Мой глаз сразу же приметил в шкафу мою кожаную флягу с медовухой. Судя по всему, внутри оставалось ещё много содержимого. Экономят?

К шкафу был прислонён меч Хродрика… Заметных усилий мне стоило не удивиться, и так всю энергию трачу на то, чтоб не сорвать меру зверя.

Распущенные русые волосы, в плечах явно шире меня. Командор сидел в центре на раскладном троне, держа в руках сильверитовый кубок с яркой ауритовой росписью. Деревянная конструкция с натянутой на нее тканью поскрипывала под его весом, и человек каждый раз недовольно морщился.

Роскошь и скрип несовместимы.

Он был одет в атласные штаны, и едва успел застегнуть шёлковую рубаху. Ну, голубой шёлк и красные атласные ткани для человека наверняка простой наряд. На плечо накинут роскошный меховой плащ, и жёлтые шерстинки искрились.

На лице явные следы двухнедельного безделья с выпивкой, он то и дело морщился, пытаясь сфокусировать на мне похмельный взгляд.

Но мера человека чувствовалась прекрасно. Его мощь заливала всё пространство шатра, и я понял — для меня всё может закончиться прямо здесь.

«На колено, Марк!» — шёпотом просвистела Хали.

Я впопыхах опустился на пол, чуть не свалился, и прижал руку к земле. Стало полегче. Испарина так и покрывала мой лоб.

На землю капнула кровь с моей раны, и командор недовольно нахмурил брови, наклонился, подхватил с земли тряпицу и бросил мне.

— Промокни рану, зверь.

Это оказался дорогущий шёлк, мягкая ткань едва чувствовалась между пальцами.

Я округлил глаза, опустился даже на второе колено, и забормотал:

— Великий господин, это… я… боюсь, такая дорогая вещь…

— Зверь, не зли меня, это всего лишь тряпка. Я жду доклад.

— Благодарю, это великая…

— Доклад!

Он пригубил вино, чуть коснулся лба и поморщился. Да уж, даже третью меру, оказывается, тоже может мучить похмелье.

— Шмелиный Лес пал, господин…

Глаза смотрели на меня, ничего не выражая, и ждали продолжения. Он с трудом переваривал информацию.

— Госпожа великий мастер четвёртый перст…

— Издеваешься, зверьё пустое?! — кубок полетел в меня, я сделал вид, что едва успел прикрыться.

Красные брызги попали на меня, и разлетелись по роскошным меховым паласам. Командор даже не обратил внимания — не ему оттирать, для этого есть первухи.

Я лизнул вино. Неплохое.

— Это что, похоже на дворец приора? Мне вся эта хрень с перстами не нужна, — и он опять устало коснулся лба, — Где Геллия?

Мои губы задрожали, ведь очень страшно рассказывать такие новости.

— Дичь поганая, если ты будешь молчать, я так и так отрублю тебе голову!

— Её нет, господин. Отрубили голову.

Командор поражённо замолчал, округлил глаза. Меня коснулись коготки его внимания, но он тут же поморщился, и опять откинулся на троне, застонал от боли. Да, с похмельем магия несовместима.

Человек встал, прошёл к столу, взял другой кубок и снова плеснул себе вина из кувшина. Отпил, повернулся:

— Долго буду ждать?

Я стал рассказывать. О том, что напал какой-то отряд зверей, поломал то, что строили в деревне Рогачей, там был какой-то человек с огромной силой. У границ леса, говорят, стоит Зигфрид, и это всё его происки.

— Ты мне что, хочешь сказать, Геллию с её отрядом убил всего лишь один человек?

— Там были ещё звери седьмой ступени. А тот человек ударил меня мерой, — на ходу соображал я, пытаясь, чтобы только эти мысли отражались в моей голове, — У меня провалы в памяти.

— Оно и ясно, хрень всякую городишь, зверьё тупое, — он усиленно тёр переносицу, — Человек, говоришь?

— Да, господин.

— Наверняка Зигфрид. Она же его родственница, он давно охотится за ней, хочет вычистить Хродрикову кровь, — зло бросил командор, — Теперь ясно, почему она молчала. Даже оракул связаться с Лесом не могла.

Он вернулся в центр, плюхнулся на трон, и недовольно прислушался к скрипу конструкции. Облегчённо откинул затылок на спинку.

