Ну, вот, наконец-то!

Еще минут двадцать проводов гостей, и нужно делать вид, что все хорошо и прекрасно. А на самом деле, хочется бежать, а особенно рвать и метать или лучше глаза выцарапать кому-нибудь, кто попадётся под горячую руку.

Когда выбежала на улицу по черной лестнице, состояние было просто ураганное. С трудом сдержалась, чтобы бег не продолжить. Но нужно было остановиться, с людьми поговорить и отобрать лучших, которые с ней пойдут. По негласным договоренностям между сторонами внутри Гильдии — это всегда два человека. Это, конечно, не спасало от смерти, но, как говорится, если хотят убить, то и армия не поможет. Но если другая сторона хоть немного придерживается правил…

Какие вообще правила могут быть в общении с Доканом?

Сверху послышался тихий мелодичный свист. Понятно, что Селеста и ее сестры взяли Изабеллу на слежение, теперь не упустят, по крышам девчонка, как кошка передвигается. Она, Селеста, и есть Ночная кошка, и всегда рядом, когда нужно.

Никаких повозок. Территория Докана располагалась в пяти кварталах от дома Изабеллы рядом с рекой. Он и заведовал всей речной торговлей, большие деньги, и их стоило перераспределить, но пока жив Докан…

Если хоть волос упадет с ее мальчика! С ее любимого Ко-Ко!

Ну, да. Ее любовь звали Комис ди Комис. Милый мальчик двадцати шести лет. Своеобразный поэт, все еще милый мальчик, но с зубками, и ее любовник или любимый?

«Твой Ко-Ко», как он любил подписываться в милых записках:

«Изнываю от одиночества. Жду тебя в спальне. Весь в ожидании и весь в огне! Твой Ко-Ко».

Она томно вздохнула и улыбнулась…

И даже если и не упадет, все равно Докану уже не жить. Хватит, покоптил небо и будет.

Границы между территориями как таковой не было, но чувствовалось, что ты уже на чужой территории. Хотя вроде бы и одна Ночная гильдия, а условностей выше крыши.

А вот и дом Докана. Как и все, четырехэтажный, но он живет всегда, везде и только на первом этаже. Говорят, с тех пор как его друг, бывший Глава Гильдии, Герберт Крамп, сделал в воздухе сальто-мортале, Докан выше первого этажа не поднимается. Разумная предосторожность, но хорошо приложиться можно, вылетев и с первого этажа.

Их встретила толпа, человек десять. Для переговоров слишком много, но Докан сделал знак, и все тут же куда-то подевались, остались только двое. Ну, понятно, показал, в чем его сила.

Ну-ну. Это он против нее такой смелый, а решится ли выступить против всей Ночной гильдии?

Интересно, что попросит? Ну, не место Главы точно, слишком большая ответственность и способность к компромиссам. У Докана не было ни того, ни другого.

— Где он? — сразу и без приветствия.

— Не надо так волноваться, Изи!

Нет! Ну, за Изи он получит сполна. Никто не имеет право так ее называть!

— Сейчас пойдем и посмотрим. Самому любопытно.

— Э… Ты не видел Комиса?

— Мои люди его взяли, забрел в какую-то таверну тут, на набережной, ну, его кое-кто признал.

— Если хоть один волос!

— Изи, Изи не кипятись. Мои люди понятливые. Они сначала думают, а потом бьют. Или наоборот? Хм… — и хохотнул, этак мерзко и пакостливо…

Они уже шли по переходам и коридорам. Особенность территории Докана — это закрытые коридоры и переходы, даже на улицу выходить не нужно, чтобы добраться до нужной точки. Идея очень хорошая, и здесь Изабелла ничего менять не будет, пусть так и остается, но только без него…

Что касается Ко-Ко, то от сердца немного отлегло. Может, там, куда они шли, вообще не Комис находится, а совершенно другой человек.

А когда пришли…

Какой-то пакгауз с многочисленными ящиками, коробками. Пахло рыбой, речной водой и испражнениями, видимо, тут каждый угол был…

Изабеллу даже передернуло. И не такое видела и нюхала, но тут было как-то слишком все резко и мерзко.

У входа оставили по одному из сопровождающих и уже вчетвером двинулись дальше.

