Литмир - Электронная Библиотека

– Ну, смотрится она так, словно ты ходила в один из модных салонов красоты. Ну теперь-то, – проговорила пожилая женщина, расплываясь в улыбке, – ты готова надеть платье? Я перекроила его, так что должно сидеть как влитое.

Шелк персикового цвета, нежный и струящийся, скользнул по плечам девушки.

– Оно… – Ева остановилась, не в силах выразить, что испытывает чувство, словно воплотилась ее мечта. Всколыхнулось воспоминание о матери: та стояла, склонившись над стиральной доской, ее когда-то прекрасные волосы стали блеклыми и безжизненными. Ева рассказывала ей о только что увиденном кинофильме – «Оклеветанная» с Мирной Лой – и о прекрасной девушке из богатой семьи, носившей красивые наряды. Но мать прервала ее на середине фразы.

– Выше головы не прыгнешь. Тебе бы лучше это запомнить.

И Ева помнила. Но только для того, чтобы доказать, что мать неправа.

– Оно совершенно, – закончил за нее мистер Данек.

Ева кивнула.

– Как вы считаете, стоит надеть какую-нибудь бижутерию, ожерелье или сережки? Чтобы придать платью блеска?

Мистер Данек покачал головой.

– Нет. Пестрые украшения теперь не в моде, дорогая. Поверь мне, это платье, твое лицо и твоя фигура – все, что тебе нужно. Люди подумают, что ты принцесса. Сегодня в Лондоне со всеми этими правительствами в изгнании только начни говорить с иностранным акцентом, сразу всех одурачишь.

Ева рассмеялась.

– Это я могу. По акцентам я настоящий специалист, мистер Данек. – Она изобразила его собственное произношение настолько точно, что он откинул голову и засмеялся.

– Да, дорогая. Ты – молодец. Ты, должно быть, хороший слушатель.

Ева кивнула с серьезным видом.

– О да. Я всегда слушаю – в автобусе, в театре и других девушек мадам Луштак. Одетта говорит, что мой французский лучше ее!

Мистер Данек снова засмеялся и принялся убирать косметику.

– С твоего позволения я передам тебя в умелые руки миссис Уильямс. У меня есть бутылка холодного шампанского к приходу твоего джентльмена. Небольшой бокал поможет тебе успокоить нервы.

Ева хотела сказать, что она не нервничает из-за официального знакомства с сестрой Грэма, или притвориться, что она вполне комфортно себя ощущает в высшем обществе, и что никто точно не догадается об ее истинном происхождении. Но это было бы ложью. Она весь день не могла проглотить ни куска, и даже мысль о шампанском вызывала у нее тошноту.

– Благодарю вас, мистер Данек.

В ответ он склонил голову и удалился.

– Думаю, я готова, – произнесла Ева на удивление спокойным голосом.

– Кроме этого.

Миссис Уильямс протянула ей меховую накидку.

– И сумочки, – добавила Ева, поднимая сумочку Прешес.

Миссис Уильямс проводила ее до двери.

– Я приду завтра рано утром, еще до мадам Луштак. Пожалуйста, не опаздывай и верни платье с накидкой вовремя.

– Не волнуйтесь, я приду.

Очень аккуратно Ева прошла по коридору до двери в шоу-рум и открыла ее. Горело всего несколько ламп, и, судя по всему, все ушли. Она подавила свою досаду и вошла в комнату, закрыв за собой дверь.

– «Она идет во всей красе, светла, как ночь ее страны» [10].

Ева повернулась на звук голоса Грэма. Трепет от его присутствия омрачила лишь мысль о том, что ей следовало знать поэму, которую он процитировал. Образованная дочь врача из Девона точно бы знала. А он замолчал, словно ждал, что она закончит четверостишие.

– Грэм, – произнесла она вместо этого. Быстро подойдя к нему, она крепко поцеловала его.

– Любимая, – прошептал он. – Какое очаровательное приветствие.

– Я скучала. – Ева подошла еще ближе и снова поцеловала его. – Прошел уже целый день.

Его руки скользнули ей за спину, теплые пальцы легли на ее обнаженную кожу. Он глубоко вздохнул, а затем слегка отстранился от нее.

– Может, бокал шампанского? Иначе я сомневаюсь, что мы доберемся до приема, и София огорчится.

– Что ты ей рассказал обо мне? – спросила Ева.

Он, казалось, удивился вопросу.

– Как что? Правду, конечно.

