– Ну, что ж, поработаем, а там видно будет, Галина Яновна. Вы у нас пока одна, так что нагрузка первое время будет максимальная. Кстати, через час встречаюсь с Виолеттой Юрьевной на допросе. Привет передать?

– Ой, передайте, если не трудно.

– И ещё… дресс-кода у нас нет. Повседневное ношение формы на службе необязательно, – на всякий случай предупредил я Галину, давая понять, что необязательно каждый день «чистить пуговицы» на кителе.

– Я поняла вас, Андрей Васильевич, но мне так удобней. Меня, честно говоря, и так не замечают, а в обычной одежде вообще никто всерьёз не воспримет, – мило улыбнувшись, объяснила дознаватель, эдакой бабочкой-капустницей выпорхнув из моего кабинета.

Неожиданно позвонила следователь по особо важным делам Корниенко Виолетта Юрьевна и предупредила, что допрос подозреваемого Еремеева переносится на одиннадцать. Причина? Причина – адвокат, представляющий интересы Еремеева. Откуда вдруг взялся? Нанял бывший армейский командир сержанта Еремеева. Хочет ознакомиться с ходом предварительного расследования, с уликами и самим фактом проведения задержания. Честно говоря, ничего нового, но нервирует как-то (я о следователе).

А ещё через пятнадцать минут позвонил по «внутреннему» дежурный по Управлению и скороговоркой, не давая вставить ни слова, протарабанил:

– Двух оперов и дознавателя на выезд. Ограбление. Чёрный «рено» с бригадой во дворе.

– А что, у вас опера закончились? – попробовал возмутиться я.

– Приказ Воронина.

– Принял. Шароев, Лядова, Блекис – на выезд. Микроавтобус с бригадой во дворе. По коням! – крикнул я своим и в ответ услышал, как запищали колёсики кресел по линолеуму и захлопали металлические дверцы сейфов.

Ко мне зашёл Дрозд с кружкой чая в руке и с удивлением в голосе выдал:

– Васильич, а чё происходит? Нас скоро дискотеки будут посылать охранять. Можно сказать, элиту…

– Иди бумаги приводи в порядок, элита, – усмехнулся я.

В дверях моего кабинета Иван неожиданно столкнулся с незнакомым мужчиной в хорошем дорогом костюме и портфелем в руках. Мужчина неловко повернулся, чтобы пропустить Дрозда, и нечаянно задел его своим кожаным аксессуаром.

– Осторожно, господин, вы чуть не травмировали оперативного сотрудника, между прочим, – простонал Ванька, потирая коленку.

– Простите великодушно, – приложил руку к груди господин. – А где я могу Чапаева…

– Чапаева не можете нигде, а вот он вас может, – перебив мужчину, ответил Иван и, шумно отпивая из кружки, постучал пальцем по табличке на двери.

– Адвокат Корягин Анатолий Николаевич, – представился мужчина и протянул мне свою визитную карточку.

– Чапаев, – коротко представился я, вручая свою. – Проходите, мне по вашему поводу звонили.

Получилось очень интеллигентно, прямо как в кино про дипломатов.

– Исчез! – крикнул я Дрозду, не поднимая головы, отчего адвокат неожиданно привстал со стула. – Извините, я не вам. Мне Виолетта Юрьевна звонила…

В это время «заиграл» мой смартфон и, увидев адресата, я сообщил адвокату:

– Легка на помине. Здравствуйте ещё раз, Виолетта Юрьевна. А мы тут с Анатолием Николаевичем…

– Чапаев, послушай. Меня тут с полпути завернули. Еду на место преступления. Там новые обстоятельства вскрылись. Труп, откуда ни возьмись, появился. В общем, по моему профилю дельце. Короче, допрос Еремеева перенесите на любое удобное, адвоката в известность поставь. Вопросы?

– Я понял вас, Виолетта Юрьевна. Я думаю, мои на это же дело поехали. Старший – капитан Шароев. Кстати, ваша Блекис там тоже будет, – сообщил я следачке.

– А её туда зачем? А, поняла, до звонка мне там ещё трупа не было. Ничего, я найду ей работу.

