великое умение! Хотя у меня в карманах они скорее, как сувениры (Нэй показал эльфе несколько плотных квадратных конвертов, в которых лежало по паре сюрикенов — всего четыре), чем нужная вещь, — помолчал и продолжил: — Бусины из игры «три сестры», колода карт, кости домино, в которых потеряно две кости: шесть-шесть и пять-три. Несколько амулетов защиты, которые я так редко использую, что не уверен, что они действуют еще. И еще какой-то мусор. Ну, вот кубик, уже из игры в кости. Почему-то один, хотя должно быть три. Даже не знаю, где два остальных, — пожал плечами и продолжил: — Это вещи, которые я всегда перекладывал из старых разгрузок в новые. Даже не знаю, зачем они мне сейчас, но это как традиция, что ли, или примета. Но есть и новое. Это несколько пустых мешочков из лорки и несколько из той же лорки, наполненные аккумами и немного золотом.

— Я все это говорю, чтобы немного привести мысли в порядок. Я за последнее время нашел столько темников, что сбился со счета…

— И если взять те мешочки, которые у меня остались в кармане, то, как я думал ранее, отдал Арфо Куту мешочек, в котором всего один аккум и во втором какой-то золотой лом…

— Но! — Нэй снова затряс рукой — потряс, покрутил, снова потряс. — В тот момент я злорадно думал, что перехитрил мага, точнее, он сам себя перехитрил, заставив меня залезть рукой не в тот карман. Но на самом деле именно в этом мешочке под номером «4», Ойра номера вышивала, даже сам не знаю, зачем она это сделала, находились три… Три аккума! А во втором под номером «1» вроде синька, но я сейчас могу ошибаться. В момент конфликта мне было не до того, чтобы номера мешочков разглядывать, некогда было вспоминать, когда и как я поменял мешочки, что даже не вспомнил, но сейчас… Вот всплыла в голове эта странная игра с цифрами.