— А что ты мастеришь? — никогда раньше не проявляющая интереса к ее изобретениям (кроме тех моментов, когда изобретение нужно было для общего дела), Элис подняла очки, и посмотрела через них на окружающие предметы.

— "Око совы" Б класса.

— Но в них же ничего не видно, rien!

— Они реагируют исключительно на излучение магической энергии. Посмотри на Катю, и увидишь.

— Запись номер пятьдесят семь. Исследуемый объект пытается выглядеть другом, интересуясь вещами, которые раньше ей были не важнее ухода за собственными ногтями. Пока неясно, искренний ли это интерес, или она все-же пытается заманить нас в библиотеку, чтобы там связать, отхлестать палкой, и сунуть большой огурец в…

— Да, теперь вижу. Катя светится белым излучением. Ого, а ты светишься синим!

— Очки не только ищут излучение магической энергии, они еще и сканируют ее разновидность, ориентируясь по так называемой таблице Кельнера. Белый цвет означает, что магия направлена исключительно на добрые дела, и не несет никакой угрозы. Красный — агрессия, черный — зло, синий — талант к изобретению артефактов, как в моем случае, зеленый — нейтральная магия, может быть использована и для добра, и для зла. Ну, и между ними еще сотни разных оттенков самых разных назначений.

— А можешь меня просканировать?

— Я уже делала это, когда тестировала артефакт в первый раз. Твоя аура зеленая с примесью красного. Ты можешь служить добру или злу, но в тебе много агрессии. А по краям еще и оранжевый оттенок — это значит, что твоя магия нестабильна, и ты не можешь контролировать ее в полной мере.

— Хорошо, что я уже не такая, — Элис отложила очки в сторону, и вытянулась на кровати с книгой в руке. — Кстати, я бы хотела тоже заказать себе артефакт.

Луиза повернулась к ней с отверткой в руке.

— Заказать?

— Мне нужен "Органайзер" В класса. Сможешь собрать?

— В принципе, могу, но зачем это тебе?

— Для исследования мира, в который нас забросят в следующий раз, конечно же, — Элис старательно открыла книгу на странице, отмеченной закладкой. — С этого дня я полностью отвечаю за сбор необходимой информации, которая может понадобиться для выполнения миссии, и мне нужно необходимое оборудование. Ах, да, и еще неплохо, если бы ты сделала мне "Толмач" Б класса. Это очень печально — не знать чужого языка, когда речь идет об исключительно важных вещах.

Артефакторша издала приглушенное бульканье, и зарылась носом в чертежи.

— Разумеется, я заплачу, сколько потребуется, — успокоила Элис. — Каждый талант, совместимый с тяжелым трудом, должен оплачиваться в полной мере. Это к равной степени относится и к писателям, и к музыкантам, и к артефакторам.

— Запись номер пятьдесят восемь. Исследуемый объект полностью превратился в интеллектуальную особь гуманитарных наклонностей, читает книгу для взрослых, прикрываясь обложкой учебника по зельеварению, но пока еще держит ее обеими руками, — Ледяная Королева выдержала паузу. — Луиза, а ты опять собираешься штурмовать офис Недоручко?

— Попытаюсь, но это в последний раз. Если и сейчас не выгорит — снова вернусь на черный рынок.

— Но тебя же посадят!

— Лучше пусть посадят, чем я буду надеяться на тупого, жадного, ленивого, высокомерного магистра, который не видит ничего, кроме своей собственной выгоды, — артефакторша скрипнула зубами, и с раздражением потянулась к вибрирующему телефону. — Да отстань уже от меня!

— Кому это ты? — удивилась Элис.

— Да так, никому.

****************

После возвращения с практики снова потянулись длинные, скучные летние деньки, наполненные страшной жарой. Но теперь у второкурсников было, чем себя занять: все ресурсы и время занимала тайная подготовка предстоящего мероприятия.

Во вторник утром, выходя из общежития, Дима наткнулся на Гвеллина, стоящего у входа, и с озабоченным видом читающего какую-то бумагу.

— О, здорово. Уже вернулся?

— Ага. Прикинь, мне письмо пришло. Бумажное! Вот прикол, да?

— Да уж. Держи, это тебе.

Гном уставился на шуршащую упаковку.

— И что это?