– Виолетта Юрьевна, у меня предложение. Еремеева уже привезли, мне охрана уже докладывала. Ну, чего его туда-сюда возить? Разрешите, мы с адвокатом с ним пообщаемся? Так, без протокола. Я вопросы общие позадаю, а адвокат с клиентом познакомится, – предложил я, понимая, что это будет не лишним.

– Не возражаю. Извини, меня уже привезли. Расскажешь потом, – согласилась следователь и отключилась. А я начал вспоминать, когда это мы перешли на «ты».

– Вам привет от Виолетты Юрьевны. Ну, вы слышали? К сожалению, все материалы по делу мы уже передали в Следственный комитет, так что бумаги не у меня. Предлагаю провести ознакомительную беседу с вашим клиентом. Вы же ещё его не видели. Я выясню кое-что для себя, потом, если хотите, оставлю вас одних, поработаете. Согласны? – предложил я адвокату Еремеева.

– Я за конструктив, – кивнул головой Корягин.

За сутки бывший курсант Академии МВД мало изменился. Разве что исчезли с плеч погоны с буквой «К» и лычкой старшего сержанта. Запёкшаяся кровь в ухе да синяк на правой скуле… Ну, это бойцы группы захвата отметились. А как без этого? Видно было, что большой неожиданностью для Сергея было появление адвоката. И не государственного, а из очень приличной московской адвокатской канторы. Подождав, пока адвокат задаст Сергею традиционные вопросы по жалобам, содержанию и ходатайствам, я объяснил подозреваемому, что полноценного допроса без следователя, ведущего это дело, не будет. И неожиданно предложил ему:

– Серёга, расскажи нам об изнанке этого дела. Мне будет проще понять логику твоих действий, а адвокату правильно построить защиту. Не спеши, время есть.

– Ну, ты, Чапаев, даёшь! День назад ты во мне чуть дырок не наделал, а сегодня ему изнанку подавай. Если нет допроса, значит, есть законное свидание с адвокатом без прослушки и применения технических средств. Может быть, помните, товарищ подполковник, я на четвёртом курсе учусь… учился, – спокойным тоном ответил, а на самом деле послал меня на… бывший курсант Еремеев.

– Заявление на свидание с подзащитным на имя следователя, ведущего данное дело у меня с собой, – моментально отреагировал адвокат Корягин.

Конечно, я дал им возможность пообщаться, тем более что всё это происходило в рамках закона. А «изнанку»… а изнанку я узнал только через восемь месяцев. Это после следственных экспериментов, очных ставок, долгого и скрупулёзного следствия и суда. «Изнанку» мне рассказал адвокат Корягин (с устного разрешения бывшего курсанта Еремеева). Вот она.

В обычной российской семье детей было трое. Старший, Сергей, и на четыре года младше его двойняшки – Наташка и Лёнька. Лёнька был инвалидом детства. У парня обнаружили врождённый порок сердца. Пришло время, и старшего брата призвали в армию. Парень был спортивный, сильный, выносливый и попал служить в легендарную мотострелковую дивизию МВД особого назначения имени Ф. Э. Дзержинского. Закончил службу в звании сержанта – командира отделения разведвзвода. Вернулся домой в мае, а в июне в семье случилась беда. Отец с матерью на выходные поехали на подмосковную дачу прибраться после зимы. Собирались там провести летний отпуск всей семьёй. Но в начале июня было ещё прохладно, и отец на ночь затопил печь. Наработавшись за день на участке, уснули быстро и… угорели.

Сергею было двадцать, Наташка и Лёнька в этом году только школу закончили. Но была ещё жива бабуля. Она и взяла дела семейные в свои руки. Наталья в этом же году поступила в Архитектурный на дизайнера, Лёнька прошёл конкурс в Художественное училище. А Серёга подписал контракт с Министерством обороны и улетел в Сирию работать по специальности. Боевых хватало, чтобы содержать младших студентов.

Через год службы Лёнькин разведвзвод попал в засаду. Вернее, засаду сделали они, но боевиков оказалось в пять раз больше, чем ожидалось. Еле отбились… Во время боя Серёга вытащил на себе командира взвода и сам был ранен. Указом президента Российской Федерации за личное мужество, проявленное в бою, награждён орденом Мужества. Был комиссован по ранению. Посоветовали, пользуясь льготами, поступать в военное училище. Поступил… в Академию МВД.