Оказывается, в центре пакгауза была довольно большая открытая площадка, хорошо освещаемая несколькими фаерами под самым потолком. Так что все рассмотреть было не проблема.

Впрочем, смотреть особенно было не на что, но вот удивиться было чему.

Ну, во-первых, Докан все оглядывался, совершенно не понимая, куда подевались его люди. Вслух он эту мысль не высказывал, но Изабелле и без слов было понятно его недоумение.

Во-вторых, на этой открытой площадке ящики все к стенкам были отодвинуты, находилось всего два разумных существа, ну, не считая появившихся четверых человек.

Разумных, потому что только один из них был человеком. Сидел он на стуле с завязанными руками за спиной и с мешком на опущенной к груди голове.

А вот вторым разумным был орч.

Огромный, красный, как адский огонь, немного странно одетый в свободные штаны и жилет-разгрузку, да еще с цепью золотой на шее. Он сидел на длинном ящике и ковырялся в зубах то ли деревяшкой, то ли костью. А под его правой голой лапой лежал еще один человек, и было непонятно, то ли он так прикрыт, или у него и в самом деле была оторвана голова.

А еще при появлении людей орч очень смачно рыгнул, можно даже сказать, жутко:

— У тебя есть орч? — посмотрела на Докана.

— Впервые вижу, — и толкнул своего сопровождающего. — Кат, сними с этого мальчика мешок. И где все?

Кат очень осторожно двинулся к сидящему на стуле, а вот на вопрос Докан ответа так и не получил. Некому было отвечать.

Никого же не было вокруг.

Бывалый воин понимал, что что-то не так в этом месте, но должен был слушаться и подчиняться своему хозяину. Кат подошел и, сорвав мешок, тут же отскочил на пару ярдов в сторону.

Ну, а что может случиться? Чего испугался?

Человек как сидел, так и сидит на стуле, опустив голову. Только вот короткая белая стрижка, как факел холодного огня.

А Изабелла закрыла рот, чтобы не вскрикнуть…

Но то, что сидящий — сошо, видно было и без его лица.

— Изи, ты так низко пала, что у тебя в любовниках сошо?

И эта фраза, как будто была знаком.

Человек поднял голову. В глазах смешинки, а на губах улыбка:

— Здравствуй, Солнышко! — и встал.

Никто не понял, как, но какая-то секунда, и Кат вдруг отлетел в сторону, ударился о стоящие в стороне ящики, упал и замер.

А человек сделал еще несколько быстрых шагов вперед, и вот он, возле Докана и Изабеллы. Причем на одной высоте с ними, хотя мы ведь знаем, что Нэй…

Конечно же, это был Нэй!

Мы ведь знаем, что Нэй ниже Изабеллы на десять сантимов. А тут глаза в глаза:

— Не ожидала?

Но тут ожил Докан:

— Ты вообще кто такой?

— Его как, сильно или не очень?

— Не очень. Он еще нужен будет. Как я рада тебя видеть!

— Что здесь происхо… — не успел договорить, потому что схватился за нос, из которого вдруг потекла кровь. — Ты мехя удалил? — картавя, проговорил Докан.

— Когда?

И тут Докан согнулся, глухо хрипнув, его правая рука оказалась в руке Нэя, и он так ее скрутил, что главарь местных бандитов согнулся в три погибели. Вроде пытался кричать, но только хрип и получился…

— Надеюсь, твои люди уже на подходе?

Послышался мелодичный свист.

Изабелла облегченно вздохнула:

— Уже здесь.

— Прекрасно.

Нэй крутанул Докана таким образом, что при очередном витке тот стукнулся головой о ближайший ящик. Выдохнул от боли и потерял сознание.

Нэй отпустил руку бандита, и тот, как мешок, упал на земляной пол пакгауза.

А сам пакгауз почти сразу после свиста стал наполняться людьми. Человек пятьдесят — не меньше. И три темные тени — полностью в черном облачении (и куда гильдия трубочистов смотрит?) и только прорези для глаз:

— Курзаи! — восхищенно проговорил Нэй. — О! — и, приложив руку к груди, поклонился.

— Эр’карун… — в ответ проговорили темные тени и тоже поклонились.

Изабелла уже ничему не удивлялась…

— Очистите эту клоаку! Уничтожать всех, кто не сдается в плен. А кто сдается, — задумалась, — по обстоятельствам…