— Дерьмо нулячье! Все молчат. Из столицы ничего, только пришла эта шлюха, командует тут, — он чуть понизил голос, потом опять гаркнул, — Лес молчит! Разведчики исчезают.

Потом стал кивать своим мыслям, время от времени морщась и отпивая вино с громким хлюпаньем.

— Ты крупноват для зверя, — он оценивающе посмотрел на меня, — Ты служил моему брату? Он ушёл пару недель назад в Шмелиный Лес, на подмогу Геллии.

Командор испытующе посмотрел на меня.

— Командор Ламбер… — я стал хмурить лоб, — Ландо…

«Я сейчас, — Хали нырнула в мою память, — Ландоберкт!»

— Ламбро… друхт! — закончил я, и обречённо склонил голову, — Его убили, великий мастер.

«Марк, ты что творишь?! Ландоберкт, я же сказала».

Лицо командора помрачнело.

— Я знаю, — он встал, плеснул ещё вина в кубок, и зашагал, пошатываясь, по шатру, — Набрал себе зверьё пустое, которые даже имя командора выговорить не могут.

Он стрельнул в меня взглядом. И я вжал плечи.

«Ой, как ты мог!»

— Это мой младший брат, этот Ландоберкт. Конечно, ему не повезло с именем, мне попроще досталось. Ты знаешь, кто я?

Я поджал губы, посмотрел исподлобья.

— Мне разведчик сообщил, — уклончиво ответил я, — Вы командор Жёлтого приора.

— Да эта шваль тоже не может выговорить. Я Кальтенберкт, зверьё пустое, — он со стуком поставил кубок на стол, красная жидкость выпрыгнула и плеснулась на куриные ножки рядом, — Впрочем, если б ты выговорил имя моего брата, я б тебя казнил.

«Что происходит с этим миром?» — удивлённо произнесла Хали.

— Ты из Пустынных Скорпионов? В Каудграде давно люди живут, а они зверицами не брезгуют. Кровь сильная, скорпы известны своими здоровяками.

Он оценивающе глянул на мои плечи.

Я кивнул.

— Да, господин…

— Моё имя!

«Кальтенберкт», — сразу подсказала Хали.

Я крепко сжал губы, хмуро поглядел на командора.

— Имя!

— Господин четвёртый перст Кантель… — я честно старался, изображая усердие, — Великий мастер командор Кальтен… — и я зажмурился, — …друхт!

«Марк, я надеюсь, ты знаешь, что делаешь!»

— Идиот!!! — закричал командор.

В меня полетел кубок, я прикрылся, но остался на месте, да так и смотрел из-под пальцев на красного от злости Кальтенберкта.

— Все идиоты, тупая дичь, падаль!!! — он шагнул, схватил, и в сердцах метнул раскладной трон, — Зверьё пустое!

Конструкция с жалобным треском улетела на кровать, сорвала балдахин, кувыркнулась где-то у тканевой стены.

В шатёр забежали стражники. Я не стал на них оборачиваться, но почуял, как мне в спину смотрят остриё их алебард.

Хозяин шатра снова стоял у стола, и в третий кубок полилось вино.

— Великий мастер, — неуверенно начал один из стражников, — Разрешите снести голову…

— КОМУ?! — рявкнул командор, и вперился взглядом в побледневшего зверя.

Тот открывал и закрывал рот, что-то пытался пробурчать.

— Имя! — прошипел человек, надавливая нам на плечи своей мерой.

— Командор? — удивленно спросил второй.

— Имя, идиоты! Моё имя!!! — и в воинов полетел кубок с вином, стукнулся об шлем одного из них, — Назовите моё имя!!!

Я на миг обернулся. На лица стражников было жалко смотреть. Встретившись глазами с одним из них, я понял, что тут у всех проблема с этим.

— Господин человек командор великий мастер четвёртый перст… — начал было лепетать упавший на колено стражник, явно оттягивая ужасный момент истины.

— ВО-О-ОН!!! — в нашу сторону полетел стол.

Деревянная махина упала на меня, снесла на пол, вместе со всеми блюдами и куриными ножками. Мне удалось сгруппироваться и упасть под снарядом без особых повреждений.

Стражники вскочили, метнулись к выходу.

— Стоять! — донёсся раздражённый голос, — Заберите это зверьё пустое.

Я, с диким голодом рассматривая упавший в грязь перед глазами кусок мяса, прислушался.

— Казнить?

— Я тебя сейчас казню, дерьмо нулячье! Его Шелест привёл?