— Галстук. На следующей неделе у Луизы день рождения, и ты приглашен. Постарайся выглядеть понаряднее.

— Если я приду, и окажется, что вы сами оделись, как захотелось, я тебя заставлю этот галстук сожрать.

— Ладно, — они не спеша двинулись по обсаженной деревьями аллее. — Как практика?

— Даже не спрашивай, — Гвеллин сжал могучий кулак. — А ваша?

— Тоже самое.

— Как там Алиса?

— Теперь она Элис, — Дима покачала головой. — Читает умные книги, говорит красивые и непонятные слова, и знает буквально все на свете. Короче, высокообразованная, очень культурная и вежливая во всех отношениях девушка.

— Знаешь, я тут подумал… — гном посмотрел на выпученные глаза второкурсника. — Чего?

— Не знал, что ты еще и думать умеешь.

— Я тебе щас всеку, если будешь меня перебивать. Странно все это как-то. С Богдановым в последнее время непонятная фигня творится, теперь с Алисой. Директор, говорят, тоже борзый стал, магистру возражает, и не боится.

— Я тоже заметил, — Дима нахмурился, вспомнив разговор в кабинете. — И что?

— Может, это та тварь, которую вы из хранилища тогда выпустили? — Гвеллин понизил голос от не очень громкого до совсем негромкого. — Теперь по Академии гуляет, и пакостит, всем мозги кипятит.

— Да нет, вряд ли. Это вообще какой-то ненормальный убийца был, еще и с оружием. На демона-призрака никак не тянул.

— Много ты понимаешь!

— Сам такой!

— Привет, ребята.

Через входную арку прошел второкурсник Марк. Друзья остановились.

— Чего тебе, птенец? — буркнул Гвеллин. — Не видишь, что ли, что мы разговариваем? В бубен давно не получал?

— Не обращай внимания, он всегда нервный, — успокоил Дима. — Привет, как дела, а, все нормально, ну, у нас тоже, пока. Ну, и что там с тем, кто пакостит?

— Подождите, — Марк бросился за ними. — А можно я тоже на день рождения приду? У меня и подарок уже есть!

Гном и второкурсник смерили его удивленными взглядами.

— Видишь ли, Марк… — Дима кашлянул. — Как бы тебе объяснить…

— Закрытая тусовка, вали отсюда.

— Гвеллин, прекращай уже всем грубить. Короче, у нас сейчас не самая лучшая атмосфера для праздника. Да и праздника никакого не будет — так, поздравим, поднимем пару бокалов за здоровье, и разойдемся по своим делам. Зачем тебе куда-то ходить ради десяти минут?

— Ну, я просто подумал, что важно внимание, — насупился второкурсник. — Но я, может, все-таки загляну?

— Загляни, — согласился Дима. — Но только вряд ли ты нас найдешь.

— Почему?

— А мы просто опять на практику уходим. Прям вот в тот же день, когда Луиза и родилась. Нас в общаге вообще не будет.

— Но ты не переживай, кусочек торта и праздничный бумажный колпак мы тебе оставим, — утешил гном. — Пошли, Димыч, а то я сейчас забуду, что хотел тебе сказать.

— Пить меньше надо.

Марк проводил их тоскливым взглядом. Если бы эти двое только знали, что ему пришлось пережить, может, они бы изменили свое мнение к нему. Но при мысли о том, чтобы кому-нибудь рассказать о пустыне, кровь стыла в жилах, а все тело начиналось трястись от страха перед бездушным, безжалостным убийцей. Дошло даже до того, что второкурсник почти не выходил из своего бока, появляясь исключительно на занятиях.

Впрочем, к такому поведению уже все давно привыкли, и не находили в этом ничего странного.

****************

К удивлению Луизы, после возвращения с практики прошло уже два дня, а мать к ней ни разу не заглянула. Сначала артефакторша не придала этому значения, полностью поглощенная творческим процессом создания новой игрушки, но когда пыл угас, и мозги немного пришли в норму, они решила сама нанести визит в комнату, находящуюся за два блока от ее собственного.

Непривычно тихая и задумчивая, Елена Петровна сидела на кровати, листая тетрадь с конспектами, в то время как ее соседка Юля, тихо всхлипывая, складывала вещи в большую сумку.