– Правду? – переспросила она. Во рту внезапно пересохло.

– Да, любимая. Тебе нечего стыдиться. Она тебя, кстати, помнит. С того дня, когда ты демонстрировала наряды ей и нашей матери. Она подумала, что ты очаровательна. А еще она находит достойным восхищения то, что ты сама пробилась в жизнь после такой трагедии. Быть «бельевой прищепкой» в доме мод с хорошей репутацией – достойно уважения. – Он взял ее ладони в свои. – Наша мать не столь прогрессивно мыслит, но она поменяет свое мнение, уверен. Я могу быть весьма убедителен.

Он улыбнулся, и Ева ответила ему улыбкой, но губы ее дрожали. В этот момент она чуть не рассказала ему всю правду. Но она не хотела портить такой момент. И еще она уверенно могла сказать, что уж если миссис Сейнт-Джон считала дочь врача, ставшую моделью, неподходящей партией для сына, то страшно представить, что произошло бы, узнай она правду. Грэм потянулся к открытой бутылке на маленьком столике и налил шампанское в два предусмотрительно подготовленных бокала. Один он протянул Еве, не отрывая от нее глаз.

– Ты выглядишь просто потрясающе, Ева. Полагаю, остальные дамы могли бы одеться в рубища, и никто из джентльменов этого не заметит.

Она отпила из своего бокала и улыбнулась.

– Меня интересует внимание только одного джентльмена. А он и сам выглядит сегодня превосходно. – Она остановила свой взгляд на сшитом на заказ черном смокинге Грэма, который облегал его стройное тело и подчеркивал широкие плечи; на черном галстуке-бабочке и белой с вкраплениями золота сорочке с отложным воротником, оттеняющей его загар. – И смотрится довольно экзотично – как Эррол Флинн в «Капитане Бладе».

Он наклонился и поцеловал ее; его губы вкуса шампанского не сразу оторвались от ее губ.

– Что это за пьянящий аромат?

– «Вол де Нуи». – Ее внезапно осипший голос, казалось, принадлежал не ей, а кому-то еще. Покупая босоножки, она прошла мимо стойки, за которой продавщица предлагала подушиться на пробу. Ева знала, что эти духи ей просто необходимы, но она не могла позволить себе купить их. Поэтому по пути к Дому Луштак она остановилась у «Селфриджиз» побрызгаться духами из бутылочки-пробника.

– Это означает «Ночной полет», – сообщила она, заранее выяснив у Одетты перевод и попрактиковав произношение – которое, по словам Одетты, было безупречным. – Из книги Антуана де Сент-Экзюпери о тяге человека к приключениям и преодолению невзгод.

Продавщица рассказала ей об этом еще до того, как поняла, что Ева – клиент неденежный, и быстро ушла помогать одетой в норковую шубу покупательнице.

Грэм поцеловал Еву за ухом, куда она нанесла изрядную порцию духов; она почувствовала, как участился ее пульс.

– Так значит, у тебя есть тяга к приключениям и жажда преодоления невзгод?

Она улыбнулась, продолжая поцелуй.

– Конечно.

– Тогда я скажу, что мы друг другу отлично подходим. – Когда он шагнул назад, на его губах играла улыбка, но глаза оставались серьезными. – Нам нужно идти. София хочет, чтобы мы пришли раньше других гостей, чтобы у нее было время познакомиться с тобой получше. – Он взял пустой бокал из ее пальцев и поставил его на стол рядом со своим, после чего поправил меховую накидку у нее на плечах. – А-а… – протянул он, когда она взяла сумочку и повесила себе на руку. – Этой сумочке мы многим обязаны, не правда ли? Если бы ты не уронила ее перед аптекой, мы бы так и не встретились.

– Это была судьба, правда? Как у Ромео и Джульетты, – гордо произнесла Ева, довольная, что смогла щегольнуть своей осведомленностью. Последовав предложению мистера Данека, она стала постоянно посещать библиотеку и брать книги, которые, по ее разумению, могли развить ее умственные способности. Она даже прочитала «Пигмалион».

– Очень надеюсь, что не так. Мне хочется верить, что нам не уготован такой трагический конец. – Он подмигнул ей, чтобы сгладить суровость сказанного, надел шляпу и пальто, а затем вывел ее на улицу, где перед входной дверью, ожидая их, стоял длинный темный автомобиль.

вернуться

10

Строки стихотворения Дж. Байрона «Она идет во всей красе…» (1814).

25
{"b":"733407","o":1}